– Как смело.
Темная задумчивость в его глазах сменилась легкой насмешкой:
– Мне казалось, он чудовище?
– Не чудовище, но эгоистичный и жестокий мужчина. Однако я готова признать, что даже чудовища порой способны на смелые поступки. Ваш друг спас вам жизнь. – И с тех пор пользовался этим, как предполагала Анна, не представляя, чтобы Пол Дэйн был способен на душевную щедрость. – Но у Рози он ее едва не отнял.
Чезаре выгнул бровь и сузил стальные глаза:
– Это не чересчур ли драматично? Разбитые сердца обычно не приводят к фатальному исходу.
Его насмешка задела ее за живое, и горькие слова вырвались прежде, чем она успела себя остановить.
– Могут привести, с помощью пузырька болеутоляющих и бутылки водки.
– Ваша кузина пыталась покончить с собой? – осознал Чезаре с ужасом.
Жалея, что рассказала, Анна протянула к нему руки в невольной мольбе.
– Я не должна была ничего говорить. Никто не знает. Даже ее родители. Никто, – просительно сказала она.
Она, наверное, думала, что он может раскрыть другим секрет ее кузины. Но Чезаре проглотил это оскорбление и оторвал взгляд от подрагивающей ладони, которая почему-то оказалась зажата между его рук. Когда это произошло? Но в следующий момент он осознал свою эмоциональную реакцию на ощущение ее маленькой ладони в своей, хотя не мог определить, что это за эмоция.
Гнев, решил он, гнев на старшую кузину, которая так эгоистично возложила на плечи Анны бремя хранения ее секрета. Конечно, Рози тогда тоже была юной, но это значит, что Анна была еще моложе.
Анна не отводила от него глаз, но у Чезаре сложилось впечатление, что она не видит его, когда рассказывает странным монотонным голосом историю, которую, наверное, не рассказывала никому.
– Я тогда еще жила дома. Рози сняла свою первую квартиру. Я ужасно ей завидовала, – вспоминала она с грустной улыбкой. – Я договорилась заехать к ней домой, забрать… – Покачав головой, она искоса посмотрела на Чезаре, но его лицо ничего не выдавало. – Не важно. Она забыла, что я должна приехать, и…
Голос ее осекся, потому что она снова представила ту сцену: рассыпанные таблетки, разлитую водку. Воздух пропитался кислым запахом – Рози отчаянно стошнило, что, по словам врачей в реанимации, спасло ее от серьезного вреда.
Там, в больнице, сидя с Рози в ее палате, отделенной тонкой занавеской от хаоса реанимации в субботу вечером и ожидая психолога, на консультации которого настояла больница, Анна услы ша ла всю историю. Рози знала, что их роман – ошибка, потому что Пол женат; но она его любила, а он любил ее в ответ. Он так часто ей об этом говорил и так ухаживал за ней!
Оказалось, что этот замечательный мужчина не мог уйти от жены, которая ожидала их первого ребенка. Неделю спустя Рози узнала, что она тоже беременна.
– Когда она потеряла ребенка…
Резкий вдох Чезаре заставил Анну повернуться к нему.
– Ваша кузина действительно носила ребенка Пола? Он сказал…
Анна склонила голову, печально и задумчиво нахмурившись.
– Она узнала об этом вскоре после того, как он ее бросил. Думала, что он ей не поверил. А потом сказала ему только, что потеряла ребенка – отправила простую эсэмэску, без подробностей.
Чезаре прикусил язык, не желая прерывать ее рассказ. Остатки чувства вины за то, что он отослал своего друга, рассеялись.
– Думаю, Рози считала, что выкидыш – это наказание ей за то, что она сомневалась, не сделать ли аборт. – Анна поискала в его лице признаки осуждения, но не увидела их, хотя ожидала, и немного расслабилась. – Если бы она только с кем-нибудь поговорила… но она молчала. Стыдилась рассказать даже родителям. Считала, что это все ее вина. И все равно его любила.
Чезаре слышал глубину ее боли, силу эмоций в ее голосе и гадал, как мог считать ее способным на те поступки, в которых ее обвинял.
– Она потеряла ребенка, осталась совсем одна и вернулась домой, в свою квартиру.
– Тогда она решила покончить с собой? – Подумать только, что он считал Пола жертвой. Чезаре тихо выругался. Анна кивнула, не в силах смотреть на него, пытаясь справиться с эмоциями.
– У меня был ключ, и я сама отперла дверь. На столе были таблетки и водка. К счастью, ее стошнило. В больнице сказали, что если бы я приехала немного позже, то… – Она закрыла глаза, уронила лицо в ладони. Через несколько секунд она услышала шаги Чезаре по деревянному полу.
– Выпейте.
Открыв глаза, Анна покачала головой и поморщилась от запаха содержимого стакана, который протягивал ей Чезаре.
– Я не пью, – сказала она, стуча зубами.
– Вам станет лучше.
– Вечно вы приказываете, – укорила она, принимая у него стакан и делая глоток, от которого ее передернуло. – Ужасно, – без особого жара заявила она. Тепло растекалось по горлу вниз, в живот. Она перестала дрожать.
– Молодец, – продолжая хмуриться, сказал Чезаре, снова садясь напротив. Было очевидно, что воспоминание о том, как она нашла полуживую кузину, оставило в душе Анны глубокий след. Она поперхнулась в ответ на его реплику:
– Вы никогда не говорили мне таких добрых слов, – сказала она и заморгала, чувствуя, что глаза наполняются эмоциональными слезами. Она не хотела, чтобы Чезаре взял себе в голову, будто ей нужно его одобрение.
– Пейте медленно, – посоветовал Чезаре, коснувшись стакана у ее губ. Анна кивнула и даже сумела реалистично кашлянуть, демонстрируя, что ее слезам виной крепкий алкоголь, а не эмоции.
– А что сказали родители вашей кузины, когда узнали? – Чезаре прищурился, оценивая собственную реакцию. На месте отца он бы убил виновника. Конечно, если девушка так же упрямо молчала, как Анжела, это было бы нелегко. По крайней мере, Анжела пришла к нему за помощью; за это он всегда будет благодарен.
– Они так и не узнали – Рози им не рассказала и заставила меня поклясться, что я тоже не скажу. Думаю, кроме меня, об этом знает только Скотт.
Чезаре напрягся, услышав это имя. Кому Анна настолько доверяла, что поделилась секретами своей кузины?
– Скотт? – переспросил он. Анна улыбнулась и шмыгнула носом. Она поискала в рукаве носовой платок, но не нашла.
– Ее муж.
Чезаре охватило такое сильное облегчение, что все его тело осело.
– Рози вышла замуж в прошлом году. Скотт канадец; они переехали в Торонто. Тетя Джейн и дядя Джордж поехали к ним, чтобы присутствовать при рождении их первого ребенка. Вчера она родилась – маленькая девочка по имени Анни.
Чезаре сглотнул, не желая признавать ревность, которая привела его к поспешным суждениям. Он вручил Анне платок, и пока она утирала слезы, поймал себя на том, что даже такое прозаическое движение вызывает у него прилив эмоций. Но хотя он признавал, что испытывает их, однако отказывался давать имя этим чувствам; узнавать в них нежность. Он только скрипнул зубами, гадая, почему так удивляется. С самого начала он реагировал на эту женщину не так, как на любую другую.