В парламенте Мораг Дафф призвала к тому, чтобы запретить "книги и фильмы ужасов", и получила поддержку противоположной партии по поводу проекта закона, вводящего новые строгие постановления. Британское бюро классификации кинофильмов отказало в сертификации фильмам Уэса Крейвена, Квентина Тарантино и Мартина Скорсезе. Джонни Фэйт, безработный монтер, взятый при ограблении пятого почтового отделения, заявил, что стал вести преступную жизнь по приказу Роба Хакуилла. Комнату ужасов музея мадам Тюссо и лондонское Подземелье пикетировала группа заинтересованных родителей. С собравшимися говорили Скоби и Мораг Дафф.
Би-би-си объявила об открытии сезона фильмов Хаммера под названием "Рождество с Фрэнком и Дрэком", но их тут же пришлось снять с эфира из-за волны общественного протеста. Сеть газетных киосков, один из холдингов Дерека Лича, отказалась закупать журнал "Бешеный", и его перестали публиковать. В библиотеках убрали с полок книги Шона Хатсона, Аллана Киза и Джеймса Херберта, выдавая их на руки по письменному требованию только тем, кто мог предоставить доказательства, что им больше восемнадцати. Издатели поменяли обложки уже вышедших в продажу книг Стивена Кинга и Клайва Баркера, представляя авторов как "мастера темной интриги" и "короля художественной магии". "Облако-9" показал "Апокалипсис сегодня" с сохранением ругани и насилия, но удалив при этом со звуковой дорожки строку "ужас… ужас".
Питер Пол Патрик, признанный виновным в ряде поджогов, взорвал бомбу в частном клубе, где крутили старинные фильмы ужасов. Пять человек погибло во время просмотра второй пленки фильма 1943 года "Привидение Генри Олдрича". Патрик заявил, что пришла пора "избавить мир от Роба Хакуилла и его учеников-извращенцев". С ним согласились пятьдесят семь процентов читателей "Кометы".
На протяжении слушания дела Элизабет Ятманн была вежлива, но сказала очень немного. Она ни разу не заикнулась о том, что находилась под влиянием или хотя бы смотрела фильм "Где погребены тела-3", однако этого и не отрицала. Ее адвокаты стремились доказать, что ею руководил призрак Роба Хакуилла и что ее нельзя обвинять за совершенные деяния. Преступницу отправили в психиатрическую клинику "Бродмур", предположительно на всю оставшуюся жизнь. В своем заключительном слове судья повторил замечания по поводу фильмов "Где погребены тела". Премьер-министр пообещал принять меры.
Он был слишком занят, чтобы толком устроиться в своей новой квартире, поэтому все было упаковано в коробки. За месяц работы в "Комете" Скоби получил больше, чем за год в "Вестнике". Гарри, Джемма и другие ребята из "тихой заводи" скинулись и на прощание купили ему в подарок большой словарь. Скоби воспользовался им только один раз, раздумывая над тем, назвать ли кабинетного министра "пидофилом" или "педофилом". В конце концов его зам исправил это слово на "обидчика детей".
Скоби начал встречаться с Лиззи Триллинг, занявшей второе место в состязании на звание Красотки года. У нее были странные груди, напоминающие огромные геморроидальные шишки. Ее соски уже ничего не чувствовали. Когда Лиззи призналась ему, что сначала хотела стать медсестрой, он утратил эрекцию.
Клуз использовал его только для главных сюжетов, таких как частные грешки знаменитостей и насильственные преступления. Будучи представителем "Кометы" во время кампании по борьбе с фильмами ужасов, Скоби сам превратился в знаменитость. Какие-то журналисты даже стали совать нос в его личную жизнь, однако "Комета" — владеющая исключительными возможностями — их отпугнула.
Когда в поместье на севере Лондона разразилась война за рынки сбыта наркотиков, Скоби первым из репортеров оказался на месте происшествия. Он протащил фотографа под пулями, одетый в бронежилет.
— Сюда, мистер Скоби, — сказал почтительный сержант полиции. "Комета" являла собой самое закон и порядок. Ее читали многие полицейские. — Мы убрали зачинщиков этой заварушки.
Окна дома закрывали железные ставни, дверь была выломана. На часах, как рыцарь у ворот замка, стоял вооруженный полицейский. Скоби заметил в каменной облицовке выбоины от пуль.
— Здесь располагался местный штаб банды торговцев зонком.
Зонк, новый наркотик, производимый из кокаина, совсем недавно начал проникать на британский рынок. Соперничество между нарокодельцами приводило к многочисленным стычкам.
Скоби перешагнул через коврик у порога. В коридоре все еще стоял дым. На обоях с выпуклым рисунком виднелись подтеки крови. Закрепленные на лестнице ковры хранили следы автоматной очереди.
Фотограф несколько раз снял Скоби, бродящего по дому.
— Здесь был их командный пункт. — Полицейский указал на холл. — Грязновато тут.
На линолеуме были нарисованы очертания трупов. Кровью забрызгало смятый ковер из газет — недавних номеров "Кометы". С нескольких написанных Скоби статей улыбалась Элизабет. Комната была забита дорогой техникой: компьютеры, факс, телевизор высокой четкости, видеомагнитофон. На стенах висели вырезки с Красотками "Кометы". Пухлые губки Лиззи — такие же силиконовые, как и ее грудь, — посылали воздушные поцелуи с полудюжины цветных фото.
— Какая пленка в видеомагнитофоне? — спросил Скоби.
Полицейский попытался нажать на кнопки рукой в толстой перчатке. Выдвинулась кассета.
— Держу пари, какой-нибудь ужастик, — сказал сержант. Он посмотрел на торец и прочел: — "Проект "Кометы": официальная история войны в Персидском заливе". Точно говорю: они смотрели бомбежки.
Сержант открыл свой портфель, предназначенный для улик, и вытащил кассету.
— Засунь-ка ее в магнитофон, сынок. Шеф любит, когда все чисто.
Он передал своему помощнику копию фильма "Где погребены тела-3" и подмигнул Скоби.
— Должно же быть объяснение всем этим преступлениям и насилию, да?
Не в состоянии заснуть, Скоби оставил Лиззи лежать на кровати с открытым ртом — спать в другом положении она не могла — и тихо прошел в пустую гостиную. Стульев здесь еще не было, однако "домашний кинотеатр" — подарок от Дерека Лича, заслуженный на новой работе, — был целиком установлен. Скоби сел на ковер и стал смотреть "Где погребены тела-3". У него еще оставалось несколько копий.
Знай своего врага, подумал он.
Каждый раз, когда Скоби смотрел фильм, тот менялся. Скорее всего это была иллюзия. Некоторые из сцен, сохранившихся в его памяти как незначительные, расширились. Изменились лица некоторых актеров. Кассеты были словно погодки: похожи, но не во всем. У каждой копии имелись свои особенности.
Он смотрел "кассету Тиффани". Сцена, где Тиффани, первая жертва Хакуилла, занималась любовью с приятелем, после чего он превращался в чудовище, шла дольше и была более живописной, чем на других копиях. Тиффани работала медсестрой. Во время любовной игры ее приятель вставил в ее эрогенные точки иглы для акупунктуры. Хакуилл превратил их в шприцы и наполнил женщину адским огнем. Она раздулась от удовольствия — по всему ее обнаженному телу стали лопаться вены — и взорвалась от оргазма.