Таран озирался не более минуты. К нему начал помаленьку возвращаться слух, он уже слышал гудение и треск пламени, а также взволнованные крики сбегающихся людей:
— Господи! Да что же это?
— Баллон с газом рванул!
— «Скорую» надо! Может, там живые есть?
— Ноль один надо! Обязательно! А то другие займутся!
— Надо ж, блин, замначальника УВД подорвали! До-шли-и!
— Значит, честный был, если подорвали!
— Батя! У честных дачи по пятьдесят соток не бывают!
— Мужчины! Что вы ждете? Тушить же надо!
— Тут не тушить надо, а баграми растаскивать…
— А где багры взять?
— Хрен его знает… По-моему, у правления пожарный щит был, и вроде с багром…
— Ой, да и так сгорит помаленьку!
Все эти вопли как-то быстро напомнили Тарану, что сейчас сюда набежит куча народу и наверняка появится множество ментов. А он — с пистолетом, с ножом… Диверсант готовый! Не это ли замышлял «дядя Вова»? А вот фиг ему! У Тарана и голова работает, и ноги бегают!
И Юрка, нанизав на финку еще одно яблоко — заместо ножен, чтоб штаны не порвать и ногу не порезать! — сунул пистолет за пояс и бегом рванул к торфяной куче. Народ толпился с другой стороны участка, на улице, а тут, со стороны рощи, никого не было. Лихо взбежав по куче до верха, Таран забросил руки на верх забора, как раз туда, где была перерезана проволока, подтянулся, влез, а затем безоглядно спрыгнул на траву с трехметровой высоты. Ничего, нормально приземлился, даже пятки не отбил. И тут же бегом помчался по тропе в сторону дороги, по которой его сюда привезли на «каблуке».
Само собой, никто его тут не дожидался. «Каблука» и след простыл. Впрочем, Филимон так и говорил: «Теперь все от тебя зависит!» В их помощи Юрка не нуждался. Единственно, в чем «дяди Вовины» братки наверняка помогут, так это в ускоренном переселении на тот свет. Нету их тут — и слава Аллаху!
Но теперь надо других бояться. Юрка сразу представил себе, как подкатят всякие там опергруппы с собаками, как сыщики в два счета определят, где он перелезал через забор, а потом побегут за ним. Нет, Тарану к ним никак не хотелось! Ему собак на сегодня уже вполне хватило… И он, не задерживаясь, пересек дорогу и понесся по продолжению тропы, как ему казалось, в глубь леса.
Однако на самом деле тропу эту протоптали дачники, ходившие купаться и ловить рыбу на речку. До нее было всего полкилометра.
Эту пятисотметровку Таран пробежал куда быстрее, чем на утренней зарядке у «мамонтов». Пожалуй, он даже личный рекорд установил. Потому что призом считал свою личную жизнь и свободу.
Когда Юрка вылетел на обрывистый и довольно высокий берег, его это здорово озадачило. Во-первых, он вообще не знал, что тут река есть, а во-вторых, река оказалась широкой — метров сто, наверное. А Тарану то ли чудился, то ли и впрямь слышался пока еще далекий собачий лай. Понять, приближается этот лай или нет, можно было, только остановившись и прислушавшись, но Юрка на это время тратить не собирался. Сейчас его заботило, как речку пересечь. Конечно, сто метров — ерунда, эту дистанцию он, даже не снимая ботинок, запросто проплывет. Но плыть — это гораздо медленнее, чем бежать. К тому же течение будет вниз сносить, стало быть, получится не по прямой, а наискосок, то есть на полсотни метров дальше. А поверхность воды здорово подсвечена заревом пожара, полыхающего за лесом. ежели тот, кто выскочит из леса следом за Тараном, застанет Юрку еще в воде, то запросто заметит его башку. Конечно, расстреливать его на плаву, как Василия Ивановича Чапаева, никто не будет, но быстренько пошлют кого-нибудь на тот берег перекрыть Тарану дорожку. И не вплавь, а на машинах, четко изучив карту и прикинув, куда Юрка может побежать.
Тем не менее голова думала, а ноги бегали. Таран, не задерживаясь ни на секунду, съехал в речку с обрыва и, очутившись по щиколотку в воде, продолжил бег, пока не забежал в воду по колено. После этого сообразил, что с пистолетом в руке плыть будет неудобно, да и не хотелось купать в воде оружие. О том, что сейчас самое время выбросить пистолет и финку. Юрка как-то не подумал. Хотя именно оружие было главным криминалом и главной уликой против него, ему не хотелось с ним расставаться. Таран выбрался из куртки, завернул в нее пистолет, финку с нанизанными на нее яблоками и запасной магазин, стянув сверток поясным ремнем. Поднял сверток над головой и двинулся дальше пешком. Это сократило дистанцию заплыва почти на четверть. Потом Юрка еще немного прошел по дну и поплыл лишь тогда, когда забрел по горло.
Вода была теплая, течение вялое, даже на середине, и Таран, держа над головой свой багаж, спокойно загребал правой рукой, почти не смещаясь вниз по реке. Смешно, но ему в это время лезла в голову совершенно несвоевременная мысль о том, что не худо бы как-нибудь съездить в эти места просто для того, чтоб искупаться.
Не проплыв и тридцати метров, Юрка ощутил под ногами дно и остаток пути проделал пешком, все больше убыстряя шаг, а под конец вообще побежал, проскочив через небольшую купу камыша, и вынесся из воды на низменный берег, за которым простирался небольшой заливной луг, уже выкошенный каким-то тружеником сельского хозяйства. За лугом смутно маячили кусты, а дальше, как показалось Тарану, начинался пологий подъем на холм, поросший лесом.
Таран справедливо решил, что надо бежать дальше, пока преследователи не выбежали на берег. На открытом лугу его и ночью при свете зарева могли бы рассмотреть. В кусты надо, а потом — в лес! Куда дальше, Таран пока не придумал.
Однако кусты, в которые с разгона вбежал Юрка, оказались довольно густые и имели значительно большую протяженность, чем ему представилось сначала. Продираться через них напролом удавалось не везде, приходилось обходить, и как-то незаметно для себя Таран стал уклоняться вправо от прямого направления. К тому же река, обтекая лесистый холм, изменила направление, и в результате вышло так, что Юрка пересек этот мысок и вновь вышел к берегу.
Точнее, он оказался около небольшой заводи — то ли устья какого-то ручья, то ли просто заливчика, — довольно глубоко врезавшейся в берег и заросшей камышами. Юрка решил ее обойти и обнаружил, что заводь плавно переходит в болотце, над которым вилась туча комаров. Пришлось разматывать узел и надевать куртку, а вещички распихивать на прежние места. От комаров это особо не защитило, но от ночной прохлады помогло.
Выбрав на ощупь место посуше, Юрка, чавкая ботинками по грязи, перебрался через болотце и вновь попытался направить стопы к лесу, но опять запутался в кустах, которые росли и по другую сторону заводи.
Комары снизили свою активность до приемлемого уровня, к тому же Юрка отчетливо унюхал запах дыма. Эго не мог быть дым пожара, полыхавшего на даче, потому что ветерок, который слегка ощущался, дул как раз в направлении зарева, и тот дым уносило в сторону от реки, на поселок. Вскоре Таран заметил небольшой огонек — кто-то костер жег.
Конечно, особо бояться встречи с теми, кто жжет костер, не следовало. Скорее всего это какие-нибудь мирные любители рыбалки ушицу варят, надергав ершей еще на вечерней зорьке. Это они небось испугаются, если увидят Юрку с ободранной рожей и с пистолетом за поясом. Вот это-то и плохо. Могут из самых благих побуждений переплыть речку и побежать в милицию звонить. Или как-нибудь по-дружески заболтать, а потом сцапать, разоружить и повязать. А Таран еще не совсем озверел, чтоб в таких стрелять. Духу не хватит.