Однако Душина в кухне уже не было. Едва услышав выстрелы с противоположной стороны дома, он сразу сообразил, что надо занять более удобную позицию на случай, если Крылов не сумеет отбиться. То, что сзади прогремели только пистолетные выстрелы, а «моссберг» молчал, на хорошее не настраивало. Тем более что через некоторое время наверху послышались тяжелые шаги нескольких человек. Эти шаги Душин слушал уже не на кухне, а в прихожей, укрывшись в туалете, рядом с ванной, где все еще маялся растерявшийся Юрка.
Позиция, которую выбрал Душин, была удобная. Она позволяла ему следить и за лестницей на второй этаж, и за углом, из-за которого могут появиться те. кто сейчас уже ломился в дверь…
Седой первым сообразил, что кухня пуста. Братки Гоги начали молотить по двери прикладами, но она не поддавалась.
— Панкрат! — заорал Седой водиле, который после прорыва во двор поспешно вывалился из дверцы и сейчас, сидя на корточках, прятался у левого переднего колеса джипа. — Трос есть?
— Конечно, — кивнул тот, маленько нервничая.
— Цепляй за решетку окна!
— А не влепят? — опасливо пробормотал Панкрат.
— Нет там никого! Давай рожай быстрее!
Пока Седой и Гогины ребята посматривали через окно за кухонной дверью, Панкрат вытащил буксировочный трос, подтащил его к окну и, просунув одну петлю между прутьями решетки, протянул сквозь нее вторую петлю. Затем эту вторую петлю он дотянул до «Блейзера» и, набросив на крюк, сел за руль.
— Отошли! — гаркнул Седой подручным. — Дергай, биомать!
Панкрат дернул, но с первого раза решетка только выпучилась вперед. Водила сдал назад, рванул повторно, и решетка с жалобным звоном вылетела на асфальт…
— Подсади! — отважно гаркнул Седой, и два Гогиных братка помогли ему взобраться в оконный проем. В это время изнутри дома, со стороны лестницы, ведущей на второй этаж, грохнули два выстрела. Седой, уже собиравшийся выскочить к входной двери, чтоб отодвинуть засов, резко остановился.
За несколько минут до этого Пятак и Микита, убедившись, что, кроме тяжело раненного Крылова, на втором этаже никого нет, подошли к лестнице.
— А где эта прошмондовочка? — вдруг вспомнил о Даше Пятак.
— Не полезла, сучка! — хмыкнул Микита. — Не дура…
— Не слиняла бы, зараза, под шумок! — озабоченно произнес Пятак. — Седой нам пасть порвет, если упустим…
— Не боись, — хмыкнул Микита, — она, блин, думает, что ей баксы за это отломятся. Такая мысля крепче веревки держит. Ну что, пойдем вниз?
— Может, не спешить? — прикинул Пятак. — Если второй сюда побежит, мы его на лестнице поддежурим. А если не побежит, то его братки внизу поканают.
— Да они его уже поканали! — убежденно произнес Микита. — Стрельбы нет больше. Слышь, в дверь долбают? Спустимся и откроем…
В это время из комнаты долетел стон.
— Этот бородатый, должно быть, еще не сдох! — заметил Пятак. — Пойду гляну…
— Ладно. — Микита начал спускаться по лестнице, а Пятак вбежал в комнату, и увидел, что Крылов, кряхтя, ползет на боку к «моссбергу», который так и остался лежать на подоконнике.
— Ах ты падла! — заорал Пятак, подскочил к журналисту и в упор выпалил ему в лицо из пистолета.
В ту же секунду грохнуло с лестницы. Притаившийся в туалете Душин услышал шаги спускавшегося вниз Микиты, пропустил его мимо себя, дал направиться к двери и вогнал верзиле пулю в затылок. Кровавые брызги плесканули на линолеум, а Микита грузно рухнул на пол, растопырив лапищи.
Седой осторожно выглянул в прихожую, выставив из-за двери, что называется, полглаза. Увидел труп Микиты, но не мог прикинуть, откуда его могли приложить, потому что дверь туалета была за углом и отсюда не просматривалась.
Продолжая наблюдать за коридором и прихожей, он крикнул браткам:
— Еще одного сюда! Я прикрою!
Когда Гогин парень влез в окно кухни, Седой выскочил в коридор, взял на мушку угол, за которым мог скрываться неприятель, и отрывисто бросил не оборачиваясь:
— Засов открывай!
Парень отодвинул железяку, и двое остальных вбежали к коридор. Панкрат в это время нашел себе работу: подхватил раненого и покусанного собаками братка под мышки и отволок его туда, где лежал Гога, а потом начал перевязывать. Святое дело — и под пули лезть не надо…
В коридоре тем временем напряженно переглядывались и готовились к окончательной разборке.
— Он за углом где-то! — прошептал Седой. — Лишь бы наверх не ушел! Осторожнее, его надо живьем постараться…
Пятак, услышав выстрел снизу, метнулся к лестнице, но спускаться не стал, поберегся. Решил, что, ежели тот, что стрелял, сунется наверх, он его тут, на лестнице, и подловит.
Душин напряженно вслушивался в звуки. Теперь ему было ясно — зажали! Хоть и похожа нарезная «сайга» на «Калашников», но в магазине у нее только десять смертей. Три патрона уже сжег. Правда, наверху, в секретном ящичке письменного стола, лежит нелегальный «стечкин». Но он наверху, а Душин здесь. И там, наверху, уже нет Вальки Крылова, а есть кто-то из этих гадов. Хана тебе, товарищ майор запаса, не отмахаться… Если бандиты дернутся разом и с лестницы, где поскрипывает пол, и из-за угла, где топчется несколько человек, не успеет он. Гранату бы… Но кто ж знал, что она на гражданке понадобится! Подобрал бы в Чечне на память. Ладно, лишь бы живым не попасть!
Он переводил мушку то на лестницу, то на угол… Ну, покажитесь же, сволочи!
В это время на лестнице заскрипели половицы — Пятак вообще-то просто переминался с ноги на ногу, но Душин подумал, будто оттуда кто-то спускается, и направил карабин в ту сторону.
А Седой тем временем подобрался к углу и, быстро выставив ствол автомата, но не выставляя головы, нажал на спуск. Длинную очередь высмолил — патронов на десять-двенадцать! Две или три пули, пущенные наугад, угодили в дверной проем, расшибли кафель за спиной Душина. Но одна его достала, пронизав навылет мышцу левой руки.
— Ё-о-о! — вырвалось у него непроизвольно, и там, за углом, поняли — цель поражена!
— Давай! — рявкнул Седой, и один из Гогиных братков, убежденный, что после такого полива за углом живых не будет, выскочил из-за угла. Однако Душин все же сумел нажать на крючок правой рукой. Гогин браток отлетел к стене, схлопотав прямо в лобешник. Но тут сверху Пятак шарахнул из «Макарова» и угодил Душину в левый бок, чуть повыше бедра. Майор запаса выронил карабин и уткнулся лицом в пол.
— Братва! — завопил Пятак в восторге. — Хорош шмалять! Все кончились…
И сбежал по лестнице в прихожую, куда уже заскочили Седой и двое уцелевших ребят Гоги.
— Где второй? — спросил Седой, смахивая пот со лба.
— Бородатый? Там лежит, на втором этаже.
— Живой?