Он широким шагом двинулся туда, где, судя по гомону, поставили катапульты. Снова пнул уже попадавшийся ему под ногу обломок и остановился в недоумении. В траве, на том месте, где спорили альвы, блеснуло золотом. Хрофт наклонился и поднял оброненное кем-то из братьев. Изящный небольшой амулет на порванной цепочке — восемь направленных в разные стороны стрел. Звезда Хаоса.
Хрофт почувствовал, как кровь прилила к лицу. Враг и вправду оказался под самым носом. Но кто из них? Велунд? Диркрист? Рихвин? Или все трое? Отец Дружин в сердцах обругал себя за невнимательность. Если бы он не поддался тяжелым воспоминаниям, то, верно, успел бы заметить, кто из братьев потерял цепочку. Кто стоял на этом месте, когда она упала в траву. Тогда он уже знал бы, кто из них предатель.
Владыка Асгарда сжал амулет в руке так, что одна из золотых стрелок сломалась, впившись ему в ладонь. Он попытался вытащить проклятую занозу, но стрела была слишком тонкой для его пальцев. Хрофт, бранясь, спрятал свою находку в ножны к Разрубленному мечу. Увечный клинок Брана не нуждался в таких просторных ножнах. А тот, кто потерял амулет, едва ли решился бы искать его в таком месте.
Кто бы из братьев ни был предателем, рано или поздно он выдаст себя. И на этот раз уйти не удастся.
Отец Дружин подошел к краю поля как раз вовремя. Действо было в разгаре. Две катапульты и две баллисты установили у самой кромки леса. В воздухе уже парила первая пара летунов, но крылья за их спинами были другими. Не знакомые Хрофту плащи, а жесткие крылья на прочном деревянном каркасе, обтянутом тонким полотном.
Короткий взмах руки, окрик. И еще один летун, уже занявший свое место в баллисте, взмыл в воздух.
— Стреляй, — крикнула Руни, с восторгом следя за ним. Все трое, ловко маневрируя, стали заходить на круг, выцеливая из легких луков разложенные на земле деревянные щиты-мишени. Стрелы со свистом распороли воздух. Одна ударила в самый край щита, две вошли в землю в паре локтей от цели.
— Плохо. Еще круг, — крикнула Руни, из-под руки вглядываясь в парящих над полем альвов. — Чудовища Повелителя Тьмы умеют летать не хуже вашего, и их когти и зубы не промахиваются. Заряжай!
Альвы зашли на новый круг, на этот раз две стрелы угодили в мишень, и одна из них — довольно близко к центру. Рунгерд хлопнула в ладоши, крикнув что-то одобрительное, и приказала летунам снижаться.
Она еще некоторое время спорила с приземлившимися, старательно рисуя им на земле схемы. Альвы жаловались на то, что крылья не позволяют как следует натянуть тетиву. Подошедшие мастера обещали подумать над этим, и наконец все успокоились. Хрофт уже собрался уйти, полагая, что все окончено, но понял, что ошибся.
Судя по равнодушному виду приземлившихся летунов, которым товарищи помогали избавиться от крыльев и защитных кожаных шлемов, подобный способ подняться в воздух был для них не нов. Баллиста выстреливала летуна по прямой, конструкция крыльев позволяла набрать высоту и обеспечивала свободу маневра. Но на земле они оказывались совершенно беспомощны, так как отстегнуть громоздкие крылья самому было абсолютно невозможно. Поэтому сейчас отстрелявшиеся хмуро поворачивались то одним, то другим боком, позволяя помощникам освободить себя от многочисленных ремней, которыми конструкция крепилась к туловищу.
— Да, выглядит не очень, — ответила на незаданный вопрос Руни.
Отец Дружин засмотрелся на крылья и заметил Рунгерд, когда она уже была в паре шагов. Девушка приблизилась, так что ее плечо оказалось на расстоянии ладони от предплечья Хрофта.
— Это первая конструкция, — пояснила она, словно оправдываясь. — Но видел бы ты, какие лица были у ярлов, когда эти жирные боровы подняли головы и обнаружили в небе моих красавцев.
Руни усмехнулась, вспоминая, перевела лучистый взгляд на Хрофта и тотчас погасила его, натолкнувшись на суровый взор собеседника.
— А еще — так легче взлетать с кораблей. Но вот на земле толку никакого, только мешают.
— А плащи? — спросил Хрофт, он не хотел поддерживать разговор, чтобы не ввязываться в новую словесную дуэль, результатом которой скорее всего станут новые обиды, но вопрос вырвался словно сам собой.
Может, действовало то, что Велунд назвал «притяжением истинного дара», но Отцу Дружин было… интересно. Простая внучка сельского лекаря бросала вызов самой сути магии, гордо заявляя словом и делом, что не нуждается в ней. И он хотел знать, что такого углядело в Девчонке Упорядоченное, чтобы наградить ее этим даром. Хрофт знал свою силу, он мог уничтожать миры, спасти от гибели этносы, но он никогда не был тем, кто создает. Созидательницей всегда оставалась Фригг, его жена, подруга, та, что осталась в далеком прошлом. И воспоминание о ней тотчас отозвалось болью, как открытая рана. Рунгерд была такой. Она могла творить. Однако то, что Фригг когда-то давно обращала на семью, мир, дом, Девчонка направила на то, чтобы бросить вызов богам. Но сейчас Хрофт не думал о ее целях, его привлек сам процесс. Он так привык к тому, что магия здесь, в Хьёрварде, равна силе и власти, что пренебрежение этой первоосновой мира казалось и безумным, и дерзким, и захватывающим.
— Я видел, как твои летуны с мягкими крыльями садились на стены крепости, — продолжил он, поясняя. — Если эти плащи становятся мягкими от тепла человеческого тела, поэтому приземлившийся может сразу вступить в бой, почему не использовать плащи здесь?
— А прыгать откуда? Деревья нужного разбега не дадут, да и ветки помешают. Даже если и сумеет полететь один, остальные побьются. А я не умею возвращать людей к жизни, — язвительно проговорила Руни. — Если бы умела, давно вернула бы отца и плевать хотела на Великого Хедина.
— А если так, — Хрофт пропустил мимо ушей ее издевку, поглощенный идеей, — с баллисты, как тех, что сейчас летали.
— Отлично, господин мой, превосходно, — весело подбодрила его Руни, словно Хрофт был ее нерадивым учеником. — Вот и мне пришла в голову точно такая же мысль. Только со стреломета, как его ни перекраивай, не получится. Пробовали. В жестких крыльях удар принимает на себя каркас, а в плаще летун ничем не защищен. Пытались запускать на деревянном щите. Вроде противня для хлеба, который держал бы удар при выстреле. Так проклятущая деревяшка падает слишком поздно, так что летуну не остается времени, чтобы развернуть плащ. Я даже щит в полете ногами отталкивала, все равно по времени не проходим. Вел еле поймал меня, когда плащ не раскрылся. Поэтому из вариантов вижу только один…
— Навесом? С катапульты? — подхватил Хрофт, и Руни аж взвизгнула от удовольствия и панибратски хлопнула Отца Дружин по плечу. Точнее, попыталась, но дотянулась лишь до бугрящегося мышцами предплечья.
— Точно, именно с катапульты, — подтвердила она и тотчас с мольбой взглянула на Хрофта. — Как раз хотела сегодня испытать. Но в прошлый раз, когда Велунд меня подхватил почти перед самой землей, обещала, что больше без чародея прыгать не буду. Но ведь бог лучше, чем чародей, так? — Руни хитро прищурилась. — Пообещай, что подхватишь меня, если я попытаюсь разбиться, и можно будет не дожидаться Велунда, ведь обещание-то я не нарушу.