— Ну что делать будем, господа разбойники? — Я подошел к окну. — Док, до твоей нычки далеко?
— В следующем кабинете. В комнате отдыха. Диван. В нем две сумки. — Он говорил, словно кирпичи в воду кидал — медленно, увесисто. Впечатляет. Эх, вляпались у самой цели! Считай, пару метров не дошли, обидно. Теперь имеем геморрой в виде морфов за дверью.
— Линас, а давай им Дока отдадим, а? Он нам теперь не нужен. Пока они его жрать будут, глядишь и прорвемся. Ну и куда ты ствол тянешь, дурья твоя голова? — Я усмехнулся, глядя, как Док тянется к пистолету. — Шучу!
— Айвар, вы там как, живы? — В наушнике что-то затрещало.
— Живы. Удачно зашли, Аста собирает какие-то инструменты, говорит, пригодятся. Какие планы?
— А нет никакого плана. Думать надо. Тебе там видно что-нибудь?
— Нет, я двери шкафом завалил, так что только в окошко можем смотреть…
Окошко, говоришь… Я подошел к окну, открыл и выглянул наружу. Ну да, конечно. Ни тебе карнизов, по которым можно было бы пройти в соседнее помещение, ни трубы, чтобы спуститься вниз. Эка мы не подготовились… Оглянулся и осмотрел кабинет. Вот черт, даже вентиляции нет, что вообще ни в какие ворота не лезет. В любом приличном фильме, если герои попали в ловушку, они обязательно выбираются по шахте вентиляции, разглядывая в решетки беснующихся внизу врагов. А тут хрен тебе, а не шахта! До соседнего окна было метра два. Хм… А ведь это окно коридора, где сейчас зомби беснуются. В голове начали мелькать какие-то мысли, еще не оформившиеся в план, но ниточку я уже улавливал. Если дело выгорит, то есть шанс выбраться отсюда.
— Линас, иди сюда. Смотри, видишь соседнее окно?
— Нет, не достанем, — опять он со своим «нет». — Если ты хочешь добраться до него, то вряд ли получится. И веревок у нас нет.
— А веревки нам и не нужны, я туда лезть не собираюсь. Смотри, что думаю сделать…
Роберт
8 апреля, день. Клиника Каунасского медуниверситета
— Нет, не дотянемся. — Линас вытянул шею, пытаясь рассмотреть соседнее окно. — Там зацепиться не за что. Могу не удержать, да и подоконник от дождя скользкий, если что — жить тебе останется семь этажей, пока лететь будешь. Может, отсюда попробуешь?
— Еще раз говорю: не полезу я туда! Надо только за ремень подержать на отвесе у нашего окна, стекло расстреляю.
— Ну смотри, разве что так… — Линас задумался. — Может, и зря я пулемет не взял вместо этой трещотки.
— Зря, но поздно пить политически правильный боржом, когда у пациента уже отвалилась печень. Кстати, а что с аптеками внизу будем делать? — Я посмотрел на своих вынужденных «сокамерников». — При таком количестве нежити вынести аптеки не получится. Какие мысли, бояре?
— Да, по-моему, с аптеками мы пролетаем. — Док посмотрел на Линаса. — Или пробуем?
— Надо для начала отсюда выбраться, а потом про аптеки базарить. — Линас задумался, повел плечами и добавил: — Думаю, не стоит — риск большой. Главное — нычку Дока забрать и разведку провести. В аптеки можно и потом вернуться.
— Умные речи и слушать приятно, — кивнул я. — Ладно, сначала надо из кабинетов выбираться, особенно из таких, как этот.
— А что тебе в этом кабинете не нравится? — вскинулся Док. Нервный он какой-то стал.
— Да нет, ничего такого, просто больницы не люблю. Кстати, один случай вспомнился, как прошлой весной медкомиссию проходили. — Я усмехнулся. — Пришло к нам в федерацию письмо из одной, не побоюсь этого слова, братской республики. Если точнее — из Латвии. Мол, так и так, парни, форма «эф» дробь двадцать восемь, конечно, хорошо, но ваши соревнования — это великий соблазн пойти налево даже самым стойким и семейным людям. Засим, при предъявлении вышеназванной справки, просьба предоставить и справку о посещении венеролога, где вы должны пройти тесты на это, это и прочие радости. Дата, подпись. И мы, пройдя, будь они неладны, все эти квесты по коридорам больницы, через неделю дружной компанией пошли забирать результаты проверки и справки о том, что «характер нордический, в поступках, порочащих его, участвовал, но замечен не был». Кстати, в лабораториях очередей не заметили, а к доктору пришли — очередь человек в десять, некоторые даже в полном семейном составе. Ждать, чтобы просто забрать бумажку, глупо, и мы вежливо поинтересовались, а не пропустят ли нас без очереди? Все молча кивнули, мол, валите, пока тут все добрые такие. Только один мужичок, грустно сидящий в компании своей жены, вдруг встрепенулся и бодрым голосом заявил, что тоже не просто так сидят, а по делу… Очередь для всех одна… И тут его голосок перекрывает сержантский рык его супруги: «Сиди, су-ука такая!» Затем поворачивается к нам и эдаким нежным голосом: «Идите, ребята, идите без очереди»…
Когда все нервно отсмеялись, щелкнула рация. Айвар, кто же еще:
— Чего вы там ржете, как лошади? Фляжку бренди уговорили? Робби, может, вам этажом ниже спуститься? Через окно. А потом повторить заход снизу.
— Угу, щаз… Впятером еле два коридора прошли, а теперь втроем этаж пройдем? Ерунду не говори! Надо сквозь двери пострелять, это морфов немного отпугнет, они, суки, умные, а с оставшимися мы как-нибудь разберемся.
— Их отвлечь как-то надо. — Док кивнул на двери. — Начнем баррикаду разбирать, морфы навалятся — и трындец. Высадят дверь — гавкнуть не успеем.
— Отвлечь, говоришь… Линас, у тебя еще файер есть?
— Есть. Даже не один, а два.
— Давай сюда.
Переделали баррикаду, чтобы при необходимости немного приоткрыть дверь, и начали. Висеть, упираясь ногами в скользкий подоконник, было неприятно, особенно когда видишь под собой по меньшей мере двадцать метров. По жилам стремительно растекался адреналин, словно я не в окне висел, а с трех тысяч затяжным прыгал. Э-эх, были времена!
— Айвар, живой?
— Живой еще.
— Слушай, сейчас мы немного шумнем. Стреляем на уровне головы, через двери, они здесь хлипкие. Вы там тоже присоединяйтесь, но стреляете наискосок, из левого угла, на два часа от двери, чтобы нас не зацепить. Напротив дверей не стойте, нам еще раненых от friendly fire не хватает для полного счастья. Начинай, когда услышишь выстрелы. Ушли от двери?
— Да…
— Док, начнешь по моей команде.
Несколькими выстрелами разнес коридорное окно и, когда оно осыпалось, швырнул туда зажженный файер, чтобы внимание нежити отвлечь, раз они так на огонь падки. А потом началось, завертелось, как в том анекдоте: «Я только немножечко двери приоткрыл, а они галопом, и хрен догонишь». Хлестнул длинной очередью Док, но, судя по ударам, зомби продолжали напирать. Странно. Значит, когда им жрать хочется, то и огонь не помогает? Прут, прямо по Высоцкому: «А мы все перли вперед на нее, словно на буфет вокзальный».
— Па-а-аберегись! — пришлось им еще гранату закинуть. Сейчас еще одну добавим, для гарантии. Когда рванула вторая, я услышал Лешкин мат. Неужели осколком зацепило? Вроде нет, — магазин меняет, значит, живой, здоровый, только головой трясет. Приложило? Ничего, до серебряной свадьбы заживет, если доживет! Дверь после второго взрыва нам вынесло, теперь висит на одной петле и только благодаря баррикаде не падает. В щели начали ломиться зомби, и Линас сильным рывком затащил меня в кабинет. У, кабан здоровый, так и спину сломать недолго. Начали!