— Печально. О, мы вернулись в лобби!
Маартенс улыбнулся, демонстрируя белые зубы. Загорелый и подтянутый, он больше походил на плейбоя, круглый год играющего в теннис, чем на почтенного доктора.
— Да, мы сделали круг. Предлагаю отвлечься на кофе, потому что скоро я буду вынужден оставить вас. Можете свободно передвигаться по клинике, только, прошу вас, не входите в операционные и комнаты гостей. Поговорите с сотрудниками.
Кейт была приятно удивлена его предложением.
— Спасибо. Очень мило с вашей стороны.
— Ну что вы, я просто хочу помочь. — Он подал ей пальто. — Пойдемте.
Мило беседуя, они пересекли лужайку позади дома. В основном говорили об атмосфере парка и величественных деревьях, которые росли тут с незапамятных времен.
— Этому ливанскому кедру больше двухсот пятидесяти лет, а магнолия была посажена в конце девятнадцатого века. Поразительно, не правда ли?
— Дух захватывает!
— Жаль, вы не застали ее в цвету. Вот от чего действительно захватывает дух. Это происходит в конце весны. Обязательно приезжайте посмотреть.
Кейт улыбнулась и подумала, что ей приятна его компания.
— Обязательно прогуляйтесь вокруг озера. Сегодня там очень красиво — небольшая рябь, птицы…
Маартенс открыл перед ней дверь изящного здания со стеклянной крышей.
— Так вот почему «Оранжерея»!
Кейт почувствовала запах молотого кофе, и ей немедленно захотелось латте.
— Сегодня тут тихо. Наверное, гостей напугал холод. Прошу.
Они подошли к столику у окна. Сразу появилась официантка.
Она улыбнулась и сказала:
— Добрый день, доктор Маартенс.
— Привет, Шарон! Отлично выглядишь.
Девушка застенчиво опустила глаза.
— Что вам принести? — обратилась она к Кейт.
— Латте, пожалуйста.
— Два латте, пожалуйста, — поправил Маартенс. — И, пожалуй, два кусочка «Пчелиного укуса».
— Прекрасный выбор. Кондитер только что присыпал его сахарной пудрой.
— Превосходно!
Шарон ушла.
— Думаю, сами вы ни за что не заказали бы торт с медом и миндалем, но этот шедевр непременно нужно попробовать. Обещаю, вашей великолепной фигуре ничего не угрожает. К тому же, я уверен, вечером вы отправитесь на пробежку. Вы регулярно тренируетесь?
— Да. Но я предпочитаю ходить в спортзал. В Лондоне бегать опасно.
— Согласен. Где вы живете?
— Сток-Ньюингтон.
— О, а в каком районе? Моя сестра живет в Сток-Ньюингтоне. На Райт-роуд.
— Мы почти соседи, — холодно сказала Кейт.
Доктор, похоже, понял намек.
— Мне не нравится жить в центре Лондона. Поэтому я обрек себя на мучения ежедневных поездок. — Он с притворным ужасом посмотрел на нее. — Я живу рядом с Хедли-Коммон.
— Веселый район, ничего не скажешь.
Он поморщился.
— Да, там есть несколько шумных соседей. Околица нуворишей, как мы говорим. Но в целом район респектабельный. Откровенно говоря, я мало общаюсь с соседями.
— Нет времени?
Он вздохнул.
— Как правило, нет сил. Дома я отдыхаю от работы, и мне меньше всего хочется тратить драгоценные минуты покоя на барбекю с соседями.
— Не любите быть на виду?
— Не люблю суету и шумиху.
Кейт решилась задать личный вопрос.
— Чарлз, а вы встречаетесь с кем-то?
Маартенс посмотрел в окно. Кейт подумала, что он слишком долго обдумывает ответ.
— А у вас есть виды на меня? — Он наконец взглянул на нее.
На такой ответ она не рассчитывала, хотя втайне и надеялась. Он был очаровательным, обходительным, привлекательным и прямо говорил то, что думает. Он честно ответил на недвусмысленный вопрос. Кейт покраснела.
Он не стал мучить ее.
— Простите, я вас неверно понял. Наверное, это один из протокольных вопросов. Но, если не возражаете, я бы с удовольствием пригласил вас в театр или на ужин. Надеюсь, ваш увлеченный историей шеф не будет против?
Она постаралась ответить с той же прямотой, с которой был задан вопрос.
— С личной точки зрения — не будет, но, — она постаралась придать лицу печальное выражение, — как старший инспектор он может решить, что я веду себя непрофессионально.
Он сцепил пальцы. Кейт засмотрелась на его сильные, красивые руки, и ей стало немного стыдно. Вчера она обдумывала перспективы отношений с Джеффом Бенсоном, сегодня — с Чарлзом Маартенсом. Что же это такое?!
— Возможно, раскрыв это ужасное дело, вы позволите мне повторить попытку.
Она улыбнулась. Щеки снова полыхали румянцем.
— Чарлз, я приехала сюда как полицейский, расследующий убийство. Мы отдалились от основной темы, вы не находите?
Он улыбнулся.
— Тем не менее вы не сказали «нет», а это вполне может означать «да». Я терпеливый человек.
Шарон подала кофе.
— Спасибо. — Маартенс был само очарование.
— Сейчас принесу торт.
Девушка вернулась к стойке, и Кейт заговорила о деле.
— В последнее время вы не замечали ничего необычного за профессором Чаном?
Вернулась Шарон, и они замолчали.
— Приятного аппетита! — улыбнулась она.
— Могу я узнать, мой коллега под следствием? — спросил Маартенс.
— Нет. Конечно, нет. Он помогает нам восстановить картину преступления, как и вы. Это обычная процедура. Тем более что он был женихом жертвы.
— Главный подозреваемый?
Кейт сделала вид, что отвлеклась на кофе.
— Партнеру жертвы всегда уделяется повышенное внимание. Это обычная процедура.
— Понятно. Я бы не хотел, чтобы репутация Джимми пострадала, если нет каких-либо формальных обвинений. Даже если и есть серьезная причина… — Он придвинул ей тарелку с кусочком торта.
— Что вы имеете в виду? — нахмурилась Кейт.
Маартенс на мгновение замер, затем, словно опомнившись, указал на торт.
— Серьезная причина попробовать. Торт. Внутри заварной крем с медовым вкусом и карамель…
Кейт не отступала:
— Чарлз, мы же не о торте говорили. Что вы имели в виду, когда сказали, что у профессора Чана была серьезная причина?
Он вздохнул.
— Сам не знаю, почему я так сказал. Забудьте, пожалуйста. И попробуйте торт…