Внезапно миниатюрное тело японки затрещало, как трещит старая тряпка, разрываясь по шву, и… все взорвалось. Вернее, нет, взорвалось вовсе не тело. То были клочки одежды — юбка, рубашка, галстук, гольфы, босоножки, трусики — разодранные невиданной силой боевой трансформации. Оборотень…
Разноцветные обрывки наряда Сати еще не успели упасть на асфальт, а Андрей уже понял, как глубоко вляпался. Мерзавка оказалась не просто Древним дархом, давно исчисляющим время столетиями. Она была оборотнем, сильнейшим из обитателей Тесила, ибо дарх, способный к неограниченным боевым трансформациям собственного тела, практически непобедим. Даже то, что она провела превращение мгновенно, говорило о ее незаурядных способностях. Страшно было даже представить, какое количество энергии таит в себе это хрупкое создание! Хотя о хрупкости речи больше не шло. Перед растерянным Андреем, нервно рассекая воздух сразу двумя змеиными хвостами, стояло двухметровое чудовище, совершенно невозможная смесь медведя и ящера, способная родиться лишь в больном воображении безумца. Груда витых мышц, выпирающих из-под толстой серой кожи, покрытой редким черным мехом. Всюду лишь когти и шипы. Даже забранные в хвост на макушке волосы сплавились теперь в острый, загнутый далеко назад саблевидный шип. Лицо вытянулось, покрылось коричневой чешуей, глаза расширились, словно воплощая в реальность давнюю мечту любой японки о европейском разрезе глаз, зрачки — две ниточки желтого на фоне непроглядной тьмы. Из оскаленной пасти с частоколом острых зубов виден раздвоенный змеиный язык. Идеальный образ, если хочешь навести панический ужас на своего врага. Андрей не испугался. Но и особого восторга от близости твари не испытал. Тем более что эта самая тварь готовилась разорвать его «голыми руками».
— Меня ты не напугаешь! — крикнул Андрей уродине, еще совсем недавно так эффектно соблазнившей его.
В его руках уже клубилась энергия, сжимаясь в один громадный плазменный шар, способный испепелить любого противника. Сати не двигалась с места, слегка покачиваясь от нетерпения на могучих мускулистых ногах, она спокойно ожидала удар. Андрей накачивал и накачивал свое ударное заклинание энергией, тщательно выскребая все внутренние запасы. Он просто не знал, удар какой силы способен нанести вред оборотню. И может ли он вообще сформировать заклинание такой мощи.
Сатико ждала. Ждала терпеливо и покорно, как умеют только истинные японки. И лишь хвосты, увенчанные костяными шипами, нервно подрагивали, попеременно вспарывая асфальт за спиной оборотня. Она давала дарху шанс нанести свой лучший удар. И когда Андрей понял, что не может больше удерживать скованную в руках энергию, рискуя обратить ее против себя, он разжал пальцы, посылая ревущую волну своей ярости во врага.
Сати улыбнулась. Андрей сразу понял, что японка именно улыбается, а не скалится, как могло бы показаться стороннему наблюдателю.
А еще, даже не дождавшись результата своего невероятного удара, он понял, что проиграл. И уже ничего не мог с этим поделать.
Огонь спал на удивление быстро. Некоторое время он еще метался в злобном безумии по почерневшим остовам взорванных Андреем джипов, но вдруг, словно лишенный пищи, начал захлебываться, задыхаться, все реже и реже вскидывая к небу бесплотные щупальца-лепестки, пока не сдался окончательно, присмирел и наконец, полыхнув из-под покореженного капота несчастного «ауди» особенно ярко, позволил себе умереть. Борис этого не видел. По поляне стелился едкий сладковатый дым, отвратительная и невыносимая смесь запахов горелой плоти и жженой резины, быстро загнавшая его обратно в дом. Плотно, насколько это было возможно, закрыв все уцелевшие окна и двери, Борис уселся на диван и снова, в который уже раз, попытался проанализировать происходящее. Как и раньше, у него ничего не получилось. Складывалось впечатление, что он является участником какой-то сложной многомерной компьютерной игры, где ему отведена главная роль. Роль безмозглого цифрового человечка, которому не объясняют, почему он должен совершить то или иное действие. Просто игрок, сидящий за компьютерным монитором, нажимает на клавиши и щелкает мышкой, заставляя главного героя своей игры бегать, прыгать, убегать или догонять. И совершенно никому нет дела до чувств марионетки, послушно и беспрекословно выполняющей все приказы игрока. Просто так надо для развития игрового сценария. Все остальное вторично. Кто и зачем начал с ним эту безумную игру, Борис пока понять не мог. За последние сутки его пытались заполучить в свое распоряжение сразу несколько весьма загадочных ' личностей, причем каждый преследовал свои интересы. Исключением, возможно, являлся только местный участковый Олег Самирин. И, наверное, именно поэтому Борис проникся к нему наибольшей симпатией. К сожалению, сейчас Олега поблизости не было. Да и чем бы он мог помочь? Как можно, например, арестовать человека, способного встать после того, как его изрешетили пулями. И если бы просто встать… Кем может быть такой человек? Дархом, как сказал сам Андрей. А что такое дарх? Андрей, отвечая на вопрос Бориса, дал ясно понять, что дарх не человек. Провел четкую грань. Тогда кто это? Существо, наделенное магической силой, сильное, быстрое, практически неуязвимое. Под это определение больше всего подходили вампиры, если бы Андрей не разгуливал свободно при свете дня. Да и крестик, пускай даже несколько необычный, он спокойно надел себе на шею. Значит, не вампир. Тогда кто? И чем, интересно, отличалась последняя, засевшая в ноге Андрея пуля от остальных? Почему все раны, которых, кстати, было немало, зарубцевались без следа уже через несколько минут, а эта даже не перестала толком кровоточить. Каким металлом можно нанести такую рану? Может, серебром? Только тогда получается, что Андрей оборотень. Кажется, серебра боялись именно эти твари.
Борис растерянно покачал головой. Головоломка упорно не желала складываться. Перед ним, как и раньше; лежали бессмысленные фрагменты картины происходящего, и он никак не мог составить из них единого полотна. Кстати, одним из таких фрагментов был злополучный крестик. «Глаз Мира», как окрестил его Андрей.
Вспомнив об амулете, Борис разжал пальцы правой руки, разглядывая крестик, лежащий у него на ладони. На вид обычная серебряная безделушка, даже не христианский символ, учитывая, что изображено вместо распятого Христа.
Но что-то в этом загадочном «Глазе Мира» конечно же, было. Не зря Андрей так дорожил им. Кстати, дарх просил вернуть амулет в тайник, чего Борис до сих пор еще не сделал. Хотя, наверно, надо бы.
Теперь, когда Борис знал код, замок встроенного в пол сейфа открылся сразу. Уже собравшись было бросить загадочный амулет в темноту тайника, Борис остановился в нерешительности. У него вдруг возникло вполне естественное желание обыскать сейф и изучить его содержимое. В конце концов, дом завещан ему и все находящееся в нем тоже. Ко всему прочему, в записке, найденной на крышке сейфа, брат ясно сказал, что все ответы Борис найдет именно здесь. Значит, пора искать. Дожидаться Андрея, умчавшегося куда-то по своим делам, он не желал.
Отложив «Глаз Мира» в сторону, Борис решительно запустил руку в стальное чрево сейфа и тщательно пошарил там, извлекая содержимое. Процесс затянулся. Содержимого оказалось не так уж и мало. Первым делом на свет появился сложенный вдвое листок бумаги. Еще одно откровение Виктора. Решив повременить с прочтением, Борис убрал листок в карман рубашки и продолжил исследование. Вслед за листком рука нашарила и извлекла увесистый кожаный мешок, наполненный, судя по всему, то ли битым стеклом, то ли мелким гравием. Затем рядом с мешком на пол легли две тщательно запакованные в пластик беретты «Пустынный орел», шесть запасных обойм, несколько коробок с патронами. Затем последовал пояс с дюжиной коротких метательных ножей, и Борис даже не удивился, увидев, что они серебряные.