Девушка испуганно замерла под направленным на нее стволом пистолета.
— Фройляйн фон Хепп, — поклонился Мерц. — Хорошо, что я вас встретил. Вы мне очень нужны…
Как загипнотизированная, девушка смотрела в черное дуло.
Выстрелы загрохотали откуда-то из-за спины Вероники; это стрелял Волков. Он увидел Мерца, он предвкушал последний разговор и казнь… Но на все это у него не было времени. Он спасал жизнь девушки, боясь, что Мерц вот-вот выстрелит.
Однако в эту секунду Мерца окутала вуаль серебристого сияния. Пули Волкова, отрикошетив, с вигзом ушли в сторону.
— А, щит Дамеона! — закричал выскочивший с другой стороны Рэнди. — А как тебе понравится меч Илиари?
Огненный клин сорвался с пальцев его вытянутой руки. Сияние вокруг фигуры Мерца вспыхнуло ярче и угасло. Пламенеющий меч Илиари сжигал Генриха Мерца… Сжигал человеческую оболочку, носившую это имя. То же, что пряталось под ней, что обрело физическую сущность за долгие годы преображения, обретало теперь и видимый облик… Это было чудовище. Его громадные выпуклые глаза слепо отражали пламя меча, безгубый вытянутый рот что-то шептал, две черные дыры зияли на месте ввалившегося носа. Руки становились подобием клешней…
— Господи… — простонал Волков. — Что это?!
— Вся его сущность, — сказал Рэнди.
Внезапно полыхнул фиолетовый свет… И уже ничего не было на том месте, где только что корчился в агонии монстр, кроме обгоревшей одежды на полу. Угас и огонь меча Илиари. Рэнди опустил руку. Вероника смотрела на него не то как на бога, не то как на воплощение дьявола.
Стрельба вдалеке стихла. Послышались шаги, Волков вскинул автомат, но это был Хойланд.
— Похоже, там кончено. — Он увидел обугленную одежду Мерца. — И здесь тоже…
— Как остальные? — спросил Рэнди.
— Флетчер серьезно ранен. Эванс с ним…
— Волков стрелял в Мерца. Хорошо, что я подоспел… Он применил щит Дамеона.
— Вот как? Я полагал, что его ранг недостаточно высок для этого Знания.
— Он был самым способным из них… И у него было время учиться. — Рэнди обратился к Волкову: — Не много же у вас было шансов против него.
— Мне все равно, — устало ответил тот. — Я болен, смертельно болен… Уничтожить его — вот что было важно. Остальное…
— Вы больны? Подождите-ка… — Руки Рэнди описали сложный пируэт в воздухе. — Ах вот оно что… Ну, это всего-навсего рак…
— Всего-навсего?
— Конечно… Я, знаете ли, не всесилен… Если бы вас, к примеру, ранили, я не смог бы сделать ничего… Но с таким пустяком как-нибудь справлюсь. Стойте смирно.
На сей раз с пальцев Рэнди заструился не грозный огонь, а мирный голубоватый свет. Волков чувствовал, как этот теплый свет проникает внутрь него…
Ноющая боль в боку исчезла.
— Вот и все, — сказал Рэнди. — Идем к Флетчеру.
Вероника взбежала на мостик, кинулась к сенатору.
— Жив? — бросила она Эвансу на бегу.
— Тяжело ранен, без сознания. Срочно нужна хотя бы перевязка… Я принес аптечку из этого их бункера, но я…
— Дайте сюда!
На мостике появились остальные.
— Он будет жить, — сказал Эванс, наблюдая, как девушка хлопочет над Флетчером, делает какие-то инъекции, перевязывает его. — Он обязан.
Они услышали неуверенные, спотыкающиеся шаги на лестнице. Стволы автоматов развернулись в сторону звука.
На мостик поднялся Эберхард фон Хепп. В руках у него не было оружия. Он прижимал ладонь к правой стороне живота, из-под пальцев сочилась кровь, расплываясь пятном. Вероника бросилась к нему. Не поддержи она его, он бы упал.
— Дед! Ты ранен… Подожди, я перевяжу тебя…
— Да, сделай это… Мне во что бы то ни стало нужно прожить еще немного… Мистер Кригер, я прошу вас, спасите мою внучку… Ей нельзя оставаться в Фортрессе. Возьмите ее с собой.
Сделавшая для Флетчера уже все, что было в ее силах, Вероника занялась раной фон Хеппа, а он говорил, задыхаясь:
— Я боялся этого будущего… Но Вероника должна была занять в нем достойное место… Теперь все кончено… Спасите ее, мистер Кригер, возьмите ее с собой…
— Я не знаю, как мы уйдем, — сказал Хойланд. — Мы намеревались пробиться в тоннели сорок первого, но мистер Флетчер тяжело ранен, и я не знаю…
— Нет, вы не пройдете там. А если бы и прошли, к выходам посланы отборные отряды… Слушайте. Кто-нибудь из вас умеет управлять самолетом?
— Да.
— Хорошо… Значит, в управлении V-20 вы разберетесь. Вы все должны переодеться в униформу, снимите с трупов наименее поврежденную. Мы поднимемся на аэродром. Надеюсь, к тому времени я еще буду в состоянии идти и говорить.
— Но аэродром, вероятно, охраняется, как мало что в Фортрессе?
— Да… Но если я буду с вами, надежда есть. Слабая, но… Единственная.
— Я ему не верю, — заявил Волков. — Он сдаст нас охране и будет хвастаться, как в одиночку, раненый захватил пятерых диверсантов…
Фон Хепп посмотрел на полковника, как на пустое место, и ничего не ответил ему.
— Не медлите, — сказал он.
Поддерживаемый Вероникой, он захромал к распределительному щиту. Там он нажал кнопку, и откуда-то снизу из-за поднявшейся металлической шторки выкатился телефонный аппарат. Фон Хепп набрал номер.
— Говорит фон Хепп. — Он старался, чтобы его голос звучал спокойно и ровно. — Соедините меня с Бонштедтом… Клаус, это фон Хепп. Да, мы закончили здесь. Да, потери есть… Нет, все в порядке, операция завершена. Подготовьте V-20, срочный вылет группы… Шесть человек. Да, тяжеловато… Понимаю, и места мало! Снимите перегородку грузового отсека. Что? Нет, не нужно, просто выполняйте приказ.
Обливаясь потом, фон Хепп откинулся на спинку стула. Короткий диалог отнял у него слишком много сил.
Флетчер, возле которого оставался Рэнди, со стоном открыл глаза. Его раны были настолько серьезны, что много говорить он не мог и задал только вопрос о судьбе сумки с ампулами. Услышав, что она цела и невредима, он так воспрянул духом, что даже попытался сесть. Помогая ему, Рэнди коротко обрисовал положение.
— Если я не смогу идти, — твердо сказал сенатор, — не возитесь со мной. Доставьте лекарство Майку…
— Вы сможете, — заверил его Рэнди.
Переодевание не заняло много времени. Сенатор, опираясь на плечи Рэнди и Эванса, шел к лифту. С другой стороны подходили Вероника и фон Хепп. Девушка плакала навзрыд.
— Мы должны рассказать об этом всем, всем, — бормотала она. — Имя моего деда не должно быть покрыто позором…