Дальше Святослав Евсеев действовал чисто автоматически — сказались навыки, приобретенные за годы корабельных тренировок по отработке действий в аварийных ситуациях. Чуть приподняв левую руку, он нажал на кнопку фиксатора, расположенную на стене, и койка мгновенно перешла из горизонтального в вертикальное положение, прижавшись к стене, словно резко опустившееся крыло птицы. Евсеев упал на пол, ударившись о твердые холодные ноги необычайно высокой женщины; по его показаниям, впечатление было такое, что он налетел на металлические столбы. Оттолкнувшись от ног ужасной посетительницы, он сделал кувырок через голову и прыгнул к раскрытому окну. Что было дальше — не помнит. Стал более или менее отчетливо воспринимать окружающее только в больнице. От повторного предложения дать подробное описание нападавшей вновь категорически отказался. Крайне удивился, услышав от следователя, что ворвался в проезжающее такси, отшвырнул водителя, устроил скоростной заезд в компании соседей по улице и врезался в дорожное ограждение.
Валдис сообщал, что тщательное перекрестное многопрофильное тестирование господина Евсеева не выявило никаких аномалий. Архивы флота с результатами неоднократного медицинского освидетельствования перед каждым рейсом также не давали повода усомниться в постоянной (во всяком случае, в прошлом) психической уравновешенности Святослава Евсеева, тридцать четыре года ходившего на разных судах по очень неспокойному коршунианскому Океану.
Валдис давал подробнейшую и разноплановую информацию об осмотре коттеджа и окрестностей, опросе всех соседей и людей, проживающих в радиусе ближайших трех кварталов, о личных и деловых связях господина Евсеева, о его мореходном прошлом, о делах строительной группы с несколько претенциозным названием «Создатель», ее клиентах и конкурентах, о родственниках господина Евсеева чуть ли не до седьмого колена… Но все это не давало никакого ключа к проникновению в смысл происшедшего на Коршуне и в других мирах. Даже если во всех этих случаях действовали какие-то роботы (что объясняло бы невероятную силу нападавших), то куда потом девались эти роботы? Превратились в пыль? Растворились? И как они ухитрялись не оставлять следов? Заметали хвостами?..
Некие неведомые биосистемы?
— Валентин, оформи задание для Берта, — сказал я. — Суть: навести справки о работе по созданию высокоорганизованных биосистем типа биокомпов, способных на быстрый самораспад.
— Есть, — сказал Валентин. — Я тоже способен на самораспад.
— Что-о?! — Я не поверил своим ушам. — Кто тебе это сказал, Валентин?
— Я это знаю. Постиг в процессе самоорганизации и самообучения. В принципе, я могу уничтожить самого себя. Но в то же время не могу.
— Почему? — выдавил я.
— Нецелесообразно. Уничтожение самого себя не позволит мне функционировать и закроет доступ к информации.
— Ну, ты даешь, Валентин… — только и смог выговорить я.
Да, раньше было гораздо проще: был человек, существо мыслящее (по крайней мере, думающее, что мыслящее), разумное, и были машины, неразумные и не мыслящие, исполнители команд человека. Но вот появилось нечто третье: машина разумная? или существо не мыслящее? Или — мыслящее, но не человек и не машина?..
— В задании есть неопределенность, — заметил биокомп. — Что значит «быстрый самораспад»?
— Пожалуй, порядка десяти-двадцати минут, — подумав и прикинув, ответил я. — А каким было бы время твоего… распада?
— Больше, — бесстрастно произнес Валентин. — По моим расчетам, до двух тысяч трехсот часов.
Некоторое время я собирался с мыслями. И наконец вновь переключился на дело Святослава Евсеева.
«Хорошо, — сказал я себе, — допустим, эти неведомые биосистемы все-таки способны чуть ли не моментально превращаться в пыль. Но почему они не оставляют следов? И как проникают в запертые изнутри помещения?»
Я уставился на светло-коричневую гладкую поверхность своего стола.
Гладкая поверхность… Они скользят по гладкой поверхности… Нет, они текут, как вода, по любой поверхности, не оставляя следов! Предположим, где-то и кем-то решена задача создания некой биомассы с заранее заданными свойствами… Нет, не так; подобная биомасса уже создана, из нее выращиваются биокомпы — в течение двух десятков лет. Кто-то решил задачу создания полиморфной биомассы с заданными свойствами, биомассы, способной из бесформенного, киселеобразного, скажем так, состояния, достаточно быстро принимать любую запрограммированную форму. Что получается в этом случае?
Я пальцем подкатил к себе тонкий стержень светомаркера и сделал пометку на свободном экране. Чтобы не потерять нить рассуждений.
Киселеподобная биомасса в какой-нибудь емкости доставляется к дому намеченной жертвы… даже не обязательно к дому; к дому она сама найдет дорогу, руководствуясь заложенной в нее программой. Скажем, доставляется в зону поражения. На соседнюю улицу. За пять кварталов от дома жертвы. В космопорт спутника Серебристого Лебедя Салангана. (Я сделал светомаркером еще одну пометку). Это сейчас не принципиально. Итак, темной вечерней или ночной порой емкость опорожняется — и лужица (лужа? лужища? тонкая пленка?) биомассы течет-перетекает к заданному месту. Расстояние и скорость известны, время метаморфозы рассчитано заранее. Биолужица достигает объекта и просачивается в щели (а возможно даже, при соответствующем строении, просто проникает сквозь стены — нужно уточнить принципиальную осуществимость такой диффузии! Я сделал еще одну пометку), затем происходит бурная метаморфоза — и перед жертвой возникает монстр. Призрак. Демон. И доводит программу до конца.
Почему именно монстр, а не что-то другое? Почему не палач с топором, не сказочный Человек в черном плаще, не дерево с ветвями-лапами, не просто какая-нибудь пирамида? Зачем пугать уже обреченных на сиюмоментную смерть людей? Садизм?
Или это рассчитано на случайных свидетелей, которым удалось остаться в живых? Кто поверит россказням о монстрах? Такого свидетеля сочтут, мягко говоря, не совсем психически нормальным, или подверженным кратковременным помрачениям сознания. Хотя никто не поверил бы и рассказу о явлении Человека в черном плаще или о пирамиде-убийце… Здесь пока неясность. Пропустим и пойдем дальше.
Каким образом биомасса-убийца находит свою жертву? По запаху? По особенностям деятельности мозга? Или она нацелена на уничтожение всякой мозговой активности в определенной зоне? Случай в доме Ивара Ноома на Фениксе. Случай в ночном баре Тобрука на Земле.
Впрочем, это уже детали. Важно установить, допустимо ли такое вообще при современном уровне развития нашей науки.
Сделав свое дело, биомасса-убийца совершает обратную метаморфозу и течет себе прочь, и топчут ее подошвами сбегающиеся к месту происшествия «полы»… Или даже не течет, а просто разлагается на составные части прямо на месте убийства, самораспадается. Или проникает в окровавленные останки жертвы и становится частью переставшего функционировать человеческого организма…
Я еще раз мысленно прошелся по цепочке своих рассуждений. Конструкция, возведенная мною, была, конечно, вполне фантастичной, но, вроде бы, внутренне непротиворечивой. И все-таки я обнаружил ее слабый элемент. Почему ползущую биомассу проморгала великолепная охранная система «Комплекс-плюс», оберегающая незапятнанность супружеского ложа господ Карреро?