Я поперхнулся.

— И... Что мне все-таки делать?

Боб вскочил на ноги.

— Что тебе делать? — Он махнул рукой в сторону стола с праздничным обедом Баттерсовой мамочки. — Ты, возможно, имеешь шанс вернуться вот к этому, и ты еще спрашиваешь меня, что делать? Найти твоего чертова убийцу! Я весь на твоей стороне, готов помочь!

Освещение в комнате вдруг сделалось красным, и откуда-то послышался сигнал тревоги из ранних эпизодов «Звездного пути».

— Э... — встрепенулся я. — Это еще что, черт подери, такое?

— Это меня Баттерс зовет, — отозвался Боб. В огне камина возникли очертания молодого человека. Я сообразил, что именно так, должно быть, выглядел Баттерс в юности. — Ладно. Пошли.

Глава тридцать шестая

Мне даже не пришлось напрягаться для того, чтобы покинуть череп, — выходя, Боб буквально выдернул меня за собой, как листок, сметенный вихрем от проехавшей мимо большегрузной фуры. Это лишний раз напомнило мне о том, что в сложившихся обстоятельствах тяжеловесом является именно Боб, а я — так, салага.

Терпеть не могу ощущать себя салагой. Просто тошнит от этого ощущения.

Я оказался в запыленном помещении. Сквозь покрытые толстым слоем пыли и копоти окна пробивались редкие лучи предзакатного солнца, почти не опасные даже для меня в моем состоянии. Помещение напоминало проходную какого-то завода. Перед дверями стояла массивная стойка охраны или контроля. Вдоль одной из стен выстроились гардеробные ячейки. Несколько темных пятен на выцветших стенах выдавали места, где некогда располагались часы и щит с карточками. Радом со мной стоял, держа в руке фонарик-переноску для Боба, Баттерс. Глаза у черепа ярко сияли — Боб вышел из своей «квартеры» и находился теперь в материальном мире. Вид У коротышки-патологоаната был напряженный, сосредоточенный, но никак не запуганный.

Насчет того, как они попали в это помещение, особых сомнений не возникало: Фиц стоял со здоровенными кусачками в руках. Вот если кто и выглядел напуганным, так это Фиц; похоже, он боялся за всех нас. И неудивительно: парень вновь очутился в логове своего жуткого наставника.

Угу.

Это нам хорошо знакомо.

Баттерс вытащил из кармана транзистор для переговоров с духами.

— Вы здесь, Дрезден? — шепотом спросил он.

— Слева от вас, — так же тихо отозвался я.

Он посветил глазами Боба в указанном направлении и явно увидел меня.

— Ох! — с облегчением выдохнул он. — Что ж, хорошо.

Уж не знаю, что его успокоило. Сделать я толком ничего не мог, если, конечно, в заварушку не затешется какой-нибудь случайный дух — вот того я мог бы задержать своей магией, не давая возможности повлиять на происходящее в материальном мире.

Подозреваю, он просто ждал от меня — точнее, от воспоминаний обо мне — помощи и поддержки, в которых я не отказывал ему при жизни. Поэтому я ободряюще кивнул и поднял сжатый кулак. Все путем.

— Я так понимаю, мы зашли незамеченными? — тихо поинтересовался я у Фица.

Тот кивнул:

— Обычно цепей на дверях хватало. А заклятий его хватает только на комнату, где он находится.

— Что ж, хорошо, — хмыкнул я.

— А что? — не понял Баттерс.

— Из этого следует, что у Аристида не хватит сил изжарить вас на месте.

Баттерс поперхнулся.

— Ох. И правда хорошо.

— Это не значит, что он не может убить вас, — утешил я. — Просто ему придется обойтись без спецэффектов. Бюджет маловат.

— Он быстрый, — добавил Фиц, и голос его дрогнул. — Нет, правда, очень быстрый.

— Насколько? — спросил Баттерс. — Как Джеки Чан? Или как Флэш?

— Понемногу от обоих, — ответил я. — Он перемещается стремительно. И налететь может с силой грузовика.

Фиц поежился и кивнул.

— Ох, — повторил Баттерс. — Супер. Значит, раз так, нам, возможно, стоит избегать драки с ним. — Он поставил фонарик на пол и полез в сумку. — Сейчас, секунду...

За одним из почти непрозрачных от грязи окон мелькнула тень. Фиц шикнул и обеими руками ухватился за свои кусачки. Баттерс крякнул от неожиданности и поспешно достал из сумки короткую полицейскую дубинку.

Тень мелькнула уже за вторым окном. Кто-то двигался к двери — той же, через которую вошли мы.

Я торопливо оглянулся на фонарик и убедился, что стою в луче света из глаз Боба и вне досягаемости прямых солнечных лучей на случай, если дверь откроется. Конечно, физически я сделать не мог ничего, но если Аристид заметит меня, отворив дверь, возможно, это могло бы его отвлечь. Черт, он даже мог бы ломануться на меня и, проскочив насквозь, убиться об стену, как мультяшный злодей. Это было бы просто круто.

Гораздо вероятнее, я не добился бы ничего. И все же, когда друзья в опасности, грех не попытаться.

Дверь начала отворяться, и я воздел руки в самой что ни на есть угрожающей магической позе. Чушь, конечно, но поза вызывает у людей реакцию на чисто атавистическом уровне. Не так уж мы далеко ушли от наших первобытных предков, для которых язык тела значил едва ли не больше, чем слова. Моя поза объявляла меня в качестве главного — человека, контролирующего все свое окружение, того, за кем идут, этакой смесью психа и фокусника, — короче, самого опасного из находящихся в комнате предметов.

Баттерс с Фицем прижались к стене по обе стороны от двери, держа оружие наготове. Дверь со скрежетом отворилась, на пороге возникла массивная зловещая фигура и застыла в нерешительности, вглядываясь в меня из-под поднятой козырьком руки.

Баттерс с криком опустил на фигуру свою дубинку. В противоположность ему Фиц опустил свои кусачки беззвучно. Даже в эту долю секунды я успел восхититься Баттерсом. Драться коротышка не умел и отлично понимал это. Зато у него хватило ума заорать, привлекая внимание противника к тому из двоих, кто был меньше, слабее и хуже вооружен. Это давало возможность Фицу напасть на незнакомца сзади.

Пусть Баттерс и не боец, но силы духа у него хватило бы на трех громил .

Правда, помочь им это не смогло.

Рослый незнакомец, похоже, заподозрил неладное. Даже не повернув головы, он поднырнул под кусачки, одновременно резко выбросив вбок левую руку. Кулак его угодил Баттерсу точно в живот, и тот полетел на пол. Незнакомец резко повернулся — как раз вовремя, чтобы перехватить новый удар восстановившего равновесие Фица. Небрежным движением он выхватил кусачки из рук Фица, а потом плавным взмахом, напомнившим мне Мёрфи в деле, бросил юнца точнехонько в начинавшего подниматься Баттерса, и те, спутавшись в клубок, покатились по полу. Хлопнула закрывшаяся дверь.

Дэниел Карпентер, старший сын Майкла Карпентера, постоял немного, покачивая трофейными кусачками. Ростом и сложением он не уступал уже, пожалуй, отцу, да и взгляд его серых глаз был таким же спокойным. Потом он посмотрел на меня, открыл рот и снова закрыл.