— Думаю, после моего дня рождения, он ведь у меня через месяц, — со вздохом сообщила куница, начиная все яснее понимать, как была неправа, ожидая подарков на равноденствие.

— А разве… — чуть нахмурился ястреб и тотчас прикусил язык.

Раньше он сам жил под чужой личиной, а теперь под ней придётся жить его Весенике, и никто, кроме него, не знает, как это иногда бывает больно и обидно. И дни рождения он тоже никогда не справлял в тот день, когда справляли его Ардесту, и про отца с матерью всем говорил, будто не помнит.

— Да, мой день рождения в цветень, в самую середочку, — беззаботно щебетала Веся, попутно завязывая в памяти узелок — как вернутся, спросить у Феодориса, а приготовил ли магистр ей за эти дни достаточно убедительную историю, о том, чья она и из какого клана.

И снова порадовалась, что, не жалея, собрала Мариле все до единого платья и кофты. Даже подаренные Линой юбки положила, и свою девичью шкатулку не забыла, оставив себе на память лишь перстенек, полученный пару лет назад от умирающей травницы, которую Веся вытащила почти из-за грани. Такие перстеньки, заговоренные от змей да комаров, продаются во всех лавках чародеев, и потому никто Весю по нему не узнает, надевала она его, лишь выходя в поле за травами.

— Ну ладно, — нежно пригладив девушке выбившиеся прядки, поторопился согласиться Берест, — почему-то я позабыл про цветень. Спасибо, напомнила. А теперь расскажи еще что-нибудь… на свой выбор.

— Хорошо. — Веся усмехнулась еще лукавее, вот теперь она не упустит ни одной мелочи, и пусть потом как хочет ругает ее Феодорис.

Хоть куница и благодарна ему за помощь и за найденный для них выход, но против своего будущего мужа ни с кем объединяться не намерена. Он же когда-нибудь станет отцом ее малышей, им вместе семью держать и детей поднимать… и как же ей потом добиться в семье согласия и доверия, если сейчас она начнет с Берестом спорить из-за всякой ерунды?!

Глава двадцать первая

— Вот значит как! — Едкий голос Ольсена раздался примерно через час, когда скалистый участок дороги закончился и тропа пошла между редких кустов по пологим предгорьям. — Пока невеста в Цитадели, мой правнук чародейку охмуряет!

— Дед, займи свое место в отряде и не вмешивайся в мою жизнь. Я сам в ней разберусь.

— А грубить любимому деду некрасиво, — не отставал Ольсен, пользуясь тем, что отряд растянулся по тропе и никто не может их подслушать.

— Да? — изумился Берест, крепче прижимая к себе куницу, которая успела к этому времени перебраться к жениху на колени и, обняв его за шею, поведать все свои мысли о тех вещах, какие считала важными в их совместном будущем. — А если этот дед сам показывает любимым правнукам такой пример, откуда им знать, красиво это или нет?

Дед сердито фыркнул и уставился на незнакомую чародейку, но Веся упорно молчала. Хотя и отлично понимала, именно ее мельник пытается вызвать на спор, а не ястреба. Только ей этот спор был вовсе не нужен, потому девушка нежно водила пальчиком по гладкой щеке жениха и размышляла, на сколько хватает действия зелья, которым в Цитадели пользуются все чародеи, и прихватил ли его Берест с собой.

— А девица у тебя, похоже, немая? Как ты с ней изъясняться будешь?

— Ну не все равно тебе, дед? Девица моя, и мне нравится ее молчаливость. А ты лучше вернись на место, пока Саргенс не начал ругаться.

Веся с легкой досадой вздохнула, ну как она могла забыть про учителя! Ведь вполне возможно, сейчас чародей проверяет, как они справятся с назойливыми попутчиками, желающими от дорожной скуки разузнать все чужие тайны.

Девушка нахмурилась, пытаясь придумать, как бы незаметно, но верно отправить Ольсена подальше, туда, где должен сейчас бежать его тэрх. И через несколько минут, не слушая беззлобных препирательств деда с внуком, решительно собрала на кончике пальчика каплю своей силы и представила, как она стрелкой летит в зверя мельника.

Сначала Весе и самой не поверилось, что у нее все получилось, но когда громадный тэрх, послушный толкнувшей его вперёд чужой воле, прибавил ходу и через минуту уже бежал шагах в двадцати впереди, довольно хихикнула.

— Веся… — внимательно вгляделся в полузнакомое личико ястреб, — я чего-то не понимаю… Ольсен на нас обиделся, что ли?

— Нет, — удивилась Веся, — а с чего ты взял?

— Я сегодня вдруг начал видеть ауры. Мне Феодорис объяснил, что те, кто не видит их до ритуала, начинают видеть после, для того все и делятся силой.

— Правда? Как хорошо, — обрадовалась девушка, и ястреб сразу заулыбался, искренность ее слов он не мог не чувствовать. — А почему ты спросил?

— Я видел сиреневый шарик, размером с бусинку, он полетел с твоего пальца в Ольсена.

— Нет, неверно, не в Ольсена, а в тэрха. Я сейчас учусь выращивать тэрхов, у меня утром такое задание было. Скоро мой Проныра станет таким же большим, и тогда его никто не узнает, а цвет я ему немного поменяю. А сейчас я просто бросила немного силы тэрху деда и приказала ему идти вперёд. Как я тебе объяснила, каждое движение и слово может быть проверкой. А я очень хочу, чтобы чародеи поняли, мне можно верить… и не держали в крепости.

— А если они вдруг скажут… можно уйти уже сегодня?

— Не поверю. И никуда не пойду. У меня стало намного больше силы, и я хочу узнать, куда ее тратить с пользой и как научиться оставлять часть магии на всякий случай, — печально вздохнула Веся и крепче прижалась к груди жениха. — Не сердись.

— Солнышко… ты со мной, и это главное… не волнуйся за меня, я никуда от тебя не денусь и не отстану… и все ты решила правильно.

— Только, Дест… — вспомнила куница через долгие десять минут, — не зови меня больше Весей. И я попытаюсь не звать тебя Берестом. Сам понимаешь, чем раньше мы начнём отвыкать, тем лучше… Я постараюсь не забывать.

— Ты права… Эвеста… Эвес… Эвис… может, Веста? Или слишком похоже? — задумался ястреб, не переставая нежно поглаживать невесту по плечу, по спине, по нежной щечке и стараясь не смотреть на ее припухшие губы. — Лучше, по-моему, просто Эви… или Весточка… а тебе как нравится?

— Мне пока никак, — огорчённо вздохнула Веся, — и это плохо. Мне теперь во всем чудятся чародейские загадки и проверки, и я уже думала… может, Феодорис проверяет, не выберу ли имя, слишком похожее на прежнее? Вот ты сколько лет жил с чужим и никто не заподозрил! А ведь они похожи… если подумать. Интересно, кто такое выбирал?

— А ведь ты права… чародеи и выбирали. Значит, точно снова проверка… Весенка, какая ты у меня сообразительная!

— Я рада этому. Приятно, когда жениху хоть что-то нравится, особенно чужое имя, — сделала печально-лукавое личико куница и едва не задохнулась от жаркого поцелуя. — Дест! Ты же сам говорил, что на сегодня хватит?!

— Я соврал… мне никогда не хватит. И ты снова права, я никак не могу привыкнуть… Пока ехали, столько раз смотрел на тебя и шептал, как воришка… Веся… Весенька… Даже не думал, что ты возьмешь мой браслет. И я хотел рассказать… ведь тогда, давно, вечером, я выпил совсем немного, просто и правда было весело… а тут ты стоишь… и такой свет необыкновенный, волшебный… меня так к нему и потянуло. И только сегодня я понял, ведь это я тогда ауру первый раз разглядел. А у тебя она особая, сиреневая…