— Да. — Она закрыла лэптоп. Сдалась, перестала играть в шпионов и вернулась к своему положению заботливой мамочки. — Да, хочу.
Сигнальный звонок сушилки прозвенел как раз в тот момент, когда Кейт разрезала помидор на две части. Она положила помидор на обрывок бумажного полотенца. Через десять минут, потраченных на складывание высохшего белья, весь сок из помидора стек на полотенце, расплылся по нему, изливаясь из мякоти и разрезанных волокон, выступивших темно-красными линиями, и это захватило внимание Кейт, перенеся ее в номер нью-йоркской гостиницы, и перед глазами предстал лежащий на полу мужчина — из здоровенного кратера на затылке сочится кровь, стекает на светлый ковер с таким же рисунком, как этот сок помидора, расплывшийся по бумажному полотенцу.
А потом неожиданно возникла эта женщина и замерла, открыв рот, словно примерзла к месту.
За много лет до того Хайден все разъяснил ей про кровь.
— Шекспир был совсем не дурак, — говорил он Кейт, прогуливаясь с ней по мосту Умберто I в Риме. В тот день закончилось ее обучение здесь, и наставник пригласил Кейт на ужин в тратторию позади замка Святого Ангела. — Именно кровь Дункана мучила леди Макбет, не давая покоя. И то же самое будет мучить и вас, если вы это допустите. «Прочь, проклятое пятно!» [49]
Кейт посмотрела на Хайдена. За его плечом возвышался величественный купол собора Святого Петра, купающийся в золотистом свете предзакатного солнца. Он тоже повернулся в ту сторону, наслаждаясь пейзажем.
— Так бывает, — продолжал Хайден. — Стоит что-то увидеть, и потом уже не забудешь. Так что если не хотите наблюдать это всю оставшуюся жизнь, то лучше вообще не смотреть.
Они свернули прочь от Ватикана и пошли обратно к старой тюрьме. «Ну кто бы подумал, что в старике столько крови!» [50] Хайден был из ЦРУ, куда попал после Бэк-Бэя, а потом Гротона [51] и Гарварда, точно так же, как прежде его отец и дед.
Кейт подозревала, что все они цитировали произведения, которым не меньше нескольких сотен лет.
— Запомните, Кейт, — говорил он. — Во всех них на удивление много крови.
Пятнадцать лет спустя, глядя на залитое томатным соком бумажное полотенце, Кейт поняла, почему запланировала поездку всей семьей в Германию.
Дети были наверху, играли в маскарадных костюмах и громко вопили. Сегодня они нацепили шлемы гладиаторов, которые именовали «флемы радиаторов». У Кейт не хватало духа их поправлять. Если она не станет обращать внимания на эти детские огрехи в произношении, может, они подольше останутся юными. А значит, и она тоже.
Кейт прикрыла дверь гостевой комнаты. И защелкала кнопками, набирая номер.
— Что у вас для меня сегодня?
— Хм, сейчас поглядим… Чарли Чаплин принял участие в конкурсе на лучшего двойника Чарли Чаплина и проиграл. Даже в финал не вышел.
— Отлично. Семь очков. Может, даже восемь.
— Огромное спасибо!
— Слушай, я тут планирую семейную поездку в Баварию. — Кейт знала, что разговор записывается. Может быть, его мониторят в режиме реального времени, кто-то, надев наушники, слушает с минуту, потом призывает босса, а босс зовет коллегу, все они сидят в наушниках перед панелью со множеством гнезд для штекеров и ломают голову, что означает этот разговор. Это снова был необычный контакт, по открытой телефонной линии, из Люксембурга напрямую с офисом в Мюнхене. — Есть какие-нибудь советы и рекомендации?
— Бавария! Великолепно! У меня полно предложений! — И Хайден затрещал, выдавая названия отелей и ресторанов, ориентиры, достопримечательности.
Когда он закончил, Кейт сказала:
— Мы могли бы там встретиться, ты и я.
Если у Хайдена и возникли на сей счет какие-то подозрения, то он ничем этого не выдал. Но конечно же, от него этого нельзя ожидать.
— Bonjour! — прохрипел из интеркома плохо различимый голос.
— Привет! — почти заорала Кейт. — Это Кейт!
Пауза.
— Кейт?
— Да!
— Ох… Привет. Поднимайся.
Прозвенел дверной звонок, издав еле слышное жужжание, как плохо работающий тостер. Наверху, в едва освещенном холле, опершись на дверной косяк, стояла Джулия в махровом халате и безуспешно пыталась улыбнуться. Было девять часов утра.
— Извини, что не позвонила. У меня выдалось скверное утро.
— Не стоит беспокойства, — сказала Джулия. Это прозвучало очень странно. Джулия никогда так не говорила, «не стоит беспокойства».
— Выскочила из дома, — продолжала Кейт, — забыв не только телефон, но и ключи. И все, что у меня есть, это ключи от машины. Можно воспользоваться твоим телефоном? Мне надо позвонить Декстеру.
— Конечно.
Джулия прошла в гостевую спальню, взяла со стола аппарат, протянула трубку Кейт.
— Спасибо. Извини еще раз, что тебя потревожила. И Билла. Он дома?
— Нет. Уехал несколько минут назад.
Кейт это знала.
— Еще раз — спасибо.
Кейт набрала номер офиса Декстера. Составляя этот план, она сперва решила лишь сделать вид, что звонит, набрать какой-нибудь несуществующий номер или номер собственного мобильника и изобразить некий телефонный разговор. Но если она права насчет Джулии и Билла, они ее на этом поймают, найдут способ. Может, Билл потом спросит у Декстера; может, Джулия проверит телефонный счет.
Поэтому все должно быть по-настоящему. А для дополнительной достоверности — и для Джулии, и для Декстера, и для себя — она также инсценировала поспешный уход из дома и намеренно оставила ключи и телефон на кухонной стойке.
— Bonjour. Декстер Мур слушает.
— Привет, — сказала Кейт. — Это я. Забыла дома ключи. Можешь подъехать?
— Господи, Кейт!
Она знала, что он разозлится, и рассчитывала на это. Он уехал на работу в семь утра, впереди был тяжелый день, Большой День. Именно потому она и решила все это проделать сегодня: ну, он разозлится, и тогда она сможет сказать ему: «Не сердись, Декстер!», закатить глаза и поднять вверх пальцы, словно умоляя о снисхождении, а потом пройти в гостевую спальню и остаться там якобы для того, чтобы поругаться с мужем без посторонних.
Кейт быстро оглядела комнату, быстро, но внимательно, запоминая все. Кровать убрана не слишком аккуратно: четыре подушки, на одной остались складки и глубокая вмятина — на ней явно кто-то спал.
— Я в спешке забыла дома ключи, — повторила Кейт. — Не подумай, будто я нарочно…