— Она очаровательная щебетунья, эта ваша Камилла. Суровое сердечко, ненасытный клювик, яркие перышки, — продолжил Александр.
Чуть сморщившись, Алисия дала понять, что согласна с подобной трактовкой образа.
— Вы давно работаете над ролью? — поинтересовалась Франсуаза.
Алисия качнула головой слева направо.
— Мы только что каждый в отдельности разобрали сцену, теперь нам надо все свести вместе, — вмешался Николя.
Алисия улыбкой поблагодарила его. Он избавил ее от тяжкой необходимости выражать мысли вслух. Разъясняя ситуацию, Николя взял большой кусок грюйера и отправил его в рот без хлеба.
— Может быть, вы тоже чего-нибудь съедите? — предложила Франсуаза Алисии.
Девушка опустила веки.
— Ну, что ж, тогда приятного аппетита! — пожелал им Александр, направляясь к двери.
После его ухода Франсуаза разделила пополам оставшийся бифштекс и принесла с кухни пюре. У Николя и Алисии заблестели глаза. Подняв головы и принюхиваясь, они замерли в ожидании своих порций. Удивительно, но девушка, несмотря на свою эфемерную внешность, обладала прожорливостью землеройки. К концу трапезы она все еще не проронила ни слова. Франсуаза убрала со стола, причем Алисия даже пальцем не шевельнула, чтобы помочь ей.
Вскоре, держа в руках грязные стаканы, на кухню пришел Николя.
— Знаешь, старик, — строго сказала ему Франсуаза, — может быть, твоя девушка и замечательная, но то, что вы собираетесь репетировать здесь, меня совершенно не устраивает.
— Почему?
— Потому что у меня куча работы на сегодня!
— Мы тебе не помешаем, мы устроимся в моей комнате.
— Где?!
— В моей комнате. Нам там будет чудесно, — ответил Николя, величественным жестом указывая в сторону коридора. При этом он умоляюще смотрел на нее.
Франсуаза сдалась. «Во-первых, — говорила она себе в оправдание, — это в первый и последний раз, а во-вторых, Николя скоро будет жить отдельно». Пока она мыла посуду, Алисия и Николя удалились в прихожую. Вновь став полноправной хозяйкой комнаты, Франсуаза поставила пишущую машинку на край стола и села печатать. Речь в тексте шла о загрязнении окружающей среды. Расположенное в департаменте Сена-и-Уаза химическое предприятие сбрасывало отходы производства в реку. Машинка без устали выстреливала буквами, и они ровными строчками ложились на лист бумаги. Сквозь эти пулеметные очереди до Франсуазы доносились патетические завывания. У Алисии был низкий голос с вульгарными интонациями и легким арабским акцентом:
— «Неужели я не найду здесь благородного человека? Когда ищешь кого-нибудь, то как-то особенно остро ощущаешь свое одиночество! Ах, кузен, когда же вы намерены сыграть свадьбу?»
— «Как можно скорее, я уже договорился с нотариусом, кюре и со всеми крестьянами!» — пылко произнес Николя.
— «Так вы что, в самом деле, хотите жениться на Розетте?»
— «Конечно!»
Оба они играли плохо, злоупотребляя комедийным пафосом. Франсуаза старалась не отвлекаться, но невольно прислушивалась к диалогу. Вот и опечатка! Франсуаза с раздражением исправила ее. Нет, пока эти двое надрываются в прихожей, ей не удастся поработать по-настоящему. Как только она вновь собралась печатать, Николя приоткрыл дверь и спросил:
— Ты не могла бы подавать нам реплики?
Подобное предложение сначала удивило Франсуазу, а потом развеселило. Почему бы и нет? Все равно день пропал. Пожалуй, она попечатает вечером. И она со смехом согласилась.
Держа в руках книжечку с текстом пьесы, в комнату вошла Алисия. Николя выстроил им обеим некое подобие мизансцены:
— Ты, Франсуаза, появишься отсюда. Ты будешь Розеттой, молочной сестрой Камиллы. Пердикан приударяет за тобой назло Камилле, которая отвернулась от него. Камилла впадает в ревность и начинает нервничать…
— Я знаю содержание, — с улыбкой сказала Франсуаза.
— Правда? — удивился Николя, бросив на нее недоверчивый взгляд.
— Ну что, мы когда-нибудь начнем? — вмешалась Алисия. — Франсуаза, держи-ка мой текст.
Беспардонное тыканье, завершившее продолжительный этап немоты, привело Франсуазу в замешательство. Алисия протянула ей помятую брошюрку со слепым текстом и острым, покрытым розовым перламутром ногтем ткнула в середину страницы.
— «Месье, — начала Франсуаза, — я пришла умолять вас о милости. Все жители деревни, с которыми я беседовала сегодня, в один голос говорили мне, что вы любите свою кузину, а за мной ухаживаете ради потехи».
— Что я теперь должна говорить? — спросила Алисия.
— Пока ничего, я все еще продолжаю, — ответила Франсуаза и стала читать дальше.
— «Когда я иду по улице, все надо мной издеваются. Если я стану всеобщим посмешищем, то не смогу найти себе мужа в нашей округе».
— Что ты так монотонно бубнишь, — заметил Николя, — тебе не хватает эмоций.
— Зато у тебя их чересчур много! — обиженно огрызнулась Франсуаза. — Ты не говоришь, а распеваешь. Я же хочу быть естественной.
— Ну ты даешь, старушка! Слышал бы тебя Клебер Бодри! Естественности еще надо добиться. Ее можно обрести только в результате долгих поисков. Ведь естественность — это переваренная непосредственность.
— Видно, твоя непосредственность так и осталась в желудке!
— Ну, хватит пререкаться, — вмешалась Алисия. — Давай, Франсуаза, продолжай.
Франсуаза продолжила:
— «Я бы хотела вернуть вам ожерелье, которое вы мне подарили. Позвольте мне, как и раньше, спокойно жить в доме моей матери».
Алисия погладила щеку Франсуазы тыльной стороной ладони и проговорила шелестящим голосом:
— «Ты — хорошая девушка, Розетта, оставь это ожерелье себе. Я дарю его тебе, а вместо него мой кузен возьмет мое. Что же касается замужества, то не беспокойся, я сама найду тебе мужа».
Глядя на это лицо утопленницы, обрамленное длинными прямыми волосами, Франсуаза вдруг почувствовала, что в ее жизни произошел какой-то сдвиг. Она больше не ощущала себя замужней женщиной, обремененной домашним хозяйством, заботами, работой, она будто вырвалась из душного класса и теперь, во время переменки, играла со своими сверстниками на школьном дворе. Франсуаза испустила притворный вздох. Получилось очень смешно.
— Как здорово! — воскликнула Алисия.
— Что здорово? — удивился Николя.
— Она так к месту вздохнула!
— Тебе всегда все нравится.
— Да нет же, нет, Николя! В ней действительно что-то есть! Знаешь, Франсуаза, не хочу лезть к тебе с советами, но мне кажется, тебе надо пройти прослушивание у Клебера…
Николя хлопнул себя по ляжкам.
— Представляю себе лицо Александра, когда он узнает, что его жена собирается стать звездой!