— А я бы взяла амулет… — заявила вдруг Дора, — иногда и сама жалею… когда все расскажу.

Ольсен даже бровь на секунду вздёрнул от изумления, но тут же напустил на себя невозмутимый вид. А князь на миг растерялся, потом взял в руки ладонь жены и поднес к губам.

— Дорогая, раз ты хочешь, я попрошу. Но не считай это своей обязанностью, хорошо? А ты, Ольсен рассказывай… а то скоро нам будет не до спокойных бесед. Я хочу присутствовать на допросе каждого из пойманных предателей.

— Да я вроде ответил на ваш вопрос, — слукавил мельник, — если ещё чего хотите узнать, спрашивайте.

— Когда он отдал ей браслет? — интересовало княгиню.

— Только вчера вечером. А с утра мы к вам, порадовать, как положено, — спокойно заявил мельник, и Илстрем сжал губы, чтобы не выдать себя улыбкой, вряд ли Берест помчался бы радовать родителей, если не было какого-то важного дела.

Но выдавать деда и не подумал, Доренее будет приятна такая забота сына.

— А она… собирается ему отдавать свой? — осторожно, едва дыша, продолжала расспросы Дора.

— Да, насколько я знаю, она бы еще вчера отдала, — удрученно вздохнул мельник, — да нет у нее браслета.

— Как это так? — охнула княгиня и сразу сообразила: — Так она ведь сирота! Но я куплю ей браслет… если не понравятся те, которые найдутся в моем сундучке!

— Прости, Дора, — спрятал лукавую улыбку довольный своей маленькой проверкой Ольсен, — я немного неправильно объяснил. Она еще несовершеннолетняя, ей двадцать будет в середине цветеня. А таким верховный магистр не позволяет ни носить браслеты, ни выходить замуж. Но как исполнится Эвесте двадцать, так браслет ей учителя подарят, зачарованный.

— Ну так это уже скоро, — сама себе кивнула Дора, — но про Береста я все же никак не пойму. Они ведь ездили за невестой в Ясновень?

— Там сложная история, — вздохнул старик, надеявшийся, что предстоящая свадьба отвлечет княгиню от мыслей о кунице, — и я могу рассказать, если мне Илстрем разрешит.

— Ну, так и быть, — лицемерно вздохнул князь, истово желавший раз и навсегда разделаться со всеми старыми недоразумениями, — расскажи. Только коротко… и помни, дорогая, это тайна!

«Вот жулик, — едко ухмыльнулся про себя Ольсен, — все на деда свалил!»

— Дело в том, что княжна куниц девица не простая, переборчивая и смелая, и на выбор ей дали три месяца. Вот она и собиралась пожить у вас в Сером гнезде, женихов внимательно рассмотреть… да в дороге они попали в засаду, в этом году степняки что-то рано выползли. Надо сказать, куница хорошая лучница… и в бою хорошо помогла Ардесту с братьями, но самой не повезло. Наткнулась на шамана, и тот бросил в куницу неснимаемое проклятье. Вот княжичи и спасали девушку, срочно отвезли ее в Цитадель, а чтоб немного ослабить проклятье, Ардест под честное слово дал ей на время свой браслет. Тот у него теперь не простой, чародеи заговорили на защиту, но от чего точно — мне неведомо. Маги княжну, разумеется, приняли, но вскоре выяснилась печальная истина. Вылечить ее можно… но это далеко не просто и займет много времени, может, лет двадцать. Но загодя расстраивать Радмира не стали, поэтому с отрядом Береста некоторое время ездила Эвеста, под личиной княжны, разумеется.

— Ох, несчастная девочка, — расстроилась Доренея, привычно коснулась платочком глаз и поинтересовалась: — А князю куниц уже сказали?

Илстрем старательно прикрывал своим платком губы, опасаясь рассердить своей ехидной улыбкой деда, с необычайной ловкостью перемешавшего правду с вымыслом. Надо же, целую историю придумал, старый лгун! И говорит так уверенно, будто каждое слово — святая истина.

— А как же. Был он там два дня назад. Вот сегодня утром вместе из ворот выехали, он домой поехал, а мы сюда.

Глава двадцать седьмая

— Всё понял, — кивнул Ардест, нехотя отпустил руку невесты и поднялся с краешка дивана, на котором лежала Веся. — Охраняй ее, дед, я тебе потом все расскажу.

— Не нужны нам охранники, сами справимся, — непримиримо буркнула Кастина и села на его место с чашкой в руках. — Выпей, дочка, это мое зелье, которое ты сама усиливала. Тебе оно сейчас лучше всего будет. Ну а потом прислужники еду принесут… а вы чего встали? Собрались на допрос и идите себе!

— Идите, Дест… — тихо пробормотала целительница, — я немного поем и посплю часок. Ко мне во сне всегда сила быстрей возвращается.

— Ну, хорошо, вы тогда дверь заприте.

— Да по коридору все свои ходят, — проворчал Ольсен и уныло поднялся со стула, — просто приставь охрану.

— И приставлю, — княжич спрятал огорчённый вздох, бодро улыбнулся невесте и ушел, прихватив деда.

— Кася… ты тому парню не забудь настоечки дать…

— Лежи уже, яйца куриц не учат. Свекровь твоя недавно пыталась сюда прорваться, Саргенс не пустил. Сказал, ты все равно без сознания…

— Ты на что это намекаешь? — устало вздохнула Веся, откидываясь в пышные подушки.

— А ты не поняла? У них твой Берест чуть не в самодурах ходит, потому как никому не позволял себе советы давать. Вот она, небось, сейчас думает, будто сможет несчастной сиротке свои задумки изложить, а ты начнешь Ардеста пилить. Запомни мои слова, никогда так не делай! Не объединяйся со свекровью против мужа. И ему не позволяй под ее дудку петь. Все, кто на это пошел, потом сильно пожалели.

— А как же мне тогда с нею жить? Ведь она мать?

— У нее свой муж пылинки сдувает и еще трое сыновей есть. А кроме того, полный дом домочадцев, кузин, тётушек, племянников и племянниц! Есть кем командовать, вот пусть и командует. А у вас пока семья даже не создалась, вам нужно свой дом заводить и о своих делах думать. Хоть и не хочется мне так говорить… но Ольсен правильно ей сказал, про дом, какой Ардест якобы строить намерен.

— Почему якобы? — слабо возразила Веся. — Он все время это говорит. А я даже и не намекала, чтобы строить, думала, где-нибудь в крепости устроимся.

— Это сейчас неважно… главное, он решил, а князь придумает, где место понадёжнее… вот тогда не спорь. Илстрем зла не пожелает.

— Я тоже так подумала, — вздохнула Веся, — а теперь посплю… глаза слипаются… а ты не знаешь, что такое Антаиль?

— Как не знать… вот проснешься, и расскажу.

— Эви?! Эвеста? — мягкий, но назойливый зов прорывался сквозь сон, а теплые пальцы нежно гладили волосы, обводили скулы, невесомо прошлись по губам, скользнули ниже, на шею…

— Щекотно… — поежилась Веся и натянула повыше одеяло, — ты зачем меня будишь?

— А если не разбудить, потом снова станешь обижаться.

— У? — спросонья хмыкнула чародейка, открыла глаза и нахмурилась, вглядываясь в жениха. — А почему ты в куртке?

— Пришел предупредить, что уезжаю. Нужно проверить еще пару домов Бервода и съездить в Серое гнездо, предатель нанял почти пять сотен людей, и все они ждут сигнала.