Имея асимметричную планировку, дворец сильно отличался от европейских. Будучи громадным, он состоял, однако, из множества взаимосвязанных зданий меньшего размера с более уютными и удобными жилыми помещениями, отличавшимися от громадных залов европейских дворцов. У этих сооружений не было какой-то центральной оси — дворец разрастался во всех направлениях хаотически.
Он основывался на концентрическом принципе с четырьмя последовательно уменьшающимися внутренними дворами — такой принцип использовался в эпоху Константинополя и был перенесен на многие европейские замки, так как обеспечивал гораздо более надежную защиту правящего монарха. Первый круг Топкапы, называвшийся Двор янычар, представлял собой громадный парк с музеями, церквями и тихими садами.
Майкл и КК прошли мимо церкви византийской эпохи — церкви Святой Ирины. Построенная в шестом веке, она была одной из немногих не перестроенных в мечеть после завоевания турками Константинополя. Они прошли мимо отделанного мрамором Монетного двора и дальше по широкому открытому проходу под кронами кипарисов.
КК исчезла в невысоком кирпичном здании и минуту спустя появилась с билетами в руке. Показала на фонтан романского мрамора, затиснутый в уголок.
— Фонтан палача. Здесь он мыл руки и меч после публичной казни.
Майкл посмотрел на нее, удивленно подняв брови, пытаясь подавить смешок, вызванный ее страшноватым описанием.
— Большой, острый, как бритва, меч…
— Идем.
— …а головы они набивали хлопком и соломой и выставляли их на мраморные стойки для всеобщего обозрения. Нечто вроде штрафной скамьи, только удаление вечное.
— Спасибо. — Майкл не смог сдержать ухмылки. — Ты уже бывала здесь прежде?
— Три раза.
— И ты тащишь меня сюда, потому что…
— Не потому, что наслаждаюсь твоим обществом. — КК улыбнулась. — Мне нужно узнать две вещи.
— Ты же была здесь три раза.
— Но до того, как мы увидели письмо.
— И что сказано в этом письме?
— Ага, я знала, что разбужу в тебе любопытство. — Девушка развернулась и пошла по устланной каменными плитками дорожке.
Они двинулись дальше по тропинке парка, высаженной деревьями, и подошли к громадным воротам, у которых был такой вид, словно их привезли из немецкого замка. Восьмигранные семидесятипятифутовые башни стояли по обеим сторонам арочного входа. Середину венчали зубцы, и возникало впечатление, будто арочный вход скрывает подъемный мост, совершенно не совместимый с остальной архитектурой, имеющей ярко выраженные османские черты.
Майкл и КК прошли под аркой, испещренной золотой арабской вязью, и снова оказались в двадцать первом веке. Они увидели перед собой группу охранников, сканирующие устройства, турникеты, пропускные рамки, словно на входе в Белый дом.
КК с дружеским кивком и улыбкой подала билеты. Их просканировали взглядами, а потом и с помощью аппаратуры.
— Мне эта часть всегда нравится, — сказала Кэтрин.
Майкл промолчал.
— Что с тобой такое? Раз в жизни ты оказался простым туристом. Расслабься и получай удовольствие. И сними эту угрюмую маску с лица — ты из-за нее выглядишь на десять лет старше.
Когда они оказались непосредственно на территории дворца, Майкл словно перенесся назад в машине времени. Он увидел перед собой мир гранитных и мраморных зданий, тихих садов, громадных портиков, галерей, перекрытых изысканными сводами, покоящимися на мраморных колоннах. Крыши многих сооружений имели грязновато-синий цвет, определявшийся свинцовым покрытием, обросшим патиной. У зданий были арки песчанистого розового мрамора и белого гранита, расписанные в клетку, добавлявшие им средневосточного колорита. Вокруг двигались толпы туристов, пораженные тем, что представало их взорам, разговаривавшие вполголоса, словно в присутствии богов.
В архитектуре дворца, который служил жилищем султанов Османской империи, было заметно влияние мастеров и ремесленников из таких земель, как Персия, Рим, Венгрия и Греция.
Майкл и КК шли в тени итальянских кипарисов, темно-зеленых деревьев, которые росли вдоль дорожки, петлявшей по тому, что когда-то считалось райским садом. Они направились к Башне правосудия — самому высокому сооружению во дворце. В верхней части этого высокого, увенчанного шпилем мраморного здания имелась комната, из окон которой султан мог обозревать свои громадные владения. Сине-серая патина окислившегося свинца башни, символизировавшей всевластие султана, была видна из любой точки Стамбула.
Непосредственно под башней располагался широкий изящный резной навес, покоящийся на колоннах зеленого мрамора и розового базальта. Отголоски величественного турецкого архитектурного стиля Дивана, ставшего одним из фирменных турецких стилей, можно увидеть во всем городе.
Сент-Пьер, оглядываясь, исполнялся восхищения — здесь все продумано до мельчайшей детали, все дышало изяществом. В своих путешествиях по миру он не видел ничего равного этому замыслу и мастерству.
Оглядев разнообразные здания второго двора, Майкл повернулся к КК.
— Так ты мне скажешь, наконец, куда мы направляемся? Где находится эта так называемая карта?
— Ты думаешь, мне не удастся это сделать? — сказала КК с самоуверенной улыбкой. — Да?
— Ты должна знать свои возможности лучше, чем собственное отражение в утреннем зеркале. Посмотри вокруг, — сказал Майкл, незаметно указывая на охранников, — только прямо перед ними по дорожкам вышагивали пятеро. — Не зная всего о том, что ты собираешься украсть и у кого… Нет, я думаю, ничего у тебя не получится.
Кэтрин посмотрела на часы и быстрой походкой пошла вперед, словно опаздывала на поезд.
— Идем.
Майкл постоял несколько мгновений, недоумевая и удивляясь ее неожиданной решимости, а потом тронулся и потрусил следом.
Они прошли к невысокому зданию в северном углу, отделявшему этот двор от следующего. Прошли под золотистым навесом в Ворота блаженства. Сооруженные в пятнадцатом веке, эти монументальные ворота служили входом во внутренний третий двор — исключительно приватную жилую часть дворца. Во времена империи никто не мог пройти в эти ворота без разрешения султана. Последний пользовался ими только для специальных церемоний, во время которых восседал на золоченом троне, глядя на подданных и чиновников, которые приходили склонить голову перед повелителем.
КК повела Майкла по вымощенной дорожке третьего внутреннего двора к длинной монументальной аркаде. Она прошла под арочным портиком к большой темной двери, украшенной изысканной резьбой, и направилась в сокровищницу Топкапы. Майкл шагал следом.
Войдя в первое помещение, они миновали большой стенд со средневековыми доспехами султана Мустафы III и металлической кольчугой, украшенной золотом и алмазами; здесь же лежали искусно сработанные меч и щит. Прошли мимо второго стенда, в котором находились Кораны в обложках, украшенных жемчугом и драгоценными камнями, предназначенные для личного пользования султанов. Увидели трон черного дерева султана Мурада IV, инкрустированный слоновой костью и перламутром, керамику и цельные нефритовые вазы, золотые египетские канделябры, золотой кальян восемнадцатого века, украшенную алмазами трость Абдул-Хамида II — подарок кайзера Вильгельма. Центральный стенд с разнообразными декоративными военными предметами привлек внимание целой толпы туристов из Франции.