Он подозрительно оглядел Люси.
— Завтра утром.
— И… скоро вернешься?
— Не уверен. У меня новое задание. Возможно, в сентябре. А тебе какая разница?
Она лихорадочно соображала. Ей нравился этот дом… этот остров… она сглотнула.
— Если… ты какое-то время не будешь пользоваться домом… — Девушка изо всех сил старалась говорить спокойно, чтобы он не заметил, как это важно для нее. — Я хотела бы снять его. У меня есть кое-какие дела, и мне здесь очень понравилось.
— Что за дела?
Она не собиралась рассказывать о панике, которая охватывала ее при мысли о возвращении в Вашингтон. Лишь пожала плечами.
— Устроить себе настоящий отпуск. Заняться стряпней. Потом я должна написать кое-что по просьбе отца. Можешь вычесть мой гонорар за уборку из арендной платы за первый месяц.
Панда смотрел на Люси с каменным лицом.
— Думаю, это плохая идея.
Сдаваться так легко она не собиралась.
— Так все твои разговоры о том, что ты напортачил, были пустой болтовней? Не хочешь ли подкрепить слово делом? В некотором роде искупить вину?
— Искупление? Вот как ты это расцениваешь?
Искупление, но прощения не жди.
— Почему нет?
Он долго смотрел на нее, и она не отводила глаз.
— Ладно, — наконец произнес он. — Можешь остаться на месяц. Платить не надо. Но ты отпустишь мне все грехи.
«Даже не надейся».
— Договорились.
По двору промчался заяц. Люси ретировалась к доку, сняла ботинки и принялась болтать ногами в воде. Единственное чувство, которое стояло за тем поцелуем в аэропорту, — это чувство вины. И все же, учитывая тот факт, что Панда проведет на острове еще некоторое время, она не собиралась жалеть о том, что, повинуясь внезапному порыву, приехала сюда, где она была действительно свободна. Он могла быть собой, пусть даже сама точно не знала, что она за человек.
Над доком солнце жгло нестерпимо, у Люси безумно чесались ноги, и, спасаясь от жары, она направилась к дому. Панда менял стекло в задней двери, которое она разбила. Она решила обогнуть дом и войти через парадное, чтобы не пришлось с ним разговаривать, но по дороге заметила в зарослях ярко-красную футболку. За день она сильно перенервничала и устала от слежки, и в ней что-то сломалось.
— Тоби! — Люси рванула к деревьям. — Тоби, ты опять вернулся!
Он продолжал бежать, и она чуть не запуталась в зарослях дикой голубики, когда бросилась вдогонку.
Он знал местность лучше, но это ее не заботило. Она не позволит мальчишке уйти. Перепрыгивая через плотные кусты папоротника, она услышала, как что-то подбирается к ней сзади. Поблизости промелькнул Панда. Через мгновение он уже держал испуганного до смерти двенадцатилетнего мальчика за футболку.
— И что у нас здесь? — произнес он.
Она забыла о Панде и его инстинктах телохранителя.
Тоби был слишком потрясен, чтобы сопротивляться. Из-за того что его схватили за футболку, она задралась на костлявых ребрах, обнажив впалый живот и явно слишком свободные в поясе камуфляжные шорты. Они свисали до колен, открывая тощие голени и стопы. Как бы ни раздражало то, что Тоби шпионил за ней, ее обеспокоил страх в глазах мальчика, и Люси коснулась руки Панды.
— Я займусь им.
— Ты уверена, что справишься? — протянул он. — У парня угрожающий вид.
Тоби, понимавший все буквально, не уловил в его словах нотки сарказма.
— Я… я… я… никому не угрожаю.
— Это Тоби, — сказала Люси. — Его бабушка следит за твоим домом.
— Это действительно так?
— Отпустите меня, — завопил Тоби. — Я ничего не сделал!
— Это неправда, — возразила она, когда Панда отпустил мальчишку. — Ты шпионишь за мной уже не первый день, и я хочу, чтобы это прекратилось.
Освободившись от железных объятий Панды, Тоби снова принял чванливый и воинственный вид.
— Я никогда ни за кем не шпионил. Моя бабушка отправила меня сюда, чтобы проверить, не мусорите ли вы тут.
— За мной следит десятилетний ребенок?
— Мне двенадцать!
Она прекрасно знала, что Вайпер с детьми не церемонится в отличие от Люси.
— Тебе нужно придумать себе занятие поинтереснее.
Мальчик выставил вперед челюсть и уставился ей прямо в глаза.
— Я не шпионил. Вы врете.
Вайпер взглянула на Панду.
— Что ж, вперед. Возьмись за него сам.
Панда приподнял бровь:
— Взяться за него?
Тоби был неприятным малым, и Люси раздражало, что за ней шпионят. И все же он не мог ей не нравиться.
— Он меня утомляет, — заявила она. — Это самое меньшее, что ты можешь сделать.
Тоби неуклюже попятился, пытаясь уйти, но лишь поскользнулся на дорожке, усыпанной сосновыми иголками, и с размаху шлепнулся. Потом поднялся и снова попытался бежать, но Панда ухватил его сзади за мешковатые штаны.
— Постой, паренек. Разговор не закончен.
— Отпустите меня, вы ненормальный!
— Эй, что здесь происходит?
Люси повернулась и увидела Большого Майка Моуди, который шел к ним по тропинке с большой коробкой с пиццей. Она совершенно забыла, что предложила ему вернуться, чтобы позлить Панду. Должно быть, он разглядел их за деревьями.
— Большой Майк! — Тоби снова встал, все еще пытаясь вырваться.
— Какие-то проблемы, ребята? — Брокер сверкнул блестящими белыми зубами на Панду. — Приятно снова видеть тебя на острове. Надеюсь, дом тебе нравится.
Панда быстро кивнул.
Большой Майк ткнул свободной рукой в сторону мальчика:
— В чем дело, Тоби? Ты попал в беду? Тоби — мой друг. Возможно, я смогу чем-то помочь.
Тоби метнул злобный взгляд на Люси.
— Она говорит, что я шпионил за ней. Она настоящая лгунья.
Большой Майк нахмурился.
— Лучше всего тебе успокоиться, мальчик. Так разговаривать нельзя.
Люси напряглась. Как бы она ни злилась на Тоби, ей не понравилось, что к нему обращаются «мальчик». Либо Большого Майка не волновало, насколько оскорбительно такое обращение для афроамериканца независимо от возраста, либо он просто об этом не знал. Если бы ее брат Андре оказался поблизости, Большой Майк услышал бы целую лекцию о расовой толерантности.
Тоби же, судя по всему, не сильно оскорбился. Когда Панда отпустил его, он бросился к Большому Майку.