Дома у Кургулиных нас поджидал очередной сюрприз. Дверь никто не открывал, как настойчиво ни давила Вера пальцем на звонок.
– Такого не может быть, – взволнованно обернулась она ко мне, мигом протрезвев. – Лиза должна быть дома, она никуда не выходит, если у нее нет занятий. А сегодня как раз такой день.
– Возможно, она ушла куда-нибудь с Костей? – предположила я.
– Исключено, – резко ответила Вера, копаясь в своей сумочке в надежде найти запасные ключи. – После того как мама вышвырнула его из дома, я уверена, что Лиза не станет с ним встречаться.
– Из покорности?
– Да, и поэтому тоже, – кивнула Вера, доставая из сумочки ключи. – Но прежде всего, разумеется, из-за денег. Мама способна на самые решительные поступки, если кто-то ей не подчиняется. А Лиза никогда не могла стать достаточно самостоятельной, чтобы противостоять маме. Представляете, мама сначала подыскала ей одного жениха, потом сменила его на другого. И Лиза – ничего, стерпела! Я даже удивляюсь, как у нее хватало духу встречаться с Костей. Но теперь этому пришел конец. Мама наверняка предупредила охрану, чтобы Костю сюда не пускали. Вы заметили, как зыркнул на нас парень на входе?
Я вспомнила взгляд охранника и вынуждена была согласиться с Верой. Если Зоя Сергеевна действительно дала такое указание, теперь тут даже муха не пролетит.
Кстати, о мухах. Наверняка я тоже буду объявлена в этом доме персоной нон грата.
Сегодня смурной омоновец ограничился лишь тем, что мельком заглянул в мой паспорт. Но не исключено, что он доложит об этом Зое. Значит, жди обещанных тебе неприятностей, Женя!
Кургулины жили в новом доме, выстроенном несколько лет назад в районе набережной, чуть поодаль от центральной магистрали, в тихом и зеленом районе.
Я очень хотела повидаться с Лизой, кроме изъятия магнитофона тети Клавы, это была главная цель моего визита к Кургулиным.
Во-первых, Лиза была старше Веры и могла знать кое-что, ускользнувшее от внимания младшей сестры. Во-вторых, Лиза не жила за границей, а неотлучно находилась при родителях.
Но судьба едва не лишила меня возможности побеседовать с Лизой. Уже из прихожей я увидела ее тело, лежащее на полу в гостиной в позе эмбриона.
Вера стрелой влетела в квартиру и, швырнув сумку куда-то в угол, нагнулась над сестрой.
– Господи! – в ужасе подняла она голову и беспомощно посмотрела на меня. – Лиза мертва! Женя, да что же это такое творится!
– Дайте зеркальце! – приказала я, опускаясь на колени перед телом и пытаясь нащупать пульс на безвольной руке Лизы. Мои пальцы ощутили еле слышные удары крови.
Зеркальце, поднесенное к губам, запотело. Вера сбегала в комнату сестры и вернулась оттуда, держась за голову:
– Женя! Там… там такое!
«Такое» оказалось грудой пузырьков из-под сильнодействующих препаратов.
Быстро перебрав бутылочки, я пришла к выводу, что Лиза не очень-то разбиралась в фармакологии и думала, что количество принятых таблеток неминуемо должно будет перейти в губительное качество.
– Воды! Принесите как можно больше воды! И тонкий резиновый шланг! – отдала я Вере следующее распоряжение. – Нужно срочно промыть ей желудок! Да не дергайтесь вы так, она будет жить!
Когда процедура была завершена, Вера подтирала пол, а я наполнила шприц кофеином, чтобы сделать Лизе укол.
– Откуда у вас дома аминазин? – спросила я. – Кто-то из ваших родственников употребляет это лекарство? Может быть, Лиза?
– Я не знаю, я ничего не знаю, – плакала Вера, елозя с тряпкой по паркету гостиной.
Лиза пришла в себя через час с небольшим. Все это время мы с Верой молча сидели на кухне и пили кофе. Кургулина-младшая нашла где-то в домашних запасах бутылку джина и, разведя его газированной водой из сифона, иногда прикладывалась к рюмочке.
Когда из комнаты раздалось слабое мычание, мы дружно вскочили и ринулись туда.
Лиза выглядела обессиленной. Она едва шевелила руками, но пыталась улыбнуться.
– Может быть, «Скорую»? – шепотом предложила Вера. – Я боюсь, а вдруг у нее с головой теперь того? Что тогда делать?
– «Скорую» не надо, – успокоила я ее. – Судя по времени, которое прошло после приема препаратов, они не успели оказать сильного действия на организм. Помните, в рвоте были еще нерастворившиеся таблетки?
– Да-да…
– А если мы вызовем «Скорую», то придется им все объяснять, – предупредила я.
– Ну и что? – пожала плечами Вера.
– Когда врачи «Скорой помощи» встречаются с попыткой самоубийства, они обязаны доставить больного в психиатрическую лечебницу для освидетельствования. Таковы правила.
– Да, конечно, тогда лучше без «Скорой», – закивала головой Вера. – Лизок, ты меня слышишь? Как тебе сейчас?
– Ко… ко… – жалобно пыталась что-то выговорить Лиза.
– Кофе? Ты хочешь кофе? – встрепенулась Вера. – Сейчас я сварю.
Но Лиза отрицательно покачала головой. Она снова с трудом разжала губы:
– Ко… ко…
– Прямо как в детской считалке, – вздохнула я. – Далеко-далеко на лугу пасутся ко… Козы? Нет, не козы. Лиза, послушай меня, я – Женя. Ты меня помнишь? Мы виделись с тобой в казино.
Лиза радостно кивнула.
– Ты хочешь что-то сказать нам про Костю? – предположила я.
Лиза снова закивала, потом сморщила лицо и беззвучно заплакала. Вера уселась рядом и, взяв сестру за руку, принялась ее утешать.
– Ну, моя милая, не плачь! Все обойдется. Все будет хорошо…
– Костю выгнали, – отчетливо произнесла Лиза. – Как собаку!
– Ничего, солнышко, – продолжала успокаивать ее Вера. – Мы что-нибудь придумаем.
– Мама сказала, что напустит на него охрану, если он еще заявится!
– И ты поэтому…
– Да! – выкрикнула Лиза.
Казалось, силы понемногу начали возвращаться к ней. Она даже попыталась присесть на кровати, но это у нее не получилось, и она ограничилась тем, что попросила нас передвинуть подушку повыше.
– Самой можно крутить шашни с любовником, а мне даже просто так встречаться нельзя! – обиженно произнесла Лиза.
– С любовником?! – оглянулась на меня Вера. – Так, выходит, ты знаешь?..
– Конечно, – горько проронила Лиза. – Я давно это знала, я же не слепая. Иногда меня подмывало высказать это ей напрямую, но я просто не хотела расстраивать отца. Впрочем, он в последний год как-то отдалился от нас, думаю, что у него тоже кто-то был.
– Да, отсутствие взаимопонимания в семье всегда тягостно, – подсела я рядом. – И расплачиваться за это должны дети.