— С чисто человеческой позиции я вас прекрасно понимаю, — вытащив из нагрудного кармана пачку промокших сигарет и коробок спичек, неспешно сказал бродяга. — К вам, наверное, редко заглядывают гости, ведь торговать с ними, как я вижу, у вас нечем. Поэтому случайных путников лучше съесть, а их снарягу разделить — своего рода правильное безотходное потребление. У вас, кстати, есть чему поучиться некоторым с жиру бесящимся кланам, которые закапывают врагов, даже не проверив их карманы и не выпотрошив подсумки для боеприпасов. Их бы сюда на годик-второй, да? Сразу бы узнали цену рожка. Разумеется, — Кудесник вставил в зубы сигарету, чиркнул спичкой и сощурился, когда дым полез ему в глаза, — мне несложно достать автомат, как, впрочем, и гаубицу, и редкостные патроны натовского калибра, а потому совсем не жаль подарить вам этот несчастный «калаш» и несколько рожков к нему. Но, с другой стороны, путь у меня неблизкий, а вы хотите оставить меня ни с чем. К тому же в одежде, которая вряд ли защитит меня не то что от залипалы, но даже и от комаров. А это, друзья мои, весьма и весьма несправедливо. Если уж Бог заповедал нам делиться с неимущим, то я согласен отдать вам свой свитер — он длинный, — сразу же поспешил уточнить Кудесник, когда окружающая его толпа ехидно оскалилась. — И три рожка патронов. Себе оставлю два. И не говорите мне, что у вас нет оружия. Форма-то, вон, небось, не сама к вам пришла, — кивнул он ближайшему бородачу в «азаматовском» пилотовике. — Думаю, так будет по-честному, как считаете?
— А ты забавный парнишка, — недобро усмехнулся главный бородач. — Ишь как все лихо разложил по полочкам. Говоришь, что медом мажешь. Только вот нескладная песня получается. Ты же к нам чего пришел-то? Ружьишко свое починить. Не фурычит оно у тебя, значится. Правду я говорю? Стало быть, ты и без того ни с чем скитался по болотам, бродяга. И если бы нас не встретил, то так бы ни с чем и блудил в поисках ближайшего поселка. А отсюда до Чегодайского ущелья еще верст десять по прямой будет. И то не факт, что ты на него вышел бы. Болота, знаешь ли, место загадочное, не всем из него выходы узнать удается. А ты уже цену набить своему барахлишку хочешь. Делиться надумал. Мне кажется, что ты не до конца понял поставленные перед тобой условия, ну да и черт с тобой. Твои проблемы. Мужики, чего с ним возиться?..
— Назад, су-у-уки! — свирепо взревел Егор, вскидывая к плечу автомат.
От его крика болотники инстинктивно дернулись, но на блеф, конечно же, не поддались.
Заминка продолжалась мгновение, после чего облаченные в лохмотья мужики кинулись на Егора со всех сторон. Время вдруг стало идти по-другому. Оно будто расслоилось на два параллельных потока: в одном, существовавшем для окружающего мира, оно оставалось прежним, другое же — внутреннее время бродяги — стало течь медленнее.
«Ладно, — подумал Кудесник, поняв, что блеф не прокатил. — Если так, будем вам прививать идеи добра, человечности и вегетарианства методом причинения тяжких телесных повреждений».
Первым атаковал предводитель болотников с разводным ключом. Увесистый инструмент еще только набирал разгон, а Егор уже стремительным рывком сократил дистанцию и с силой вогнал врагу ствол АКСУ под правую бровь. Жидкость из лопнувшего глаза плеснула ему в лицо. Выпустив ключ, болотник взвыл, повалился наземь, зажимая руками опустевшую глазницу, из которой неудержимым потоком лилась кровь.
Худощавый подросток с сальной гривой светлых волос почти достал бродягу заостренной жердью, но в последний момент тот увернулся, перехватил кол обеими руками и, сильно дернув его на себя, одновременно ударил ботинком юношу в колено и головой в лицо. Хрустнул сустав, и блондин рухнул на землю с неестественно вывернутой ногой и хлещущей из смятого носа юшкой.
Отобранное оружие было слишком неудобно для обороны в условиях тесноты, а потому Кудесник сломал его пополам и тут же вонзил один обломок в пах здоровенному детине, летевшему на него с суковатой палицей в ручище. К обычным ругательствам примешались вой и безумные крики тех, кто уже был обезврежен, но Кудесник знал, что это лишь прелюдия к безумной какофонии.
Один из противников с ножом сделал выпад, метя ему в горло. Егор, чуть сместившись, отклонил предплечьем руку атакующего, перехватил у запястья, выкрутил, пригнув противника к земле, и коротко ударил предплечьем повыше локтя. Болотник взвыл, сломанная рука повисла плетью.
Очередной каннибал, на ходу выкрикивая ругательства, попытался с разбега пронзить Кудесника копьем, но оружие легко было отбито рукой, с шагом вперед и в сторону — бродяга выставил вбок ногу так, что нападавший напоролся причинным местом на носок ботинка.
Болотник с топором оказался чуть более умелым бойцом, он произвел перед атакой каскад обманных движений, и несколько его ударов могли быть опасны, но обошлось. Егор перехватил его руку, заставил потерять равновесие, одновременно захватив его голову под мышку и надавив ступней в подколенный сгиб, повалил, после чего резко дернул, разрывая шейные позвонки. Тут же подхватив топор, выпавший из вмиг ослабшей кисти, швырнул его навстречу следующему врагу. Тот успел вскинуть руки, принимая на них удар тяжелого лезвия, но это не спасло болотника — топор вонзился ему в грудь. Истошно вопя, тот согнулся и, рухнув на землю, забился в судорогах. Мощный затаптывающий удар в основание черепа — и болотник замер.
Следующими были двое близнецов с длинными ножами, пытавшихся действовать в паре, но им не хватало опыта, и они скорее мешали друг другу. Старший начал атаку размашистым режущим ударом в горизонтальной плоскости. Егор без труда нырнул под руку, подбивая ее вверх предплечьем, прихватил за рукав и, резко потянув на себя, всадил большой палец прямо в рефлекторно зажмуренный глаз. Палец бродяги, чуть задев переносицу, вошел во внутренний угол глазницы, разорвав тонкую кожицу века, вклинившись точно в пространство между костью и упругим шариком, который хоть и не лопнул под давлением, но выскочил наружу, повиснув на пучке нервов. Кудесник тут же пихнул ошалевшего от боли противника навстречу его младшему брату, сбивая атаку, которой тот хотел поддержать старшего. Тем самым Егор выиграл несколько драгоценных секунд, в течение которых развернулся к противнику с дубинкой.
Начав действовать еще на замахе, бродяга жестко блокировал его руку, заставив выпустить оружие. Стремительно сблизившись, повалил задней подножкой себе под ноги и молниеносно вбил каблук в висок врага.
Тем временем младший брат очертя голову несся на Кудесника, стремясь его заколоть. Егор по-боксерски экономично и выверенно скакнул вперед и вбок, уходя с линии атаки и насаживая противника кадыком на сокрушительный правый прямой. Кулак глубоко промял гортань, разрывая уязвимые хрящи. Болотник опрокинулся навзничь и заметался в агонии.
Бродяга едва не пропустил атаку сзади. Плотный мужик среднего роста был вооружен деревянной кувалдой, но, к счастью для Егора, не справился с инерцией столь массивного оружия. Удар получился неточным, молот прошел в нескольких сантиметрах. Практически одновременно в голову Кудесника полетел конец ржавой цепи. Не тратя слишком много времени на молотобойца, Егор мощным ударом пятки раздробил ему плюсну босой ноги, заставив неистово кататься по земле и оглашать окрестности пронзительными криками. Уходя от следующего взмаха цепи, Кудесник бросился к врагу, преодолевая разделявшее их расстояние одним кувырком. Вскакивая, он подхватил болотника под колени и одновременно с толчком головой в грудь рванул на себя. Противник шлепнулся на спину, неслабо ударившись затылком. Прежде чем он пришел в себя, Егор зажал его ноги под мышками, рывком перевернул на живот и резко присел, собственным весом ломая врагу хребет.