Да, он был таким же жестоким и безответственным, как ее муж. Теперь-то Мария понимала, какую ужасную ошибку совершила. Слишком поздно она разглядела в Кеннете то, что скрывало первое впечатление. Когда-то он казался ей лишь красивым героем, окруженным толпой поклонниц. Лишь позже она разглядела в нем сердцевину из стали, выкованную годами борьбы. Кеннет очень не любил проигрывать, поэтому никогда не сдавался и не успокаивался, пока не добивался своего. И сейчас его также ничто не остановит.
Мария почувствовала, как болезненно сжимается ее сердце. Неужели это случится? Она чувствовала, как оживают ее самые жуткие страхи. Ей опять придется подчиниться мужчине, чтобы оставить себе хотя бы второго ребенка? Но Мария не хотела подчиняться обстоятельствам – хотела сама распоряжаться своей жизнью.
Кроме того, речь шла не только о независимости, которую она завоевала с таким трудом, но и о ее чувствах, на которые теперь покушался стоявший перед ней разъяренный мужчина. По сути, он пытался заставить ее чувствовать то, что она чувствовать не желала. Ох, как же ей сейчас хотелось сбежать от него…
Но увы, опять она была обречена на брак без любви. Видимо, у нее такая участь – вновь затеряться среди армии восторженных поклонниц мужа. Но Мария понимала, что не сможет стать послушной марионеткой мужа. Она не смогла бы притворяться, что ей все равно, увидев Кеннета с очередной любовницей. Одного сегодняшнего случая ей хватило.
Но какой выбор она имела? Ох, если бы не ребенок…
А Кеннет даже не потрудился дождаться ее ответа – как и не стал снова предлагать ей выйти за него замуж. Увы, он не оставлял ей выбора и прекрасно понимал это.
Мария тихонько всхлипнула, а Кеннет вдруг сказал:
– Я поговорю с сэром Адамом и на рассвете поеду в Лондон.
Она взглянула на него с удивлением:
– В Лондон?..
– Эдуард будет в ярости, если мы обручимся без его разрешения. К счастью, нынешний король – романтик, чего не скажешь о его предшественнике. Я надеюсь, что смогу убедить его в необходимости короткой и скромной церемонии. Нам надо успеть до Великого поста.
Отчаяние нахлынуло на Марию, уже покорившуюся своей судьбе.
– Зачем все это? – прошептала она. – Почему я должна выходить замуж против своей воли?
– Я говорил уже, что в этом случае у моего сына будет титул.
– А потом что? Что будет после того, как появится наследник? Ты ведь только этого хочешь?
– Что ты имеешь в виду? – пробормотал Кеннет.
Мария подняла глаза и твердо встретила его пристальный взгляд.
– Я хотела бы знать, что дальше будет со мной.
Кеннет прищурился и тихо сказал:
– Поверь, это не будет брак по расчету. У нас будет настоящая семья.
– Даже если я не захочу тебя… в постели?
Кеннет с усмешкой посмотрел на нее, и Мария вдруг испугалась, что он прямо сейчас решит доказать, что она непременно его захочет.
– Мария, ты действительно говоришь то, что думаешь?
Взгляд Кеннета завораживал, а его голос был низким и хриплым. Восхитительным, искушающим – так что невозможно было сопротивляться. Ее сердце сжалось, и теперь она уже не была уверена ни в чем.
Мария постаралась взять себя в руки – она не хотела, чтобы ее вводили в заблуждение.
– То есть предполагается, что я всего лишь буду воспитывать твоих детей, так?
Холодный сухой тон Марии Кеннету явно не понравился. Он взял ее за плечи, заглянул ей в глаза и тихо спросил:
– Зачем ты так?
Мария молчала. Она ведь уже не была глупой девочкой и понимала: единственный способ защитить себя – это не иметь иллюзий. И выходить замуж за Кеннета она не хотела – хотела такого брачного союза, в котором бы считались также и с нею.
– Я хочу понять, чего ты ожидаешь от меня, – проговорила она наконец.
Кеннет внезапно усмехнулся:
– Мне нужна твоя преданность, черт побери! Неужели не понятно?
Преданность? Кто бы говорил!
– А не она ли требуется и от тебя? – спросила Мария. Ей так хотелось, чтобы ее сарказм смутил Кеннета, но в его взгляде была лишь спокойная грусть.
– Мария, ты действительно хочешь этого?
Она невольно рассмеялась. Как будто такое было возможно!
Пожав плечами, Мария проговорила:
– Прежде всего я хочу знать, что смогу получить за выполнение своих обязанностей в отношении твоих детей.
Губы Кеннета сжались, а в глазах запрыгали искорки.
– Ты получишь мой титул, мою защиту и гордое звание хозяйки дома на любой земле, которую король возвратит мне. Когда-нибудь ребенок, которого ты вынашиваешь, станет графом Сазерлендом.
Он склонился над ней, и она в полумраке комнаты разглядела небольшую бородку, которую ощутила на своей коже несколько минут назад.
– Кроме того, получать ты будешь то же самое, что и я в постели с тобой, – продолжал Кеннет. – Но знай, у тебя не получится скрыть от меня что-либо, особенно – любовника.
Мария поморщилась. Получалось, что преданность в этом браке была односторонней. Он, значит, ожидал от нее преданности, а сам не предлагал взамен того же.
«Открой глаза! Никаких иллюзий!» – мысленно воскликнула Мария. Немного помолчав, она проговорила:
– И конечно же, поисками попечителя и невесты для нашего сына будешь заниматься ты, не так ли?
Кеннет изобразил удивление:
– Да, конечно. А как же иначе?
Кроме того, было ясно: Кеннет станет бороться и за контроль над молодым графом Атоллом. Возможно, он действительно перебежал от одного короля к другому, но власть и влияние, которое он получит, взяв ее в жены, останутся прежними.
Однако Мария знала: она была интересна и для Фелтона.
Сэр Джон…
Мария закусила губу. Что ж, оставалось только надеяться, что Джон ее поймет.
Увы, она оказалась в ловушке, и никакого выбора у нее не было. Оставалось лишь заставить замолчать свое сердце и посматривать за тем, чтобы сэр Кеннет держал свое слово.
– А ты защитишь меня и моих детей?
– Да, – ответил он тотчас же.
– И не будешь предпринимать ничего… опасного, не посоветовавшись со мной?
Кеннет явно был озадачен этим вопросом. Немного помолчав, он проворчал:
– Мы в состоянии войны, Мария, но я обещаю, что сделаю все, что смогу, чтобы вы с ребенком были в безопасности.
– Этого недостаточно. Мне нужно, чтобы ты пообещал, что все мы будем в безопасности. Я не хочу, чтобы все повторилось – как в моем первом браке.
Кеннет в досаде поджал губы. Конечно же, ему очень не нравилось, когда его загоняли в угол. Но ведь и ей тоже не нравилось… А он вынуждал ее выходить за него замуж.