Ajarn неожиданно заговорил:
– Она смотрела в лицо демону. Она прикоснулась к нему.
– Ajarn Сонтайя... – начал Пит.
– Сейчас нет времени на объяснения. Демон уже покинул этот дом. Леди Хит не смогла... насытить его. Он ушел в поисках крови. Кто-то сегодня умрет, если ты не...
– Кто умрет? – спросил Пит.
– Я не могу этого знать. Но он знает. – Ajarn указал на Лорана. – Его душа связана с бездушным демоном. Он не сможет помочь нам сейчас, он всего лишь мотылек, летящий на пламя, и он погибнет, если вернуть его в тело... Но есть один способ. Ты хочешь предотвратить еще одну смерть? Вероятно, ты сможешь.
– Еще одну смерть?
– Дух МакКендлза стремится последовать за phii dip к тому самому месту, которое так восхищает его: где любовь и смерть едины. Если я снова впущу его в себя, я увижу то, что увидит он.
– А что делать мне? – вмешалась Хит. – Тихо сидеть в уголке, пока вы с Грязным Гарри пойдете спасать вселенную?
– Ты присматривай за телом Лорана, – сказал колдун. – Ты и так уже отдала демону часть себя. И этого хватит, чтобы ты стала причастной к его темной магии. Тебе с нами нельзя. Для тебя это слишком опасно. Оставайся здесь. Войди в круг saisin. Пока ты в этой комнате – ты под защитой.
Ajarn зажег еще несколько свечей. Потом поджег связку ароматических палочек и держал их в сложенных ладонях до тех пор, пока они не истлели практически полностью; поместил то, что осталось, в специальный сосуд перед священными изваяниями на алтаре. Достал из пакета еще одну пару глаз – абсолютно прозрачных и бесцветных – и вставил в глазницы. Эти глаза светились холодным огнем, как у инопланетян в фильмах. Старик самостоятельно забрался обратно в инвалидное кресло. Когда Пит развернул кресло к двери и покатил прочь из комнаты, у него вдруг возникло странное ощущение, что ajarn уже не слепой. Тем временем леди Хит вошла в священный круг. Несмотря на показное спокойствие, она все еще пребывала под впечатлением того, что случилось с ней там, в саду.
Пит провез ajarn по коридору, через переднюю комнату с ее адскими фресками. Спустил кресло по лестнице.
– Туда! – сказала ajarn, указав пальцем.
– Но там стена, – растерялся Пит.
– Неужели так трудно сообразить? Я – всего лишь слепой старик и просто указываю направление. Я же тебе говорил: я вижу глазами души этого художника... глазами его безумия... если не можешь перетащить меня через эту стену, тогда найди другой путь... но нам надо поторопиться.
Пит лихорадочно соображал, как лучше сделать. Никто не спорит с шаманом, когда тот уходит в мир духов.
Прием продолжался. Хоть и незрячий, но ajarn очень даже ловко схватил бокал с подноса в руках проходившего мимо слуги. Они добрались до лужайки перед домом и поспешили к воротам – по дорожке, окруженной розовыми кустами и каменными светильниками. Им пришлось вызвать слугу, чтобы тот открыл им ворота. Пит усадил ajarn в машину и рванул в город. Они кружили по лабиринту узких запуганных переулков, запруженных машинами, рикшами, а то и повозками с впряженными в них буйволами.
– Было бы проще, если бы ты мне подсказывал названия улиц, – сказал Пит, раздраженный и злой. Знал бы заранее – взял бы полицейскую машину. По крайней мере можно было бы включить мигалку. Хотя при таком плотном движении это бы не помогло.
– Я не знаю названий. Я просто вижу. Внутри сознания. Я вижу то, что видит этот дух, а он не ограничен какими-то улицами.
– Ладно, ну и что ты там видишь? Можешь хотя бы описать?
– Да. Там мальчик, который идет сквозь толпу. Он не живой и не мертвый. Белый ребенок. Кажется, американец. Он бежит по тротуару... только это совсем не ребенок на самом деле. Он ныряет в толпу и выныривает из нее, как дикий зверь... а Лоран называет его ангелом. Лоран видит ребенка с золотистыми волосами и ясными глазами, которые словно светятся синим светом... прекрасное создание, ангел смерти... и каждое явление смерти, которое видит Лоран, это словно предчувствие его собственной смерти... то, к чему стремится его душа.
Они проехали мимо храма Эраван. Танцовщицы были на месте; их золотистые короны в форме пагод колыхались вверх-вниз, сверкая в свете неоновых огней; Пит даже не снял ногу с педали газа, когда отпустил руль, чтобы как подобает воздать почтение божеству. Была уже ночь, и кондиционер в машине был включен на полную мощность, но все равно было невыносимо жарко; пот заливал Питу глаза. Ajarn сидел впереди, на пассажирском сиденье. В позе лотоса. Его невидящие стеклянные глаза переливались разноцветным свечением. Цвета менялись словно в калейдоскопе: потрясающе-розовый, ярко-бирюзовый, болезненно-зеленый. Пит уже понял, что они направляются в Патпонг, квартал проституток; там должно было произойти следующее убийство. Но какое убийство... их единственный подозреваемый в данный момент заключен в круге, свитом из магического шнура... Пит прибавил газу. Время от времени ajarn резко выбрасывал руку, указывая направление, и Питу приходилось перестраиваться на ходу. Если они действительно ехали в Патпонг, то шаман выбирал путь как-то странно. И что там за мальчик с золотистыми волосами? Ребенок, которого никто не видел. Никто, кроме...
Какая-то черная птица спикировала со светящегося рекламного щита «Кока-колы» и уселась прямо на капот Литовского «Аккорда»... как ни странно, Пита это ни капельки не встревожило. Хотя это, похоже, был ворон, предвестник смерти. Пит свернул на улицу Саторн, проехал мимо «Дома роботов», выделявшегося ярким светящимся силуэтом на фоне черного неба, как зловещее здание из японского фильма «ужасов», где всегда столько крови и жути... на этой улице пятна непроницаемой темноты чередовались с пространствами, залитыми ярким слепящим светом... дети ночи стояли в бушующем море толпы неподвижными островками в ожидании, в ожидании... Как хорошо он знал все их истории.
Ворон не двигался. Пит попробовал вильнуть, чтобы сбросить ворона с капота, но у него ничего не вышло. Он вильнул еще раз. Ajarn Сонтайя прошептал:
– Не дергай машину, пожалуйста.
Ворон закаркал, забил крыльями. Пит не мог понять, как он слышит крик птицы сквозь закрытые окна машины, где в салоне гудел кондиционер. Крик был тревожный, пронзительный – почти человеческий. Пит включил радио, ткнул кнопку автоматического поиска станций... Десять секунд завываний кантри... десять секунд безумного диско... десять секунд «мыльной оперы»... десять секунд таиландской похоронной музыки... а потом... а потом... знакомая песня из восьмидесятых...
Не важно, поедешь ли ты автостопом,
Или заплатишь сполна,
Я буду ждать на Вампирском Узле
И выпью душу твою до дна...
Он снова нажал на кнопку, но ничего не произошло. Машина разрывалась от звуков старой песни Тимми Валентайна, но это была не та песня, которую Пит помнил со времен «новой волны». Голос был детский, все еще детский... но он уже начинал ломаться. Его прежняя мелодичность странным образом преобразовалась в необузданную дикость – под стать громыханию перкуссии и завываниям гитарного соло. Гудящая безысходность неоготики. Музыка оглушала. Пит выкрутил громкость на ноль, но песня продолжала звучать так же громко... Кажется, он терял контроль над собственной машиной.