Обслужить… ясен хуй… да как бы и не… – говорит премьер смущенно.
…естный ход, так крест… хо, – говорит он.
А пидарасы… пидарасы… – говорит он.
Да в жопу пидарасов! – говорит он.
То есть, в жопу пидарасам, – говорит он, увидев слегка приподнятые брови Митрополита.
(прим. Сценариста – эти три фразы мы, почему-то, слышим очень отчетливо, потом начинаются снова помехи).
Ну во… сраз… бы.. ак, – говорит Митрополит.
Учти, колон… вят опытн… професфшфшфшфш… – говорит он.
Впереддддцццц сапёёёры,.. мкнут автоматчи… – говорит он.
Будет воздушное прикрытие, – говорит он.
…со сторо… е… то буд… но, как крестный хо… – говорит он.
…амо собо.., ико… сы, крест… – говорит он.
Сумасшедшие, богомолки… – говорит он.
О, богомоххххххх ок… перед пого… фхффхфхф, на случай минныхххх пол…, – говорит он.
А… ы… – говорит он.
…ое дело не пизд… и… ать мусссссфффххххцццц… муссцццороввв… в… ровожденииии – говорит он.
….. ууууюшка,… а я… не… ы… – говорит премьер-министр.
…ооооолько вот в……. иднестровье не знаю как… – говорит он.
…аком, – говорит Митрополит.
…шние ментццццццыыы… ас,… ак тв… ссссслужат, – говорит он.
…аасссс.. едь мно… единяе… оворит он.
Поооославиеееее уууховввооосць, – говорит он.
…. ааааачит, верси… циальна…. така… – говорит он.
…итрополия прооооооив жооооопниооов пошшшцццссслаааа… рестны… ход…, – говорит он.
…ак приблизиммммммууу… склада…,…. еата проведу…… ацию, – говорит он.
…том со святын…., – говорит он.
…ратно в Кишинё…, – говорит он.
Молчание.
Крупно – кисть Митрополита. Татуировка – якорь, солнце, надпись по кругу вокруг Солнца.
«Черноморский краснознаменный эсминец „Потаранько“, 1965—1968».
Затемнение.
ХХХ
Мы видим перед собой лицо китаянки.
Мы узнаем сотрудницу разведки Коммунистической Партии Китая, которая (сотрудница) с мухой во рту делала минет своему шефу, товарищу китайскому генералу.
Мы еще раз убеждаемся в том, что девушка очень красива, чем-то похожа на главную героиню кинофильма «Герой», и у зрителя, при виде ее глаз, – каждый раз, когда она взмахивает ресницами, камера замедляет движение и веки девушки становятся похожи на маленькие опахала, еще вот-вот и мы увидим руки египетских рабов, которые держатся за них (но это всего лишь красивая метафора сценариста – прим. Сценариста), – пересыхает в горле. Мы слышим, как кто-то сдавленно сглатывает (это зритель, у которого пересохло в горле – В. Л.). Китаянка обольстительно улыбается, вытягивает губы в трубочку, и делает из них колечко. Маленькое, тесное, сжатое… М-м-м-м, неприличные ассоциации усиливаются, когда девушка-китаянка поднимает помадку – цилиндрик, мы видим его, как и девушку, в зеркале, – и начинает, пристально глядя в нас, подносить ее к округленным губам. Эротический подтекст сцены так силен, что мы даже слышим кряхтение чрезмерно возбудившегося зрительного зала. Девушка красит губы, потом раскрывает рот и начинает делать языком волнообразные движения.
Потом сворачивает его в трубочку.
Потом сворачивает его края. В общем, девушка демонстрирует все возможности человеческого рта (я рекомендую исполнительнице к просмотру ролик с «Ютуба» «Уроки минета»).
Затем улыбается.
Поднимает руки, вынимает из сложной прически заколку. Волосы падают на плечи безоговорочно, как сдавшаяся женщина (это для тех, кто еще не кончил – прим. В. Л.). Вторая вынутая заколка. Время от времени китаянка перестает двигаться и просто смотрит в нас – в зеркало – и улыбается. После прически она кладет себе руку на щеку, и на ощупь, словно волос, не видимый, но который чувствуется, – снимает что-то с щеки. Потом со второй. Потом то же самое – на скулах.
Мы видим, что она держит в руках кусочки прозрачной клейкой ленты.
Раскосость глаз девушки пропадает. Улыбнувшись еще раз, она проводит по зубам пальцем, и снимает что-то, похожее на мастику. Мы видим, что ее зубы, из крупных и не совсем ровных, – как бывает у китаянок, – стали аккуратными и ровными. Девушка встает – мы видим ее в полный рост в зеркале, – и снимает с себя халат. Подняв руки, смотрит на себя. Черные кусты под мышками и в паху. Девушка берет их по очереди – сначала в подмышках, – и отрывает без особых усилий. Мы видим, что волосы держались благодаря той же бесцветной клейкой ленте, что придавала глазам девушки вид китаянки.
Девушка, с бритым лобком и гладко выбритыми подмышками, потягивается.
Приближает лицо к нам. Снимает с бровей пластыри цвета тела, мы видим, что у девушки есть пусть тонкие, но брови.
В общем, мы видим перед собой обыкновенную европейскую женщину.
Общий план комнаты. «Китаянка» стоит, голая, перед зеркалом. На диване, стоящего у окна, лежит мужчина в семейных трусах, тельняшке и с наколкой на груди. Мы присматриваемся к нему, и видим, что это священник, отец Николай. Мы видим на спинке стула в другом углу его одежды. Это ряса, окаймленная золотым шитьем. Мужчина, лежа на спине, с удовольствием смотрит на девушку, поглаживая пол-уэрегированный – как раз чтобы еще не вылез из трусов и мы не схлопотали штраф за порнографию, – член. Говорит:
Эх, Зойка, как же ты хороша, – говорит он.
… – хмыкает с недоверием Зоя (так мы узнаем имя девушки).
Бля буду, – говорит искренне отец Николай.
Да? Как эта твоя… – говорит Зоя.
Эта моя – моя жена, – говорит отец Николай.
Законная, – говорит он.
У меня в каждом порту… по законной, – говорит он.
Настоящий разведчик всегда моряк! – говорит он.
Смеется. С гордостью похлопывает по колену. Мы видим на ноге татуировку. «Она устала идти по пыльным полям Афгана… Тебе в Афган, а ей в публичный дом, в/ч 6789олдрат-фбд FGHR-009» написано на его ноге. Рядом – маленькая татуировка – потрет молодого отца Николая с беретом десантника и автоматом «Калашников». Девушка, бросив на него взгляд, улыбается, говорит ревниво:
Ну так на мне бы и женился! – говорит она.
В оперативных целях, – говорит она.
Не могу, не могу, Зой, – говорит искреннее священник.