— Погновски?
— Да, польская фамилия. Она из Баффало, штат Нью-Йорк. А Мэллой из-под Филадельфии, штат Пенсильвания.
Официантка остановилась возле них, держа в руках меню. Кейт заказала кофе. Мужчина ничего не хотел.
— Они женаты? — спросила Кейт.
— Хм? Нет. Не женаты.
— И кто они?
— А вот это уже интересно, — ответил он, наклоняясь над столом и ухмыляясь.
В этот момент кто-то из шумной толпы туристов в углу отпустил шуточку, и толпа взорвалась хохотом. На стол с грохотом опустилась глиняная пивная кружка. Маленький грузовичок-развозчик, стоявший с работающим двигателем перед входом, тронулся на первой скорости и уехал, оставив за собой тишину, в которой ясно и четко слышался каждый звук. Из кухни вырвались шипящие и шкворчащие звуки, когда официантка вылетела оттуда, таща огромное блюдо с жареной картошкой. Со школьного двора за углом донесся взрыв смеха. Потом крик ее собственного старшего сына с той стороны улицы — он забирался на какое-то сооружение для лазания.
Когда весь этот шум стих, мужчина сказал:
— Они американцы. Из ФБР.
Кейт как громом ударило. Глаза широко раскрылись, нижняя челюсть отпала да так и повисла.
ФБР? Она попыталась постичь эту информацию, но мысли путались. Она посмотрела в окно на своих играющих ребят, на Декстера, усевшегося на скамейку спиной к Кейт и лицом к слабым лучам солнца, висевшего над южным горизонтом.
— И еще кое-что интересное, — продолжал мужчина. — Их, скажем так, взяли взаймы.
Кейт перевела на него недоумевающий взгляд.
— Их временно перебросили сюда, передали в состав особой группы.
Она вопросительно приподняла бровь.
— В распоряжение Интерпола.
Кейт шла на действующий по средам рынок на Пляс Гийом — цветы и продовольственные товары, мясники и кондитеры, рыботорговцы и грузовик с жареными цыплятами. Там торговал один жилистый маленький француз, всегда страстно расхваливавший свои альпийские сыры. И бельгиец, не предлагавший ничего, кроме лука и чеснока. Был здесь и прилавок со свежей итальянской пастой, лоток с лесными грибами, киоск с оливками. Имелась также сюрреалистически болтливая женщина, продающая блюда из Бретани, а также пара краснолицых коротышек, предлагающих всем копченое мясо тирольского приготовления, не знавшая ни слова по-французски, не говоря уж об английском.
Она постояла в трясущейся от холода очереди за жареными цыплятами, погрузившись в раздумья. Хорошая новость — если возникнет склонность отыскивать во всем этом нечто хорошее — заключалась в том, что она отнюдь не сходит с ума. Так называемые Маклейны на самом деле оказались агентами федеральной службы, работающими под прикрытием. Но чем они здесь занимаются, что готовят? Человек Хайдена в Берлине не располагал более никакой информацией и не мог ее добыть, не возбуждая подозрений, и открытым текстом признал, что не желает идти на такой риск. Спорить с ним было бесполезно. Нет, конечно, она могла и даже начала спорить, но безуспешно.
Кейт разделяла со многими своими коллегами по ЦРУ вечную неприязнь к федералам, отчитывавшимся в Гувер-Билдинге. [63] Вражда между шпионами и копами была совершенно иррациональным явлением, она родилась из политических соображений и пристрастий руководителей этих учреждений, которые постоянно раздражали и беспокоили друг друга и скверно планировали свои операции, стремясь привлечь внимание череды «папочек», проживавших в известном доме на Пенсильвания-авеню. [64]
Но как бы Кейт ни относилась к ФБР, эти агенты находились сейчас в Люксембурге. Зачем?
Это вряд ли имело отношение к ней лично. Они вполне могли преследовать какого-нибудь сбежавшего преступника — убийцу, террориста, владевшего номерным счетом в Люксембурге, миллионы евро — или миллиарды? — которые мог снять только он сам, лично. Значит, рано или поздно он вылезет на поверхность. Вот чем Билл и Джулия занимаются в Европе — ждут, когда этот парень появится, чтобы его арестовать.
Они также могут расследовать некую операцию по подпольной торговле наркотиками или оружием, по отмыванию денег в гарантирующих анонимность банковских механизмах Люксембурга. Возможно, они отслеживают курьеров, снующих туда-сюда, пользуясь отнюдь не чрезмерной внимательностью таможенной службы в аккуратном маленьком местном аэропорту — таскают себе чемоданы, битком набитые долларами, вывезенными из разных американских гетто в штаб-квартиры наркокартелей в Южной Америке, а затем упакованными и сданными в багаж на самолеты «Эр Франс» или «Люфтганзы», направляющиеся из Рио или Буэнос-Айреса в Париж или Франкфурт и далее, после пересадки, в Люксембург. Такие курьеры, несомненно, покидают Европу с уже чистыми легальными банковскими чеками в кармане. Вот агенты ФБР и следят за ними, собирают на них досье.
Кейт заказала poulet fermier [65] и petit pot [66] картошки, запеченной в жире, стекшем с этих кур при жарке.
Итак, зачем они здесь, в Люксембурге? С какой стати ФБР отдает своих агентов «взаймы» Интерполу и направляет их в Великое Герцогство?
Надо было считаться и с присутствием Декстера. Он-то чем тут занимается? Зачем оказался в Люксембурге? Он мог стырить деньги у кого-то из своих клиентов. Он в этот самый момент, вполне возможно, взламывает базу данных какой-нибудь корпорации, чтобы потом покупать акции на основе полученной таким образом инсайдерской информации.
Или еще что-нибудь этакое в том же роде…
Кейт засунула термобокс с цыпленком и печеной картошкой в холщовую сумку для провизии. Прошло уже много времени с тех пор, как она в последний раз пользовалась пластиковым пакетом.
Или, например, самое очевидное: Интерпол вполне мог охотиться за ней, пусть и после долгого промежутка времени. В тот момент, когда она поднялась на этаж, где проживал Торрес в отеле «Уолдорф-Астория», — нет, когда появилась на вокзале в ДиСи [67] и заплатила наличными за железнодорожный билет до Нью-Йорка, — у нее уже возникло предчувствие, что в один прекрасный день этот шаг приведет к определенным последствиям. И они начнутся как раз в тот момент, когда она их меньше всего будет ожидать.
Сумка Кейт едва вмещала ее покупки — каллы, багет, овощи и фрукты, цыпленок и картошка. Груз получился тяжеленный.
Теперь она будет избегать Джулию, позволит себе передышку, создаст некую подушку безопасности и приватности. Это не долгосрочное решение проблемы; по сути дела, оно может даже оказаться контрпродуктивным. Но именно это ей сейчас нужно, как и цветы на обеденном столе и очищающее мозги погружение в кухонные дела, в готовку.