Также в тайнике обнаружился довольно объемный пакет с непонятной сухой травой, возможно, даже наркотической, хотя этого Борис утверждать не мог. Она была измельчена и пахла свежими яблоками. Какая трава имеет столь необычный запах, он не знал. Следом Борис извлек несколько странных вещей, больше всего напоминающих детские головоломки, шкатулку, запертую на ключ, которого так и не обнаружилось, и наконец огромную, потрепанную временем книгу в кожаном переплете. Названия у книги не было, но это оказалось не самым странным. Открыв ее на первой попавшейся странице, Борис пробежал глазами по тексту и вдруг понял, что не может прочесть ни слова. И не потому, что текст написан на иностранном языке. Совсем наоборот. Кажется, книга была на русском, но как Борис ни пытался, он так и не мог сосредоточиться на тексте. Слова таяли, плыли, проваливались в туманную дымку, стоило только попытаться сосредоточить на них взгляд. И самым забавным было то, что Борис мог видеть буквы в отдельности, но никак не мог составить из них доступный пониманию текст. Ему вдруг вспомнилось, как на третьем курсе института он, вернувшись с грандиозной вечеринки, попытался совместить чтение конспектов с алкоголем, что в изобилии гулял по его крови. Так вот, тогда он испытал примерно то же самое. Только сейчас он был трезв. Промучившись немного, пытаясь взглянуть на текст под разным углом, Борис наконец сдался и, со злостью захлопнув книгу, отложил ее в сторону, решив вернуться к чтению немного позже. Пока нужно было обследовать другие вещи и убрать их обратно в тайник.
Первыми туда отправились пакет с непонятной травой, которую, очевидно, нужно было либо курить, либо заваривать, и запертая шкатулка. Ключа от нее не было, а ломать хорошую вещь Борис пока не хотел. Потом в темноту мини-склада отправился весь арсенал, от пояса с ножами до беретт. Затем головоломки. Две каменные пирамидки, кубик и три шара, испещренные непонятными символами и разбитые на множество подвижных сегментов не хуже кубика Рубика. Баловаться, с этими вещами у Бориса желания не возникало. Кто знает, что произойдет, если повернуть или нажать что-нибудь на этих странных вещицах, вряд ли на самом деле принадлежащих детям. Он, конечно, никогда не был трусом, но в памяти четко запечатлелся образ головоломки, открывающей в одном старом фильме дорогу в ад. Еще вчера ему бы и в голову не пришло проводить столь странные параллели между глупым кино и реальностью, но сегодня, когда его представления об этой самой реальности заметно пошатнулись, он готов был верить во что угодно. И ощущать, как в его кожу впиваются острые крюки на цепях, совершенно не хотел. Вот и поспешил обезопасить себя.
После этого неисследованным остался лишь кожаный мешок. Развязав довольно тугой узел на ремешке, стягивающем верхушку, Борис заглянул внутрь и… задумался. Было над чем. Мешок практически доверху был наполнен мелкими осколками прозрачного камня. Навскидку около двух килограммов стекляшек, размером приблизительно с вишневую косточку каждая. Поверить в то, что это могут быть настоящие неограненные алмазы, Борис просто не мог, ибо тогда он держал в руках приличное состояние. Очень приличное. Мечущийся в поиске ответов мозг тут же выдал пару интересных и свежих идей: уж не поэтому ли погиб брат, а какие-то люди пытаются заполучить этот хутор. Вдруг где-нибудь под домом находится алмазная жила, которую нашел десять лет назад предприимчивый Виктор. И, естественно, не захотел ни с кем делиться. Сидел все это время и не спеша копил состояние. Пока кто-то не вычислил его. Предположение конечно же нелепое, но разве события последних дней не были полной нелепицей? Хуже, наверное, быть уже не может. Разве что летающая тарелка, спрятанная в запертом сарае. Кстати, о сарае. Нужно будет все же найти ключ и проверить, что еще хранил запасливый Виктор. Но позже. Для начала необходимо закончить с тайником. Вероятность того, что стекляшки окажутся настоящими бриллиантами, была слишком мала, но проверить стоило. Нужно только найти человека, умеющего отличить драгоценность от бижутерии. У Бориса таких знакомых не было, но участковый Олег показался ему человеком порядочным. Можно обратиться к нему. А он подскажет, что делать.
Отобрав из мешочка несколько камней покрупнее, Борис завязал его и бросил в тайник. Когда мешок со стекляшками или алмазами, что, впрочем, было весьма сомнительно, исчез во чреве сейфа, дошла наконец очередь и до письма. По совершенно непонятной причине читать его Борис не хотел, словно боялся возможных откровений брата, но именно письмо было его последней надеждой прояснить что-либо в сложившейся ситуации. И он был просто обязан прочесть его.
Переборов нерешительность, Борис развернул извлеченный из кармана листок и вгляделся в текст. Борис даже не знал, что Виктор может так писать — почерк был красивым, почти каллиграфическим. Но вот содержание… немного странным. И послание действительно было предназначено именно ему. Впрочем, он и не сомневался. Устроившись поудобнее, Борис принялся читать, жадно проглатывая каждое слово посмертного откровения.
«Здравствуй, брат.
Если ты читаешь это письмо, значит, как это ни прискорбно, но я мертв, и ты, я надеюсь, занял мое место. Также очень надеюсь, что ты уже все знаешь и ничего объяснять не надо, но если нет, кое-что мое письмо должно прояснить. Не буду рассказывать всего, это слишком долго и, по сути, бессмысленно. Ответ на любой вопрос ты найдешь в «Откровениях Силиорда», книге, которую ты уже, наверное, отыскал в моем тайнике. Она написана священниками Силиорда и принесена в Убежище Инквизитором много лет назад. Простому человеку ее не прочесть, что ты, наверное, уже заметил. Буковки прыгают, текст сливается и тому подобное. Возможно, это даже к лучшему. Амулет «Глаз Мира», который ты, очевидно, тоже уже нашел, позволяет читать книгу без проблем, нужно лишь надеть его на шею или хотя бы просто держать в руке. Говорят, он позволяет видеть глазами Бога. Глупости. На самом деле он всего лишь дает возможность видеть глазами дарха. Но прежде чем ты решишь прочесть книгу, разбить все прежние представления о реальности, словно старое зеркало, и увидеть истинный лик Бытия, позволь сказать пару слов о том, что тебя ожидает. Хотя бы немного.
Итак, могу лишь сообщить, что ты попал на войну, от исхода которой зависит вся жизнь на Земле. В прямом смысле слова. И я не щучу. Этот хутор, Поток или Убежище, как называют его дархи, нуждается в Хранителе, коим был я, и, как я надеюсь, станешь ты. Это накладывает ряд обязательств, требует немалой силы, как физической, так и духовной, но ты справишься, я верю в тебя. Не знаю, как все сложится, но на всякий случай запомни, что доверять ты пока можешь только троим из известных мне — Дайлане, Севелану и деду Андрею, если, конечно, этот противный старик все еще жив. Все трое — дархи. Можешь считать их магами, хотя это не совсем точное определение. Главное, поверь в саму магию. Она реальна.
Убежище — универсальный детектор и идеальная защита от дархов Тьмы. Не зря его называют Убежищем. Ни один проклятый по доброй воле не сунется сюда. Здесь они теряют силу, слепнут, становятся уязвимыми и беспомощными, а кому это понравится? К тому же ни один дарх, даже светлый, не способен перешагнуть Бледную Границу Потока, обозначенную каменной оградой, окружающей дом. Для этого дарху должны позволить войти, но сделать это может только Хранитель Убежища. Если ты чист, Убежище примет тебя быстро и без проблем. Постарайся проводить в доме как можно больше времени, пока Поток не вложит в твои уста Ключ Бледной Границы. Как только это случится, можешь считать себя новым Хранителем и будешь способен открывать Бледную Границу любому дарху, какому только пожелаешь. Конечно, отступникам открывать ее не советую. Зачем тебе лишние проблемы? В общем, не совершай глупостей и живи спокойно. Но помни, что Бледная Граница защищает исключительно от дархов. С подис, слугами дархов, дело обстоит сложнее. Они обычные люди и в Убежище могут входить свободно, а значит, наиболее опасны для тебя. Дархи любят использовать их против Хранителей. Возможно, однажды тебе придется убить кого-то из подис, чтобы не разделить мою судьбу. Поверь, они достойны смерти. Не жалей никого. Как я уже писал, это война. А на войне нет места жалости. Здесь не подставляют вторую щеку. Здесь врага уничтожают раньше, чем он успел ударить по первой. Иначе не выжить. И пускай это станет законом для тебя.