Лицо Динары опять помрачнело.
– Мама плакала, а отец сказал: «Приезжай домой, выдадим тебя замуж за соседа-вдовца. Только ребенка оставь в роддоме, тут не знают, что ты родила, скажем, что еще девушка». Конечно, я никуда не поехала…
На работу в швейный цех Динара выйти не могла, грудной ребенок требует круглосуточного ухода. Ее нехитрые накопления на свадьбу разошлись мгновенно. Дочка стала ходить ножками, ей требовались обувь, теплая одежда на зиму, игрушки, детское питание. У соседской старушки нашлась древняя швейная машинка, Динара расклеивала объявления на столбах, иногда ей звонили, заказывали сшить юбку или перелицевать пальто. Но заказов было мало, денег катастрофически не хватало.
И тогда Динаре пришла в голову спасительная мысль: а что, если добиться алиментов? Пусть биологический отец платит! А то заделал ребенка – и в кусты! Она обратилась в соцзащиту – организацию, которая, судя по названию, должна защищать население от разного рода социальных несправедливостей. Ее отправили на консультацию к юристу Юлии Макаровне Прудниковой.
Прудникова хоть и была молода, но сразу ухватила суть дела:
– Я так понимаю, отец не признал ребенка и добровольно платить алименты отказывается. Сначала вам надо установить отцовство. Следует обратиться в суд с соответствующим заявлением. Вы знаете, где живет ответчик?
До Динары не сразу дошло, что «ответчик» – это Митя. Она покачала головой.
– Это не страшно, – успокоила юрист, – адрес можно узнать по запросу. Самое главное, что суд назначит генетическую экспертизу, и проводить ее придется за ваш счет, поскольку вы являетесь истцом. Потом, когда отцовство будет доказано, вы сможете взыскать стоимость экспертизы с ответчика. Ну и, конечно, потребовать алименты – с момента рождения ребенка.
– Какую экспертизу? – не поняла Бадмаева. – Зачем?
Прудникова терпеливо объясняла необразованной гражданке:
– Это не больно, у ребеночка возьмут соскоб со слизистой оболочки рта, просто проведут ватной палочкой, у предполагаемого отца – тоже, дальше генетические материалы отправят на анализ в лабораторию и установят степень родства.
– Да зачем вообще нужна эта экспертиза?
Юристка от раздражения заскрипела зубами.
– Чтобы доказать, что Дмитрий Вячеславович Титов является отцом Полины Дмитриевны Бадмаевой. Он ведь отказывается признать это добровольно. А у вас на руках будут доказательства.
– Господи, да не нужны никакие анализы! – вскричала Динара. – Судье достаточно будет посмотреть на Митю и на Полину – она же копия отца! Да вы сами взгляните, она на меня совсем не похожа!
Мать достала фотографию белокурой дочурки.
– Да, действительно, девочка совсем на вас не похожа, – задумчиво протянула Прудникова. – И тем не менее это ничего не меняет. Генетическая экспертиза в делах об установлении отцовства обязательна. Мало ли кто на кого похож? Если, допустим, мой ребенок – копия Леонардо Ди Каприо, что же, американская звезда обязана мне алименты платить?
Динара закивала:
– Теперь я понимаю, что экспертиза необходима. Сколько же она стоит?
– Около тысячи долларов, может, чуть больше.
Швея ахнула:
– Так дорого! У меня нет таких денег! Мне на еду не хватает.
Юристка развела руками:
– Значит, обращение в суд следует отложить до лучших времен. А сейчас найдите какой-то другой способ повлиять на отца ребенка. Поговорите с ним по душам, расскажите, что попали в тяжелую ситуацию, попросите помощи.
Бадмаева покачала головой:
– Это бесполезно, он от меня скрывается.
Юлия Макаровна тяжело вздохнула и сказала:
– Тогда я вам советую встать на учет как малоимущей. Будете получать продуктовые наборы, все-таки какое-то подспорье. Не волнуйтесь, с голоду не умрете, государство не бросит вас в беде. А там, глядишь, выйдете на работу, и все образуется.
Динара последовала ее совету, написала соответствующее заявление и стала получать продуктовые наборы – килограмм риса, пакет манной крупы, пачка овсяных хлопьев, кило сахара, две банки сгущенного молока, банка килек в томате. Два месяца ей давали бесплатную еду, к ней домой приходила инспектор отдела опеки и попечительства Ольга Валентиновна Махнач, делала какие-то пометки в тетради. А на третий месяц в барак, выбив хлипкую дверь, ворвались четыре омоновца с автоматами и забрали Полину. Махнач вручила матери повестку на судебное заседание, на котором будет рассматриваться вопрос о лишении ее родительских прав.
В суд Динара пришла одна, у нее не было денег на адвоката. Заседание прошло быстро и по-деловому. Сначала выступила Махнач, говорила, какая Динара плохая мать: не работает, бьет Полину, девочка голодает и мерзнет в бараке без удобств. Дескать, с такой матерью жизнь ребенка подвергается угрозе. Бадмаева расплакалась, принялась убеждать, что это не правда, но судья даже не стала ее слушать. Стукнула молотком по столу, сказала: «Заседание окончено», встала и ушла.
Когда огласили решение суда, Динара впала в ступор. Не могла поверить, что это действительно с ней происходит. Ее лишили родительских прав и отобрали ребенка. Казалось, что она спит, видит кошмар, и ей надо срочно проснуться.
Бросилась к приветливой юристке Прудниковой, та бурно посочувствовала и дала совет:
– Срочно устраивайтесь на работу, приносите справку, что у вас есть постоянный доход, отдел опеки и попечительства будет ходатайствовать, чтобы вам вернули дочь.
На работу Динару никуда не брали, даже дворником. Как только узнавали, что у нее годовалый ребенок, тут же говорили, что вакансия занята.
От отчаяния в очередном кабинете Динара упала на колени перед кадровичкой. Она ползала по грязному полу, рыдала и умоляла дать ей должность, любую, лишь бы с «белой» зарплатой!
Обомлев от такой картины, сердобольная женщина предложила Динаре место уборщицы в заводском общежитии. Оклад копеечный, зато в перспективе можно жить в комнатке в общежитии, причем вместе с Полиной. Комнатка маленькая, удобства на этаже, но это уже не барак, условия для ребенка существенно лучше, опека должна это оценить.
Взяв справку с новой работы, Динара побежала к инспектору Махнач. Толстая инспекторша сидела в кабинете, жевала бутерброд с колбасой и шумно хлебала чай из огромной чашки. Динара, которой от горя кусок в горло не лез, от терпкого запаха колбасы едва не упала в голодный обморок.
– Что вы мне тут филькину грамоту суете? – скривилась Махнач. – Сегодня устроилась, а завтра уволят за прогул. Поработайте какое-то время, докажите, что у вас есть стабильный доход, тогда поговорим о том, чтобы вернуть вам родительские права. Приходите после Нового года. Нет, лучше в феврале!
Динара провела эти два месяца словно в бреду. Каждый день она драила общежитские унитазы, мыла ступеньки и оттирала стены, а душа ее жила одной лишь надеждой – вернуть ребенка. Она не могла даже увидеть дочь, обнять свою кровиночку! В детский дом Бадмаеву не пускали, поскольку по документам она теперь была для Полины чужим человеком.