«Но зачем ревновать? Они бы могли все вместе объединиться под одним Защитным полем и все вместе – и взрослые, и ребенок, и собака – жить в мире и покое», – озвучил свою мысль Марс.
«Не все способны объединяться со всеми. Что животные, что люди. Не могут или не хотят. Вот этот пес хочет быть рядом только с тем мужчиной, своим хозяином. Женщину он просто терпит, поскольку мужчина не позволил бы псу с ней плохо обращаться, а вот мальчика пес откровенно не любит. Покусывает его – несильно, не до крови (за такие дела его по шерстке не погладят), но вполне чувствительно, нарочно под ногами путается, чтобы тот споткнулся. А взрослые ничего не замечают – они, люди, вообще к подобным вещам нечувствительны. Друзей за врагов считают порой, врагов – за друзей… Сколько раз замечал – стоят двое людей, болтают мило, а от одного так и пышет ненавистью!»
«Значит, собаки все ревнивые? Любят только своего хозяина, а остальных – либо терпят, либо откровенно не выносят?» – уточнил Марс.
«А при чем тут собаки? И собаки, и кошки, и сами люди бывают ревнивыми иногда, а бывают – и неревнивыми. Живут вместе и радуются. Вон, видишь – еще семейка идет, с лабрадором? Все одним полем объединены, что собака, что люди. Никто никого не ревнует, все друг другом довольны!»
«Мне такие семьи больше нравятся!» – честно признался Марс. Он вспомнил, как жил когда-то с Леной и Олесей и матерью своей Лимонкой. Вот они все тоже жили дружно и только сильнее становились, объединившись под одним Защитным полем. Кроме Жоры, разумеется. Эх, если бы можно было вернуться в те благословенные времена!
«Э, погоди. Это еще не все варианты. Есть животные, которые способны объединиться со своим хозяином под одним Защитным полем и никого не пускать внутрь, к ним. Живет человек с кошкой или собакой и не понимает, почему он один – ни друзей, ни семьи. А все дело в его домашнем питомце! Он своего хозяина сделал одиноким, привязал к себе. А уж если у кошки или там собаки Защитное поле сильное – то человеку из этого замкнутого поля и вырваться нельзя. Пока живет такой питомец рядом – человек с другими людьми общаться нормально не сможет. Будет думать, что все люди сволочи, лишь один его Барсик или Бобик – отрада души!»
«Это подло – делать своего хозяина рабом!»
«Это не подло, а умно, – огрызнулся Черный. – Зато такой питомец в любви и заботе купается всю свою жизнь. Но ты погоди, малой, есть еще варианты. Бывает так, что человек замыкает свое Защитное поле вокруг себя. Раз – и все, он один внутри кольца, и больше туда никто не может проникнуть. Ни одно живое существо. Ни зверь, ни другой человек».
Марс с удивлением впитывал в себя информацию. И постепенно начинал лучше понимать, что происходило с ним и с его хозяевами, людьми, раньше. Взять того же Жору… Ведь и вправду отгородился человек от всего мира!
«Но так не только люди делают. Я вот тоже замкнул свое Защитное поле вокруг себя, – добавил Черный. – Мне так легче и спокойнее. Свобода же! Я свободен от людей, я свободен от других котов».
«А я? Я тогда тебе зачем?»
«Ты мне нужен для того, чтобы я мог потешить свое эго! – усмехнулся Черный сквозь усы. – Да и с помощником проще пищу добывать. Ты на стреме, я на дело иду. Но это ненадолго, наша дружба, скоро мы расстанемся, я думаю! Настанет Заветное время, и мы разойдемся. Поэтому советую – и ты сделай то же самое. Замкни поле вокруг себя, живи свободным, не зависимым ни от кого! Люди – ну их, пусть существуют, как хотят, но настоящий кот – должен быть абсолютно свободным. Я ведь много чего успел повидать… Помню, знал одну кошку. Я к ней иногда днем в гости заходил. Балкон, дверь на балкон всегда приоткрыта, дерево рядом, удобно с ветки на ветку перебираться. Мне удобно, она бы не рискнула, конечно. Симпатичная, горячая штучка и все такое… – облизнулся Черный. – Но как она любила своих хозяев, просто противно! Любила хозяина, любила хозяйку, а когда у хозяев ребенок родился, так она и ребенка полюбила. Тьфу. Только тот заревет, кошка на кухню, к хозяйке, бежит, мяукает – плачет, мол, дитя, спасай! Ребенок чуть подрос, так прям чуть не за хвост кошку таскал, а она – все терпела… Не понимал я эту свою подругу! Я бы ни одному человеку не позволил так с собой обращаться».
Черный иногда шокировал Марса своей откровенностью. Для него не существовало запретных тем, он ничего не стеснялся. Заявил вот прямо, без обиняков – позволил Марсу быть рядом лишь потому, что хочет потешить свое эго!
Ну да, рыжий кот-подросток восхищался своим старшим наставником, жадно впитывал всю информацию, которой тот делился.
За время, проведенное рядом с Черным, Марс перестал бояться большого города. Он научился прятаться, добывать пищу, искать теплые местечки для ночлега. Научился разбираться в людях – понял, кого надо было обходить за два квартала, а кого можно не опасаться. Уж сейчас Марс точно не попал бы в ту ловушку, как тогда, среди гаражей! И не попался бы, и от мальчишек-живодеров ускользнул бы… и от Алевтины бы ускользнул. Словом, Марс был уже вполне сообразителен для того, чтобы жить на свободе, одному.
Единственное непонятно – что Черный имел в виду, когда упоминал про Заветное время. Когда это случится, скоро ли? Как определить это время, по каким признакам?
…Однажды, после не очень удачного утра (приятели пытались добраться до одного контейнера с заманчивым содержимым, но помешала свора бродячих собак), решили передохнуть. Как раз неподалеку находился неплохой подвал, по воспоминаниям Черного. Но подвал оказался занятым, там приятели встретили одну из многочисленных бывших подруг Черного. Белую кошку с выводком котят, ровесников Марса. Белая кошка зашипела, выгнула спину, предупреждая, что готова к нападению.
«Глянь, это мои, – с гордостью признался Черный. – Здоровые, умные, красивые! Скоро от матери оторвутся, своей жизнью заживут. Но ты все равно ближе не подходи, и я не буду этого делать, потому что Белая детей защищать будет и плевать ей сто раз, что я их папаша. Ладно, пошли отсюда, пока Белая скандал не затеяла. Она считает, что это ее территория. А мне не жалко, пусть и дальше так думает…»
Черный затрусил к выходу, а Марс замер, принюхался (да, это отпрыски Черного, вне всякого сомнения!). Ближе всего к нему из выводка была одна кошечка. Юная Черно-Белая. Она. Дочь его наставника. Ровесница. Как же здорово, наверное, было бы поиграть с ней в догонялки! Или подраться в шутку, из спортивного интереса. Кто кого?
Марс сделал несколько шагов вперед, но Черно-Белая оказалась истинной дочерью своего отца. Развернулась и изо всех сил отвесила Марсу оплеуху.
«Убирайся! Я не собираюсь с тобой играть. Делать мне больше нечего!» – окатила она Марса волной откровенного презрения и ненависти. Вероятно, и в этом она оказалась дочерью своего отца – кошкой, свободной ото всех.
Марс же, пристыженный, ошеломленный (надо же, насколько нетерпима эта Черно-Белая к чужим!), поскакал вслед за своим наставником.
…Они нашли еще один пустующий дом, забрались на всякий случай повыше, на чердак. «Никого. Никто тут не живет – ни люди, ни коты… Никто, – принюхался Черный. И зевнул. – Ну и хорошо. Как я устал… Отдохнем тут немного, мой рыжий друг, потом отправимся в одно место. Есть одно общежитие неподалеку. Там люди пакеты с едой за окна вывешивают, на холод. Чтобы еда подольше не портилась. Добраться до этих пакетов нелегко, но можно…»