С остервенением взбила подушку. Сна – ни в одном глазу! От нервного возбуждения ломило затылок, дрожали руки. Это все из-за полнолуния. Сейчас бы чайку попить, чтобы успокоиться. С тортиком, который валяется на полу большой комнаты. Или с шоколадным муссом. Ника проглотила слюну, выбралась из постели и выскользнула из комнаты.
Темный дом застыл в тишине, только из кухни доносилось уютное урчание холодильника. Ника осторожно открыла дверцу, на верхней полке притаилась заветная креманка. Взяла ее в руки, как усталый странник флягу с водой. Не удержавшись, макнула палец и облизала. Божественно!
– Упс! – В кухне материализовался Егор!
В свете холодильника его улыбка показалась какой-то зловещей.
– Ты испачкалась.
Провел пальцем по ее щеке и отправил его в рот.
Задрожали коленки, и Ника покачнулась. Егор ловко поймал ее и притянул к себе.
Хлопнула дверца, и Нику поглотила темнота, вязкая и сладкая, как горячий шоколад.
Тишину разрезала песня Стаса Михайлова. Телефон! Ника попыталась подняться, но не смогла. Они с Егором запутались руками-ногами, будто были заплетены в косу. Стараясь не разбудить его, Ника осторожно высвободилась, рванула с пола домашнее платье и вытащила из кармана мобильный.
– Ника, прости, что поздно. Ты уже спала? – виновато спросил из трубки Андрей.
– Н-нет, я… читала.
Сердце бешено застучало. Ника выскочила из постели, накинула платье и с телефоном у уха бросилась прочь из квартиры на лестничную клетку. Вдруг показалось, что Андрей сейчас застукает ее в постели с Егором, как в бородатом анекдоте. Сердце рвалось на части. Как будто они с Андреем все еще женаты, а Ника по глупости изменила любимому. Просто она не пришла в себя спросонья. Или все еще любила Андрея, но лишь во сне?
– Малышка, мне надо тебе столько всего сказать, я так перед тобой виноват! Не могу простить себе, что оставил тебя там, в его квартире. Сердце не на месте…
Ника стояла, закрыв глаза, вся обратившись в слух. Этот родной голос. Тот самый, который нашептывал милые глупости и важные слова, что Ника так бережно хранила в своем сердце. Казалось, она победила чувства к Андрею. А сейчас Ника поняла, что любовь просто притупилась, как боль, ушла в подсознание. Его голос прорвался в ее сон и вытащил эту любовь наружу…
– Не верь Егору, лучше вообще не приближайся к нему! Никуш, ты слышишь?
– Да, – хрипло прошептала она.
По щекам текли слезы. Что же она натворила?
– Приезжай домой завтра! Я все тебе объясню, это очень важно! Приедешь?
– Да, – нажала отбой и подняла глаза.
В окне под потолком темнело небо. Ника стояла в легком платье на холодной лестничной клетке и дрожала.
Утром она, как обычно, готовила кашу для Степки, когда Егор подкрался сзади и обнял, положив руки на талию.
– Вот ты где, беглянка, – прошептал он на ухо.
От его горячего дыхания по коже побежали мурашки.
Ника высвободилась из объятий.
– Хочешь кофе? – улыбнулась она.
Егор кашлянул и, отступив от Ники, уселся за стол.
– Валяй!
Он был красивый, как киногерой, только слегка растрепанный после сна. Смотрел настороженно, исподлобья и вдруг ужасно напомнил Нике Степку, когда тот обижался.
– Понимаешь, после расставания с Андреем прошло совсем мало времени, – сказала она. – Я не хочу торопить события и не планирую пока новых отношений. Не принимай на свой счет, но…
Егор хмыкнул, взъерошив волосы.
– Обиделся?
– Нет, просто это моя реплика. Что-то в этом духе я обычно говорю девушкам после секса… И сейчас хотел сказать, а ты меня опередила.
Он с мрачным видом комкал салфетку.
Ника откашлялась.
– Не подумай, ночью все было классно. Ты… просто невероятный!
– А вот ты могла бы и лучше стараться.
Она закатила глаза, Егор в своем репертуаре.
– Что ж… Хорошо, что мы все выяснили. Надеюсь, то, что случилось, не помешает нашим кхм… деловым отношениям?
– Нет, конечно, тут все взрослые.
Из детской послышался зычный рев.
– Проснулся.
– Я подойду. – Егор запулил скомканную салфетку в ведро и вышел из кухни.
Он вернулся через минуту.
– Иди. Тебя зовет.
Все утро Ника думала о ночном разговоре с Андреем. О чем он собирался рассказать и почему не стоит доверять Егору? Она вспоминала счастливые мгновения, которые они пережили с мужем, путешествия, шутки, понятные только им двоим. Но все эти воспоминания словно сгорали, корчась, как сухая листва в костре, когда в голове вспыхивали подробности прошлой ночи. Это ужасно отвлекало.
Ника запуталась.
С нетерпением ждала встречи с Андреем. Тогда она все выяснит, посмотрит в его глаза и поймет, как жить дальше. Ника собиралась отправиться в квартиру мужа вечером, когда Егор вернется после своих дел.
Она помыла посуду, оставшуюся после завтрака, и вернулась к себе в каморку.
Одеваясь для гуляния, Ника вздрогнула – вспомнила о камерах, установленных Егором. Глупости! В ее комнате их, разумеется, нет. Однако Ника с пристрастием осмотрела каждый угол – все чисто. Надо будет поставить Егору условие, чтобы он снял слежку.
– Степан! Ты где? Собирайся, живо! – Ника вбежала в большую комнату и застыла на месте.
Одетый до перчаток Степка стоял рядом с Егором в расстегнутой куртке и небрежно намотанном шарфе.
– Мы давно готовы, где ты ходишь?
– Ты… не уехал на работу, но почему?!
– Кто-то однажды сказал мне, что жизнь коротка, дети быстро растут, и надо ловить момент. Что смотришь? Могу я хоть раз погулять в парке с собственным ребенком или нет?!
Осень подарила один из тех редких золотых деньков, ради которых стоило терпеть унылую вереницу серых дождливых недель. Солнце, отражаясь в верхних окнах многоэтажек, било в глаза сияющим потоком. Желтые листья, подхваченные ветром из-под пролетающих мимо машин, порхали над дорогой, как бабочки.
Они шли в парк, с двух сторон держа Степку за руки.
– Егор, стой! Ты тащишь нас под машину! – вскрикнула Ника. – И о чем ты только думаешь?!
– О твоей родинке.
– Егор! Мы же договорились!
На площадке они остановились под завесой раскидистого клена, а Степка побежал к горке. Дорогу ему преградил угрюмый карапуз в шапке с большим помпоном.
– Мальчик, как тебя зовут? – строго спросил он.
Степка широко открыл рот и закатил глаза.