— Причина того, что все так замечательно получилось, — это ты, habibi. Ты совершенство.
Поцеловав его, Рейчел положила голову ему на плечо, закрыла глаза и спросила:
— Что означает habibi?
— Это означает «дорогая», — прошептал он, поцеловав ее волосы.
— На арабском?
— Да. Это мой родной язык.
Приподнявшись, она посмотрела на него.
— На каких еще языках, помимо английского, ты говоришь?
Ее синие глаза блестели, кожа порозовела, а губы припухли от поцелуев. Боже, как же она прекрасна!
— До английского я выучил французский, затем испанский и немецкий.
— Ты знаешь пять языков? — удивилась она.
— Я бы сказал шесть, но в японском до сих пор делаю ошибки.
Рейчел рассмеялась:
— А у меня проблемы с испанским. Это печально, принимая во внимание тот факт, что я целый год изучала его в школе. Конечно, это было очень давно.
— Как давно? — спросил Карим с деланой серьезностью. — Пятнадцать? Двадцать лет назад?
Рейчел легонько ткнула его кулаком в живот.
— Ладно, я пошутил, — сказал он. — Определенно не двадцать.
— Я училась в школе еще семь лет назад, — ответила она с притворным негодованием.
Он убрал с ее щеки прядь волос:
— Готов поспорить, ты окончила ее с отличием.
Ее взгляд помрачнел.
— Нет.
— Ты была королевой класса и тебе было некогда учиться?
Рейчел долго смотрела на него, затем отодвинулась и закуталась в плед.
— Рейчел. — Карим схватил ее за руку, прежде чем она успела подняться. — Дорогая, я что-то не то сказал?
— Ничего.
Карим чувствовал исходящее от нее напряжение.
— Не лги. Если я тебя обидел, скажи.
— Помнишь, что я тебе сказала? Ты многого обо мне не знаешь. Например, того, что я не окончила среднюю школу. Пару лет назад я наконец сдала экзамен на аттестат зрелости. Я плохо знаю испанский, поскольку продолжила его изучать только на вечернем отделении колледжа, который бросила, когда родился Итан. Поэтому я не говорю на нескольких иностранных языках, не имею университетского диплома и не…
Развернув ее к себе лицом, Карим остановил поток ее полных боли и гнева слов с помощью поцелуя.
— Я не могла оставаться в школе, — продолжила Рейчел, когда он оторвался от ее губ. — Мне пришлось обеспечивать нас обеих.
— А ваши родители? — спросил Карим.
Она покачала головой:
— Наш отец умер, когда мы были маленькими. Наша мать любила веселиться. Однажды она уехала, и мы больше никогда ее не видели.
— Вот видишь? — произнес он, разозлившись на женщину, которую никогда не видел. — У нас с тобой есть кое-что общее. Нас с Рами тоже бросила мать.
— У меня в голове не укладывается, как только мать может быть такой безразличной по отношению к собственным детям.
Тихо выругавшись, Карим притянул ее к себе и поцеловал.
— Habibi, — прошептал он. — Habibi. Ana behibek…
— Что это означает?
Он тяжело сглотнул:
— Это означает, что ты очень смелая. Что мне нравится держать тебя в своих объятиях.
— Я вовсе не смелая, — ответила Рейчел дрожащим голосом.
И Карим снова занялся с ней любовью. Для него это был единственный безопасный способ ее отвлечь. Ведь он солгал ей. На самом деле он сказал: «Я тебя люблю».
Они проснулись на рассвете.
Посмотрев в глаза Рейчел, Карим мягко сказал:
— Доброе утро.
— Доброе утро, — улыбнулась она.
— Ты хорошо спала?
— Отлично. — Приподнявшись на локте, она посмотрела на его часы, лежащие на тумбочке. — Ничего себе, уже восьмой час. Итан…
— С Итаном все в порядке.
— Но…
— Правда. Я заглянул к нему некоторое время назад. Роберта отнесла его вниз. Она кормила его какой-то странной желтой массой, перемешанной с не менее странной белой массой.
Рейчел посмеялась над его забавным описанием персикового пюре и каши из молотого риса.
— Он любит и то и другое, — ответила она.
— Неужели я тоже это ел в его возрасте? — усмехнулся Карим. — Роберта сказала, что, когда она закончит его кормить, они пойдут гулять в парк.
— В таком случае мне следует побыстрее принять душ и…
— Я человек из пустыни, habibi.
— Что ты имеешь в виду?
— Что я смотрю на некоторые вещи иначе, нежели ты, — произнес он с очень серьезным видом.
— Например?
— Например, я считаю, что вода ценный ресурс и ее нужно экономить. — Его рот искривился в сексуальной ухмылке. — Поэтому нам следует пойти на жертву и принять душ вместе.
— Это была бы приятная жертва, — улыбнулась Рейчел, — но если Роберта пойдет с Итаном в парк…
— Она любит мальчика, Рейчел.
— Я знаю. Она славная девушка и…
— И у нее есть диплом об окончании престижной школы нянь.
Рейчел кивнула:
— Да. И ты оплатил ее образование.
— Тебе сказала об этом миссис Дженсен?
— Она определенно… Карим! Ты краснеешь!
— Я не краснею, — ответил он, покраснев еще сильнее.
— Сначала ты нанял для нее репетитора, потом заплатил за ее обучение в школе нянь. — Она поцеловала его в подбородок. — Ты очень хороший человек.
Карим улыбнулся:
— Я очень голодный человек.
— Мы оба голодны.
— Рад слышать, что пробудил твой аппетит.
Теперь настала очередь Рейчел краснеть. Она легонько толкнула его ладонью в грудь:
— Я приготовлю нам завтрак.
— И заставишь миссис Дженсен покинуть ее владения?
— О, я об этом не подумала.
— Я с удовольствием съем приготовленный то бой завтрак.
— Но миссис Дженсен…
Карим притянул Рейчел к себе:
— Я отправил ее на рынок.
Рейчел захлопала ресницами:
— Как вы мудры, ваше высочество.
— Сказывается многолетний опыт. Когда человек рожден для того, чтобы однажды стать королем, он должен уметь сохранять мир и спокойствие вокруг себя.
Ее дразнящая улыбка улетучилась.