Когда написанная на холсте прекрасная голова леди Тэлбот склонилась к Виктории и прикосновение стало неизбежным, девушка всем телом ощутила ту скрытую силу, которой обладала картина: ее рука начала дрожать, а сердце бешено заколотилось. Лицо леди скрылось, темный холст свернулся широким рулоном и, наконец, упал на пол.
Виктория наложила холст на лист плотной упаковочной бумаги, скатала все в тугой рулон и перевязала его. Роскошную золоченую раму она прислонила к стене.
Взяв рулон, Виктория вошла в кабину лифта. Операция вступила в завершающую фазу.
— Я захватила с собой упаковочную бумагу, — объяснила она портье, одарив его очаровательно улыбкой.
— Не волнуйтесь, фрау Ленхард, я сам выброшу, — сказал портье и вышел из-за стойки.
— Нет, нет, спасибо. Выставка еще не закрылась, и нам понадобится эта бумага, чтобы доставлять полотна покупателям. Вы же знаете, бумагу следует экономить!
Виктория улыбнулась еще приветливее, ее золотистые глаза сверкнули. Портье остался сидеть за стойкой. Девушка быстрым шагом пошла к выходу. Входные двери открылись бесшумно, и она услышала позади себя почтительный голос портье:
— Доброго вам вечера, фрау Ленхард! Доктор Вильд обрадуется сюрпризу!
— Вот уж не думаю, — прошептала Виктория, ощутив внезапную дрожь в коленях.
Она направилась к своему автомобилю, затылком чувствуя, что портье продолжает наблюдать за ней. Она нарочито небрежно бросила рулон на заднее сиденье, села за руль и нажала на газ.
На первом же перекрестке она остановила автомобиль, положила голову на руль и замерла. Все, дело сделано! Легендарный портрет ее прекрасной родственницы лежал на заднем сиденье автомобиля, свернутый в рулон! Но оправдаются ли ее надежды?
* * *
Во дворце стояла мертвая тишина — сегодня выставка была закрыта. Виктория вошла во дворец, не встретив ни души. Она поднялась в мраморный холл, держа в руке свернутый в рулон портрет. «Я сделала это! Я вернула его домой!» — подумала она и глубоко вдохнула воздух родного дома.
А что теперь? Если повесить портрет на прежнее место, то рано или поздно его вернут в квартиру Ричарда, а этого нельзя допустить, по крайней мере до тех пор, пока он не осознает, что портрет опасен для его жизни. Она понимала, что совершила преступление и что ее поступок не останется безнаказанным. Такой человек, как фон Вильд никогда не оставит без последствий кражу своей законной собственности.
Но краденое положено прятать. А куда? Понятно, что в первую очередь портрет будут искать во дворце. Виктория перебрала в уме все известные ей тайники, потайные двери и секретные комнаты, понимая, что при тщательном обыске их без труда обнаружат. Кроме того, она легкомысленно обещала леди Тэлбот вернуть ее именно на законное место, азначит, в холл дворца!
Девушка беспомощно взглянула на рулон. Шнур неожиданно самопроизвольно развязался, и холст растянулся на полу. Это был тайный знак, и Виктория поняла его. Она принялась внимательно дюйм за дюймом осматривать интерьер холла: черно-белые мраморные плиты на полу, колонны в стиле ампир и богато декорированный гипсовой лепниной потолок. Стены по периметру были декорированы гипсовой лепниной, но ее горизонтальные элементы были слишком узкими, чтобы за ними поместился скатанный в рулон холст.
Виктория инстинктивно посмотрела на стену, на которой всегда висел портрет леди Тэлбот. Казалось, стена застыла в ожидании его возвращения, такой голой она выглядела. Гипсовый бортик был своеобразной рамой, дополняющей роскошную золоченую раму портрета. А сейчас внутри этой гипсовой рамы зияла унылая пустота. Боковые вертикальные части рельефа были плоскими, а верхняя — горизонтальной? А вдруг там есть углубление, в котором поместилась бы скатанная в рулон картина? Это был бы идеальный тайник!
Уже во второй раз за день Виктория поднялась по стремянке и заглянула за верхний горизонтальный рельеф. Точно! Там было углубление, в котором крепился крюк для подвешивания картины. Еще никогда в жизни Виктория не вздыхала с таким облегчением.
Медленно и осторожно девушка спустилась по стремянке вниз, скатала холст в рулон, туго перевязала его веревкой, снова поднялась по стремянке вверх и спрятала рулон за верхним гипсовым рельефом. Пусть тайно, но портрет леди Тэлбот, наконец-то, вернулся домой!
Виктория спустилась и посмотрела вверх. Гипсовый бордюр выглядел как обычно. Ничто не выдавало наличие тайника за его верхней горизонтальной частью. Девушка вернула стремянку на место, свернула в рулон лист упаковочной бумаги и покинула дворец, абсолютно убежденная в том, что поступила правильно, и, мечтая провести тихий семейный вечер, Виктория поехала к тете Софи.
* * *
Ричард фон Вильд взял такси и прямо из аэропорта направился в свое адвокатское бюро в центре города. Два дня, проведенные в Лондоне, чрезвычайно утомили его, хотя он не участвовал ни в длительных заседаниях суда, ни в слушаниях запутанных дел.
Если бы только не эта душевная мука, лишившая его сна! Он пробовал принимать снотворное и пить алкоголь — ничто не помогало, сон все не приходил!
Наоборот, и таблетки, и виски только добавляли ему усталости, вместо того чтобы дарить долгожданный сон и отдохновение.
Сотрудники адвокатского бюро с трудом скрывали ужас, который вызывал в них его внешний вид. Больше других досталось его преданной секретарше фрау Зольден: она не смогла сдержать слез при виде его исхудавшей фигуры, туго обтянутых кожей скул и ввалившихся глаз.
— Не плачьте, фрау Зольден, я еще жив, — саркастически заметил фон Вильд и положил на письменный стол папку с документами. — Если нет ничего срочного, я сначала заеду домой, а потом уже займемся составлением договора.
Он стоял, тяжело опираясь на письменный стол, и в его глазах читалось сверхчеловеческое усилие, необходимое ему, чтобы просто удержаться на ногах.
— Ничего срочного нет, — пролепетала фрау Зольден и подумала, что сейчас нет ничего важнее, чем просто оставить его в покое.
Она смотрела ему вслед сквозь пелену слез: от ее прежнего шефа — делового, активного, успешного красавца — осталась только поблекшая тень.
Ричард фон Вильд оставил позади тот мир, который раньше составлял смысл и цель его жизни. Почему так случилось? Может быть, из-за этой проклятой бессонницы?
Портье вежливо поздоровался с ним и, провожая к лифту, доложил:
— Вчера фрау фон Ленхард принесла купленную вами на выставке картину. Она оставила ее в вашей квартире. Я впустил ее, как вы сказали. Я поступил правильно?
— Да, конечно! Она может приходить ко мне в любое время. Я уже предупреждал вас об этом.
Виктория фон Ленхард! Он часто думал об этой серьезной девушке, так похожей на свою прекрасную родственницу! Она проявляла заботу о нем, связывая его болезненное состояние с покупкой портрета леди Тэлбот. Он улыбнулся. Как она привязана к картине!