Повисла еще одна неловкая пауза.
– Значит… когда вас нанимают для розыска… таких преступников, – Чард с видимым усилием сменил тему, – вы работаете в контакте с полицией или…
– А как же иначе? – Внутренне усмехаясь, Страйк вспомнил, как неласково обходились с ним в последнее время служители закона, но порадовался, что Чард удачно сыграл ему на руку. – У меня есть хорошие знакомые в Главном управлении полиции. Ваши передвижения, судя по всему, не внушают им никакой тревоги. – Он ненавязчиво подчеркнул слово «ваши».
Эта скользкая, провокационная фраза возымела желаемый эффект.
– Полиция отслеживает мои передвижения?
Чард перепугался, как мальчишка, и не смог даже включить защитное хладнокровие.
– Ну, все, кто изображен в «Бомбиксе Мори», рано или поздно попадут в поле зрения полиции, – попивая чай, буднично сказал Страйк, – а там прежде всего установят, чем занимался тот или иной человек начиная с пятого числа, когда Куайн ушел от жены, забрав с собой рукопись.
К вящему удовольствию Страйка, Чард тут же начал вслух припоминать свои передвижения – видимо, чтобы успокоить самого себя.
– Так, о книге я узнал только седьмого числа, – сказал он, глядя на свою зафиксированную ногу. – Звонок Джерри застал меня здесь… Я сразу помчался в Лондон – спасибо, Мэнни подвез. Переночевал дома – это могут подтвердить Мэнни с Ненитой… В понедельник встретился в издательстве со своими адвокатами, побеседовал с Джерри… Вечером был в гостях у близких друзей в Ноттинг-Хилле, и опять же домой меня привез Мэнни. Во вторник лег спать пораньше, потому что в среду с утра должен был вылетать в Нью-Йорк. Пробыл там до тринадцатого… четырнадцатого вернулся… пятнадцатого…
Бормотание Чарда окончательно угасло. Вероятно, он понял, что ему незачем оправдываться перед Страйком. В брошенном на детектива взгляде мелькнул внезапный корыстный интерес. Издатель хотел завербовать себе союзника; Страйк понял, что это знакомство – палка о двух концах. Но ничуть не расстроился. Он уже получил от этой беседы больше, чем ожидал; разрыв деловой договоренности мог грозить ему разве что упущенной выгодой.
И вновь по полу зашлепал Мэнни.
– Обед подавать? – хмуро обратился он к Чарду.
– Через пять минут, – с улыбкой ответил ему хозяин. – Сперва я должен проститься с мистером Страйком.
Мэнни ушел, бесшумно ступая туфлями на каучуковой подошве.
– Обижается, – с неловким полусмешком объяснил Чард. – Им здесь все не по нраву. Обратно в Лондон рвутся.
Подняв с полу костыли, он встал. Страйк последовал его примеру, только приложил больше усилий.
– А как там… э-э… миссис Куайн? – для приличия спросил Чард, хотя и с запозданием: они со Страйком, раскачиваясь, как диковинные трехногие звери, продвигались к выходу. – Насколько мне помнится, крупная рыжеволосая особа.
– Нет, – сказал Страйк. – Худая. С сединой.
– Ну-ну, – равнодушно отозвался Чард. – Значит, меня с какой-то другой знакомили.
Страйк остановился у распашных дверей, ведущих в кухню. Чард с недовольным видом тоже остановился:
– К сожалению, у меня совершенно не осталось времени, мистер Страйк…
– Как и у меня, – любезно откликнулся Страйк, – но моя помощница, видимо, не жаждет остаться в вашем доме.
Чард, видимо, напрочь забыл о существовании Робин, которую так поспешно отправил с глаз долой.
– Ах да, конечно… Мэнни! Ненита!
– В туалет пошла, – сообщила коренастая филиппинка, выходя из кухни с холщовым мешочком, где лежали туфли Робин.
Ожидание прошло в неловкой тишине. Наконец появилась Робин и с каменным лицом надела туфли.
Когда Страйк перед открытой входной дверью пожимал руку Чарду, морозный воздух покалывал их разгоряченные лица. Робин решительно прошла к машине и без единого слова села за руль. Тут появился Мэнни в своем толстом пальто.
– Поеду с вами, – сказал он Страйку. – Ворота проверить.
– Там же есть зуммер, Мэнни, – если что, они позвонят в дом, – напомнил Чард, но юноша пропустил это мимо ушей и залез в машину, как и в первый раз.
Они втроем молча ехали сквозь метель по черно-белой дорожке. Мэнни захватил с собой пульт дистанционного управления; ворота нехотя открылись.
– Спасибо, – сказал Страйк, обернувшись к парню. – Как бы тебе не окоченеть на обратном пути.
Мэнни фыркнул, выбрался из машины и хлопнул дверцей. Робин уже включила первую передачу, но тут он поравнялся с окном, у которого сидел Страйк. Робин затормозила.
– Да? – Страйк опустил стекло.
– Я его не сталкивал! – пылко заговорил Мэнни.
– Что, прости?
– С лестницы, – пояснил Мэнни. – Я его не сталкивал. Врет он все.
Страйк и Робин непонимающе уставились на филиппинца.
– Вы мне верите?
– Угу, – сказал Страйк.
– Тогда ладно. – Мэнни кивнул им обоим. – Ладно.
Он развернулся и пошел к дому, слегка скользя в туфлях на каучуковой подошве.
А я в залог дружбы и доверия открою тебе свой тайный план. Скажу тебе все как на духу.
Уильям Конгрив.
Любовь за любовь [22]
По настоянию Страйка они зашли в «Бургер-кинг» при тивертонском автосервисе.
– Перед обратной дорогой тебе просто необходимо перекусить.
Робин молча шла рядом, даже не прокомментировав удивительное заявление Мэнни. Ее холодное и слегка мученическое выражение лица почти не удивляло Страйка, но изрядно раздражало. Робин встала в очередь за бургерами, потому что ее босс не управился бы и с подносом, и с костылями одновременно, а когда она поставила на пластиковый стол нагруженный поднос, Страйк, чтобы только разрядить напряженность, сказал:
– Послушай, я же знаю: ты хотела, чтобы я одернул Чарда, когда он поступил с тобой как с прислугой.
– Ничего подобного, – машинально возразила Робин. (Когда это было высказано вслух, ее охватила детская обидчивость.)
– Не буду спорить. – Досадливо пожав плечами, Страйк взялся за первый бургер.
Пару минут они жевали в недовольном молчании, но врожденная правдивость Робин взяла верх.
– Ну, допустим, хотела, но не так уж.
Размякший от сытной еды и тронутый этим признанием, Страйк сказал:
– Он был у меня на крючке, Робин. Когда свидетель уже разговорился, лучше с ним не пререкаться.
– Прошу прощения за мое дилетантство. – Она вновь была задета за живое.
– Оставь, пожалуйста, – сказал Страйк. – Никто не говорит, что ты…