Накопившихся городских долбней, суть которых окончательно проявила стихия, сбили в группы и под охраной отправили на угольный карьер. На внутреннюю перековку… Шесть отморозков исчезли в неизвестном направлении. Знающие люди утверждают, что их запузырили обратно, теперь дурни отмораживаются в Чукордахе или на Чёрной Речке. Один городской сплетник даже утверждает, что лично видел, как их пузырнули. Ну, не знаю… Врёт, подлец, так я думаю. Ленка мой скепсис не разделила и тут же накидала строк сорок в рубрику «Удивительное рядом!».
По окончании этой командировки уже крепко задумался о том, что с оболтусами всё далеко не однозначно. Не могут истинные облы работать так быстро и на износ! Посмотришь — вполне нормальные люди… А начнёшь разговаривать — косяк на косяке, воспринимаемый чаще всего с привычным юмором.
Не учли чего-то Смотрящие.
Сложней этот мир, чем кажется с первого взгляда.
…Похоже, короткий отдых закончился.
С белого листа бумаги, лежащего на столе, на меня глядел мной же написанный и много раз обведённый чёрным пугающий заголовок:
«А теперь под землю, журналист! „Новокузнецкая“-„Третьяковская“, далее по обстоятельствам».
Господи, как же я не хочу лезть под землю! На хрена вообще эта командировка нужна, ну что там может быть интересного? Не хочу к червякам длиной с Восточный экспресс!
— Герцог на дороге выживальца ждал, — уверенно заявил главный редактор, потягивая крепкий кофе из маленькой белой чашечки. — Или выжива-теля. Один чёрт. В тех местах то ли трое, то ли четверо базируются по схронам, точно никто не знает. Да и не хочет знать, недолюбливает их народ. Я бы даже сказал, на дереве повесить готов. Ты кофе наливай, Стёпа, не скромничай ложно!
— А вообще их много, выживальцев этих? — Я охотно потянул к себе кофейник.
Третья чашка, всё никак не напьюсь. Хороший кофе у главреда, колумбийский, у нас в отделе классом пониже будет. Это я так заметил, для проформы — очевидно же, что шеф на другом пайке. Тут другое важно: само наличие в офисе столь редкой вещицы, как промышленная кофеварка, говорит о крайней серьёзности конторы.
Редакция — контора очень серьёзная.
— Хватает дебилов, — бросил Арбуз без малейшего намёка на уважение к знаменитому феномену.
— Елисей мне выживательского варианта не предлагал, — заметил я.
— Конечно! — Арбуз встал и подошёл к большому окну.
Окно просторного кабинета шефа выходит на центр города, хорошая панорама. У нас с коллегами — в обшарпанный двор-колодец, типа тех, что встречаются в Замоскворечье.
— Палыч такое задвигает самым перезревшим, как помидор поздней осенью. Тем, кто сам извёлся на выживальческой идее и всех знакомых и родных замучил до смерти. Вот среди них-то схрончики и распределяет, строго по профилю. Ты бы согласился? Во-во. И чего ему время терять?
— Это же сколько с собой тащить надо! — вспомнил я профуканную табуреточку.
— Разрешают ради такого дела, иногда даже повышенный лимит дают. У настоящих выживальцев всегда припас готов, регулярно пополняем и освежаем, все чуланы коробками заставлены, — успокоил меня начальник. — Даже ремни специальные шьют, чтобы побольше на себя нагрузить при переносе.
Несколько странно, вообще-то…
Выживальцы, они же сурвайверы, вполне себе самостоятельные, активные люди, такие вроде бы и в Миллиарде должны быть востребованы. За что их на Рассадник? Поскольку той самой ложной скромности, о которой только что упомянул шеф, во мне с каждым днём становилось всё меньше и меньше, я спросил сразу же, получив следующий ответ:
— Да они только говорят много! Ничего они не сделали, кроме захламления кладовок и размножения профильных сетевых страниц! Годных для Миллиарда фильтруют по другим критериям. А это мечтатели. Вот им и дают шанс проявить себя в реальных условиях суровой среды. Бункер предоставляют, даже матпомощь есть. И вообще — шизанутые.
— Не согласен! — смело бросил я. — Знавал одного. Не то чтобы товарищ, просто знакомый. Очень забавный, знает до фига, умеет разное…
— Так вот и применял бы свои знания для блага семьи! Они же только в первый год своего хобби нормальные! Потом выживальца клинит, начинаются фобии, потом мании, а через два года настоящее человеконенавистничество — как ещё назвать кормление семьи просроченной гречкой? Любой посторонний человек заранее становится возможным конкурентом. Все соседи в случае прихода Большого Песца записываются либо во враги, либо в потенциальные жертвы. Ходят, понимаешь, по городу, заранее высматривают, прикидывают, где находятся полицейские участки и как там расположены руж-комнаты, кто из охотников живёт поблизости, у кого машина подходящая…
— Зачем же их вообще сюда?
— А куда? Как всех нас, на перевоспитание реалом! Или на адаптацию к нему, у кого как получится.
— Получается?
— Что получается, адаптироваться? Очень редко. Остальные грабят, режут, убивают. На окраины иногда нападают, за чужим добром охотятся. Дичают от одиночества.
— Интересно, кто же им пластиковый пропуск даёт? — спросил я на голубом глазу, решив, что удобный момент настал.
Главред нервно застучал пальцами по столу.
— Ох и напряг же ты меня со своим пропуском, салабон… Хорошо, что выкрутился! Ещё вчера собирался тебя премии лишить, да статью ты принёс качественную, за это прощаю, — начал он, умело переводя стрелки на подчинённого. — А выживальцам никто не даёт, у них в своей карточке забит расширенный радиус оперирования и прогрессивный срок пребывания на ряде территорий. Например, в Зоне окрестные сурвайверы пять дней живут без наказания, в Попадонецке могут находиться двое суток. А вот в Усть-Попадонске вообще не могут, уже далековато, не положено.
— Так они что, везде есть?
— Конечно. Общая проблема.
Вообще-то я не вру, действительно, немного не в курсе дел. И не один такой знакомец был, а несколько, просто не стал упоминать, почувствовав опасную тему. Выживатели, они же везде присутствуют, на форумах и в соцсетях их легко можно вычислить по специфичной манере общения и характерным юзерпикам.
Негатив редактора разделить не могу.
Сам я к выживальческому движению отношусь скорее положительно, чем отрицательно — романтично ведь! Но категорически не принимаю вставленную в рамочку тщательно проработанную матрицу поведения. Они такие предсказуемые… Тема была интересна мне, прежде всего, перспективами литературными и разглядыванием описателей-концепторов, на Самиздате таких навалом. Ещё привлекает, как постап-игра, потому как самая захватывающая. Воплощать в жизнь заветы сурвивал-авторитетов я никогда не собирался и не собираюсь, как не собираюсь выживать вообще, тем более по мутным самодеятельным версиям. Правда, пару раз попадал под их суровое обаяние. Вроде бы уже рассказывал, как тушёнку покупал? Ну да.
Как-то приобрёл здоровенный тесак испанского производства, потом топор индейского типа и оранжевую финскую лопату… Стыдно вспоминать. В итоге все предметы либо дарились кому-нибудь по пьяни, либо обменивалось при безденежье на что-либо более практичное. На наушники, например.