– Можно поискать «Макдоналдс». Здесь должна быть тьма «Макдоналдсов».
– Мы не едим в «Макдоналдсе», – отрезала Джесс.
– Вы не едите в «Макдоналдсе»?
– Да. Могу повторить, если хотите. Мы не едим в «Макдоналдсе».
– Вегетарианцы?
– Нет. Может, поищем супермаркет? Я сделаю бутерброды.
– «Макдоналдс», вероятно, обойдется дешевле, если дело в деньгах.
– Дело не в деньгах.
Джесс не могла ему объяснить, что стереотипная мать-одиночка выпрашивает пособие, курит, живет в муниципальном доме и кормит детей в «Макдоналдсе». А значит, этого делать нельзя. По возможности.
Джесс тихонько вздохнула, глядя прямо перед собой.
– Ладно, тогда давайте поищем ночлег. Может, при гостинице будет ресторан.
– Если честно, я собиралась спать в машине.
Мистер Николс съехал на обочину и повернулся к Джесс:
– Спать в машине?
От смущения она стала язвительной.
– У нас с собой Норман. Ни одна гостиница его не примет. Мы прекрасно переночуем и здесь.
Мистер Николс достал телефон и коснулся экрана:
– Я найду гостиницу, где принимают собак. Такие гостиницы точно есть, пусть даже придется проехать чуть дальше.
Джесс чувствовала, как краска заливает щеки.
– Знаете, лучше не надо. – (Он продолжал стучать по экрану.) – Серьезно. У нас… у нас нет денег на гостиницу.
Палец мистера Николса замер на экране.
– Это безумие. Вы не можете спать в моей машине.
– Всего пару ночей. С нами ничего не случится. Мы могли спать в «роллс-ройсе». Потому я и взяла одеяла. – (Танзи наблюдала за ними с заднего сиденья.) – У меня есть дневной бюджет. И я не хотела бы его превышать. Если вы не против.
Двенадцать фунтов в день на еду. Максимум. Мистер Николс посмотрел на нее, как будто она рехнулась.
– Я не против, чтобы вы поселились в гостинице, – добавила Джесс. Ей не хотелось признаваться, что такой вариант устроил бы ее наилучшим образом.
– Это бред, – наконец сказал мистер Николс.
Лишь когда он снова повернулся к рулю, до Джесс дошло, что он может опасаться оставлять их одних в своей машине.
Следующие несколько миль они проехали в тишине. Мистер Николс, похоже, тихо злился. Джесс это даже нравилось. Два, максимум три дня, говорила она себе. Мистер Николс подбросит их на соревнование по математике, а домой они доберутся самостоятельно. Вряд ли она сможет выдержать еще сорок восемь часов в его обществе. А если Танзи и вправду выступит так хорошо, как все думают, можно потратить часть ее выигрыша на билеты на поезд.
При мысли о том, чтобы избавиться от мистера Николса, Джесс настолько полегчало, что она ничего не сказала, когда машина подъехала к «Трэвел инн».
– Я вернусь через минуту. – Мистер Николс зашагал к гостинице через парковку, нетерпеливо бренча ключами.
– Мы переночуем здесь? – спросила Танзи, потирая глаза и оглядываясь.
– Мистер Николс переночует. Мы останемся в машине. Это будет настоящее приключение! – пообещала Джесс.
Все помолчали.
– Круто, – сказал Никки.
Джесс знала, что ему неудобно. Но что она могла поделать?
– Ты можешь вытянуться на заднем сиденье. Мы с Танзи ляжем спать на переднем. Всем будет удобно.
Вернулся мистер Николс, прикрывая глаза от раннего вечернего солнца. Джесс сообразила, что он одет так же, как в пабе в тот вечер.
– Остался всего один номер. С двумя кроватями. Забирайте, а я поищу ночлег по соседству.
– Ни в коем случае, – отрезала Джесс. – Я же говорила. Я ничего у вас больше не возьму.
– Я делаю это не для вас. Я делаю это для ваших детей.
– Нет. – Она попыталась говорить чуть более учтиво. – Это очень любезно с вашей стороны, но мы прекрасно переночуем здесь.
Мистер Николс провел рукой по волосам:
– Вот что: я не могу спать в гостиничном номере, зная, что паренек, который только что вышел из больницы, спит на заднем сиденье машины в двадцати футах от меня. Никки может лечь на вторую кровать.
– Нет, – рефлекторно отказала Джесс.
– Почему?
Она не могла объяснить.
Его лицо потемнело.
– Я не извращенец.
– Я не говорила, что вы извращенец.
– Тогда почему вы запрещаете сыну ночевать со мной в одном номере? Да он едва ли не выше меня!
Джесс покраснела:
– Ему в последнее время пришлось нелегко. Мне нужно за ним присматривать.
– Кто такой извращенец? – спросила Танзи.
– Я мог бы зарядить свой «Нинтендо», – заявил Никки с заднего сиденья.
– Знаете что? Это дурацкий спор. Я голоден и хочу есть. – Мистер Николс сунул голову в машину. – Никки! Где ты предпочитаешь спать – в машине или в гостиничном номере?
Никки покосился на Джесс:
– В гостиничном номере. И я тоже не извращенец.
– А я извращенец? – спросила Танзи.
– Хорошо, – сказал мистер Николс. – Предлагаю сделку. Никки и Танзи спят в гостинице. Вы можете лечь на полу в их номере.
– Вы не можете оплатить нам гостиницу и спать в машине. К тому же пес будет выть всю ночь. Он вас не знает.
Мистер Николс закатил глаза. Он явно терял терпение.
– Тогда так. Дети спят в гостинице. Мы с вами спим в машине с собакой. Все счастливы. – Счастливым он явно не выглядел.
– Я никогда не жила в гостинице. Я жила в гостинице, мама?
Последовало краткое молчание. Джесс чувствовала, как контроль над ситуацией ускользает из ее рук.
– Я позабочусь о Танзи. – Никки явно оживился. Его лицо было желтовато-серым, покрытым синяками. – Ванна – это здорово.
– Ты прочитаешь мне сказку?
– А в ней есть зомби? – Никки криво улыбнулся Джесс. И эта улыбка ее подкосила.
– Хорошо. – Джесс затошнило при мысли о том, на что она сейчас согласилась.
Приземистый мини-маркет светился через дорогу, на его окнах горели восклицательные знаки и реклама хрустящих рыбных палочек и шипучих напитков. Джесс купила булочки и сыр, чипсы и непомерно дорогие яблоки и устроила детям пикник на травянистом склоне автомобильной парковки. Машины с грохотом неслись на юг, окутанные пурпурной дымкой. Джесс предложила мистеру Николсу разделить с ними трапезу, но он взглянул на содержимое ее сумки, поблагодарил и сказал, что лучше поест в ресторане. Наверное, хотел немного от них отдохнуть.