Он упустил ее. Он испугался сближения с Габриеллой, а теперь расплачивается за это.
— И когда ты планируешь уехать?
— Завтра. Я забронировала билет. Марко довезет меня до аэропорта.
Так скоро!
— Ты злишься на меня, Белла, за то, что я бросил тебя сегодня? Конечно, я не должен был…
— Нет, Рауль. Дело не в этом. У меня был чудесный отпуск, но нужно возвращаться к прежней жизни. Однако это не означает, что мы больше не увидимся, правда?
— Конечно, — заверил он, понимая, что нельзя отпускать ее в Париж. Только не сейчас. Гарбасу потребуются деньги, и много, если он собирается защищаться всерьез. Он появится у нее, как только она вернется домой. Он придумает какие-то объяснения, а потом спросит, не сможет ли она одолжить денег из наследства на адвокатов.
Рауль не должен позволить ей уехать.
— Мне жаль, если ты считаешь, что пора возвращаться, — начал он осторожно, чтобы не переиграть. — Но если ты уверена…
— Я должна уехать, Рауль, — произнесла она, и тень печали промелькнула в ее глазах. Похоже, она расстроилась, что он не возражает. Рауль оживился, осознав, что, возможно, еще не все потеряно. — Мое пребывание в Венеции было чудесным, но нужно возвращаться к реальности.
— В таком случае, — заявил он, используя последний шанс, — не стоит тратить впустую сегодняшнюю ночь.
Рауль предложил одеться официально. Поэтому Габриелла выбрала золотистое платье, которым так восхищалась Натанья в день ее приезда, что казалось, было вечность назад. Они наняли катер, доставивший их к пятизвездочному отелю «Эксельсиор». Это был отель высшего класса, где привыкли принимать важных персон, кинозвезд и прочих знаменитостей. Габриелла старалась не думать о том, как потрясающе выглядит Рауль в вечернем костюме. Точно так же обстояло дело с мыслями о том, как легко воспринял он новость о завтрашнем отъезде. Может, он ожидал этого? А может, даже надеялся?
Габриелла уговаривала себя, что ее это не расстраивает, наоборот, подтверждает, что она поступает правильно. Но мысль о расставании причиняла ей боль.
Однако чего она ожидала? Что Рауль будет упрашивать ее остаться? Нет, это наивная фантазия. Одна ночь в мужских объятиях не означает, что это будет длиться вечность. Филиппа права: ей нужно отдалиться от него. Она приняла правильное решение…
Они ужинали в ресторане наверху. Дорогое шампанское и лучшие вина скрашивали обстановку, пианист играл Вивальди, а за окнами сияли огни Венеции.
После перерыва пианист заиграл танцевальную музыку, и Рауль опустил бокал с вином.
— Потанцуй со мной, Белла, — попросил он.
Габриелла не смогла отказаться. Она позволила Раулю заключить ее в объятия и мастерски, элегантно кружить в танце, пока у нее кровь не вскипела в жилах. Габриелла ощущала его силу и таинственность. Она снова оказалась в его власти, и этому невозможно было противиться, невозможно было отделить реальность от фантазии. Именно таким она хотела запомнить Рауля — кружащимся в танце и вызывающим бурю эмоций.
Позже Габриелла не могла припомнить, был ли на танцполе кто-то, кроме них. Она была сосредоточена исключительно на танцующем с ней мужчине. Рауль прижимал ее к себе так крепко, что становилось тяжело дышать. Расстояние между ними исчезло. Ничто не препятствовало растущим внутри их жару и напряжению, пока они кружились по танцполу.
Займется ли он с ней любовью сегодня ночью? Габриелла мечтала именно о таком завершении венецианского отпуска.
Она потеряла счет времени. Знала только, что солнце уже давно село и на небе засияла луна. Рауль предложил ей прогуляться по пляжу перед возвращением домой.
Габриелла сбросила красивые босоножки, прежде чем ступить на песок. Ее рука переплелась с рукой Рауля. Она видела его теплую улыбку и чувствовала, как нежно он сжимает ее ладонь. Эти ощущения доставляли молодой женщине ни с чем не сравнимое удовольствие. Что с того, что она завтра улетает? Она намерена наслаждаться каждым мгновением этой ночи с Раулем. Самой последней ночи…
Пляж был безлюдным. Туристы уже давно разбрелись. Он принадлежал только им — тонкая полоска песка, освещенная лунным светом. Воздух был чистым и свежим, а вода отливала серебром.
— Я говорил, что ты прекрасно выглядишь сегодня? — спросил Рауль, в то время как они брели рука об руку в полнейшей темноте.
Ее дыхание участилось, сердце затрепетало в груди, словно птичка.
— Нет, не припомню такого, — сказала она.
— Какой я невнимательный! В таком случае я говорю это сейчас. — Рауль остановился и повернулся к ней. — Ты сейчас красивее, чем когда-либо прежде. Красивее, чем солнце. Красивее, чем жемчужная луна, сияющая над самым прекрасным городом в мире.
В его словах было столько значимости, глубины и чувственности, что сердце Габриеллы чуть не выпрыгнуло из груди. Но в то же время она понимала, что не стоит ему верить.
— Спасибо, Рауль, но я надеюсь, что ты больше не будешь говорить так.
— Почему я не могу говорить то, что думаю?
— Я завтра улетаю, а ты все усложняешь. По крайней мере — для меня.
— Тогда не уезжай.
Она рассмеялась, несколько неестественно, и отошла в сторону:
— Я думала об этом. Мне нужно уехать. Я не могу остаться навсегда.
— А как же вчерашняя ночь? Она ничего не значит?
— Эй, это не я ушла сегодня утром, даже не попрощавшись.
— Я так и знал, что ты разозлилась.
— Нет, не разозлилась. — Габриелла вспомнила совет подруги. Время и расстояние — вот в чем нуждаются и она, и Рауль. — Прошлая ночь была удивительной. Но все произошло слишком быстро. Мне нужно чуть больше времени, чтобы все обдумать. Разобраться, чего я хочу.
Рауль взял ее за руку:
— Я понимаю.
Они еще немного прошлись. Шумел прибой, ветер доносил до них музыку и смех с вечеринки, устроенной где-то на берегу. Габриелла решила, что разговор окончен, однако Рауль спросил:
— Могу я выдать тебе один секрет?
— Конечно!
Он остановился, взял ее за руку и поднес ладонь к губам, вызвав у Габриеллы жар по всему телу.
— Давным-давно я кое-что себе пообещал. Прошлой ночью в твоей постели я чуть не нарушил это обещание.
Смущенная, она качнула головой и рассмеялась, пытаясь снять напряжение:
— Я не уверена, что понимаю тебя.
— Желая сдержать давнее обещание, я покинул тебя утром.
— Ты сказал, что у тебя дела.
— Это так. Но мне не обязательно было уезжать, чтобы решить их. Я боялся того, что могло бы случиться, если бы я остался.
— Рауль… — Ее сердце затрепетало. — О чем ты говоришь?