Я и есть миссия Ла Пурисима де Консепсьон де ла Сантисима Вирхен Мария, основанная в Калифорнии в день Праздника Непорочного зачатия Девы Марии, в восьмой день двенадцатого месяца года одна тысяча семьсот восемьдесят седьмого от Рождества Христова. Триста лет назад.
Чумаши. Ранчеро. Испанцы. Калифорнийцы. Американцы. Грассы.
Когда я повторяю эти имена, они все как будто не умерли, для меня – нет. Никто не умер. Ничто не кончилось. Мы все еще здесь.
Я все еще здесь.
И это все, чего я хочу. Оставаться здесь. И чтобы Ро оставался здесь. И падре. Чтобы все мы оставались здесь, все, кто живет в миссии.
Но когда я смотрю вниз с горы, то знаю: ничто не останется неизменным, а золотые вспышки в небе и опускающаяся тьма говорят мне, что солнце уже садится.
И никто не может его задержать. Даже я.
ОТЧЕТ ПО ИССЛЕДОВАНИЮ:
ПРОЕКТ «ЧЕЛОВЕЧЕСТВО»
Гриф: Совершенно секретно / Для Посла лично
Кому: Послу Амаре
От: доктора Хаксли-Кларка
Тема: Исследование Икон
Мы до сих пор не можем быть уверены в том, как работают Иконы. Мы знаем, что, когда явились Лорды, тринадцать Икон упали с неба и каждая опустилась на один из земных мегаполисов. Мы не можем подобраться к ним настолько близко, чтобы их исследовать. Мы лишь предполагаем, что Иконы генерируют невероятно мощное электромагнитное поле, которое прекращает электрическую активность в определенном радиусе. Мы уверены, что именно это поле позволило Иконам разрушить всю современную технологию. Похоже на то, что Иконы могут также останавливать все до единого химические процессы или реакции в пределах поля.
Примечание. Мы называем это эффектом отключения.
Тот День сам по себе наглядно продемонстрировал эту их способность. В Тот День Лорды активировали Иконы и покончили с надеждой на возможность сопротивления, уничтожив города Голденгейт, Сан-Пауло, Кёльн-Бонн, Каир, Мумбаи и Пекин… которые теперь мы называем Безмолвными Городами.
К концу Того Дня прибывшие к нам колонисты полностью захватили контроль над всеми самыми крупными населенными пунктами на семи континентах. Приблизительно один миллиард жизней оборвался в одно мгновение, и это величайшая трагедия в нашей истории.
Пусть Безмолвие принесет им мир.
К тому времени, когда мы добрались до вершины холма, небо стало темным, как баклажаны в огороде миссии.
Ро тянет меня вверх по последним скользким камням:
– Еще немного. Закрой глаза.
– Ро, что ты тут натворил?
– Ничего плохого. Ничего настолько плохого. – Он смотрит на меня и вздыхает. – Ну, во всяком случае, не в этот раз. Идем, доверься мне.
Но вместо того чтобы закрыть глаза, я всматриваюсь в тени под чахлыми деревьями, где кто-то соорудил подобие хижины из обломков старых вывесок и ржавых жестяных банок. Тут же красуется корпус древнего трактора, прислоненный к поблекшему рекламному щиту, на котором изображено нечто вроде бегущих ног в ботинках.
«СДЕЛАЙ ЭТО».
Так говорят ноги без тела, и яркие белые слова словно выплескиваются с огромного фотоснимка.
– Ты что, не веришь мне? – спрашивает Ро, глядя на хижину так, словно демонстрирует мне свое самое драгоценное имущество.
Но я вообще никому не доверяю. И Ро это знает. И еще он знает, что я ненавижу сюрпризы.
Я закрываю глаза.
– Осторожнее. Теперь пригнись.
Даже с закрытыми глазами я знаю, когда оказываюсь внутри хижины. Я чувствую, как крыша из пальмовых листьев задевает мои волосы, и едва не спотыкаюсь о корни деревьев, окружающих нас.
– Погоди секунду. – Ро куда-то отходит. – Раз, два, три… С днем рождения, Дол!
Я открываю глаза. У меня в руке один конец длинной нити крошечных разноцветных огоньков, сияющих, словно звезды, свалившиеся прямо с неба. Нить слегка покачивается. Ро держит в руках другой конец. Сверкающие огоньки тянутся через все помещение.
Я хлопаю в ладоши, не выпуская нити.
– Ро! Но как… Это что… электричество?
Он кивает:
– Тебе нравится? – Глаза Ро сияют и вспыхивают точно так же, как горящие передо мной огоньки. – Что, удивлена?
– Да я бы и за тысячу лет до такого не додумалась!
– Тут есть и еще кое-что.
Он делает шаг в сторону. Рядом с ним я вижу странного вида штуковину с двумя ржавыми металлическими кругами, соединенными железной перекладиной и с облупившимся кожаным сиденьем.
– Это… велосипед?
– Вроде того. Это педальный генератор. Я видел его в одной книге у падре, ну, по крайней мере, его схему. Почти три месяца понадобилось мне для того, чтобы найти все необходимое. Не меньше двадцати разных деталей. И я смог восстановить этот старый велик. А сюда посмотри…
Ро показывает на два предмета, лежащие на толстой доске. Он забирает нить с огоньками из моей руки, и я подхожу ближе, чтобы коснуться гладкой металлической поверхности первого артефакта.
– Пан… а… соник? – читаю я вслух полустершиеся буквы.
Это нечто вроде коробки. Я беру ее и поворачиваю в руках.
Ро горделиво сообщает:
– Это радио!
Я сразу понимаю, о чем он говорит, и едва не роняю вещицу. Ро ничего не замечает.
– Раньше люди слушали с его помощью музыку. Но вообще-то, я не уверен, что оно работает. Я пока что не проверял его.
Я кладу радио на прежнее место. Я знаю, что это такое. У моей матери оно было. Я это помню, потому что оно каждый раз умолкает в моем сне. Когда наступает Тот День. Я машинально касаюсь своих спутанных каштановых волос.
Ро тут ни при чем. Он ведь не знает. Я никогда и никому не рассказывала о своем сне, даже падре. Потому что я ужасно не хочу помнить его.
– А это?.. – меняю я тему.
Я беру крошечный серебристый прямоугольник, совсем маленький, не больше моей ладони. На нем сбоку изображен одинокий фрукт.
– Это что-то вроде запоминающего устройства, – улыбается Ро. – Оно играет старые песни, прямо тебе в уши. – Ро забирает прямоугольник из моей руки. – Это просто невероятно, как будто слушаешь прошлое. Но работает только тогда, когда есть энергия.
– Не понимаю, – качаю я головой.
– Это подарок тебе. Энергия. Видишь? Я кручу педали, вот так, и от трения возникает энергия.
Ро встает на педали велосипеда, потом опускается на сиденье и яростно работает ногами. Огоньки ярко вспыхивают, сияя по всему помещению вокруг меня. Я невольно смеюсь от радости, это настоящее волшебство… и Ро выглядит таким забавным и вспотевшим от усилий…