В тот вечер они вернулись на кухню. Бекка обмазала капусту соусом бешамель. Они пожарили говядину, несколько белых луковок, поставили на стол бутылку легкого вина.
Анни, Дотти и Александр встретили ужин аплодисментами. Все было гармонично подобрано одно к одному, как в партитуре. Каждый кусочек они отправляли в рот вдумчиво и сосредоточенно, как настоящие дегустаторы.
Филипп не вслушивался в общий разговор. Он обдумывал, что сказала ему Бекка.
И вот однажды в ясный майский день он вошел на кухню — Бекка чистила фенхель, собиралась его потушить, — и встал у нее за спиной, против окна над раковиной. Не обернувшись, Бекка продолжала молча чистить и резать большие белые луковицы пополам.
— Помните, что вы мне сказали насчет торшеров в гостиной?
— Помню.
— Вы и сейчас так думаете?
— Одним таким торшером, если его продать, можно накормить несколько десятков человек. А вам и с тремя будет светло.
— Тогда он ваш. Дарю. Делайте с ним что хотите.
Бекка ответила мягко, чуть насмешливо:
— Вы же сами знаете, что все не так просто. Что я пойду на рынок с вашим торшером разменивать его на обеды и одеяла?
— Ну так придумайте что-нибудь, и давайте сделаем это вместе. Я вам дарю торшеры и картины. Не все, но сколько нужно на что-нибудь дельное.
— Вы это серьезно?
— Я все обдумал. Думаете, я сам не лезу на стенку в этой роскошной квартире? Не вижу, сколько в мире нужды? Вы правда считаете, что я такой мерзавец?
— Нет, ну что вы! Если бы я считала, что вы мерзавец, я бы не жила в вашем доме.
— Тогда придумайте что-нибудь.
— Да у меня и проектов-то никаких пока нет. Я вам так сказала, не подумав.
— Подумайте.
Бекка закатила глаза, вытерла руки полотенцем, которое висело на дверце плиты, и вздохнула.
— Вы чего, собственно, от меня хотите, Филипп? Вас не поймешь.
— Я хочу спокойствия и умиротворения. Я хочу жить в согласии с собой, знать, что от меня есть какой-то прок, что я, может, помогу паре-тройке человек, и еще гордиться, что живу достойно. Вы можете мне в этом помочь, Бекка.
Она слушала его серьезно, почти хмуро. Голубые глаза потемнели до черноты и смотрели на Филиппа в упор.
— Вы действительно готовы избавиться от этого хлама?
— По-моему, готов. Но вы все-таки начинайте потихоньку.
Жозефина встретила мсье Буассона в аптеке.
Он стоял в очереди, опустив глаза. Щеки у него были бледные, почти белые. Жозефина оказалась прямо за ним. Дю Геклен ждал на тротуаре, караулил тележку. «Я стою в очереди из-за тебя, чтобы купить тебе лекарство для уха, так что ты уж, будь добр, сиди смирно и не скули!»
Она подняла глаза от рецепта и только тогда заметила затылок мужчины, который стоял перед ней. Ей всегда нравилось рассматривать мужские затылки. Она считала, что по ним можно все понять о душе человека. Этот затылок чем-то ее растрогал. Такой затылок, казалось, может принадлежать только человеку сломленному. Ровная, в струнку, как прочерченная скальпелем, кромка волос, кожа покрасневшая, раздраженная, уши тонкие, полупрозрачные, а голова опущена. Мужчина кашлянул. Кашель у него был глухой и словно разрывал ему нутро. Он поднес руку к губам, отвернул голову в сторону, и Жозефина узнала мсье Буассона. Плотно сжатые губы, на которых никогда не мелькнет улыбка… На миг ей захотелось положить руку ему на плечо и сказать: «Мы с вами знакомы, правда, вы об этом не знаете, но на самом деле мы с вами знакомы. Я уже несколько месяцев делю вашу жизнь, читаю о ваших горестях и волнениях…» Но она сдержалась. Хотя было странно вот так оказаться вплотную к человеку, о котором она столько знала по черной тетрадке: в каждом слове ей слышалось, как бьется его сердце. Сколько раз ей хотелось дать ему совет, приласкать, утешить!
Но теперь Жозефина лишь молча смотрела ему в затылок. Он продолжал кашлять в кулак. Ей бросилось в глаза, что рукава сорочки у него заколоты элегантными жемчужными запонками. Подарок Кэри Гранта?
Мсье Буассон подступил к прилавку. На нем был весенне-летний плащ — бежевый, легкий. В точности такой, как у мадам Буассон. Он держал в руке длиннющий рецепт — как три страницы из требника. Аптекарша спросила, сразу ли ему нужны все лекарства или он может зайти попозже? Мсье Буассон ответил, что лучше сразу, он готов немножко подождать, — и отошел в сторонку. Жозефина встретилась с ним взглядом и улыбнулась. Он посмотрел на нее удивленно и поспешил поднять воротник, словно не хотел, чтобы его кто-нибудь заметил. Жозефина обратила внимание на то, что он очень худой, прямо ходячие мощи.
Гарибальди подтвердил ее догадку: Юноша — не кто иной, как мсье Буассон.
Он зачитал ей по телефону справку на мсье Буассона, которую передал ему сослуживец из отдела внутренней разведки.
— Там ничего особенного, мадам Кортес. По-моему, на него и нашлось что-то только потому, что он два года был в правительстве Балладюра, а потом у Жюппе. Так что вот, чем богаты… Буассон Поль, дата рождения — 8 мая 1945 года, место рождения — Мон-де-Марсан. Отец — директор компании «Французские угольные шахты». Мать — домохозяйка. Окончил Политехническую школу, год 1964-й. Это значит, что он поступил в 1964-м.
— А окончил в каком?
— В 1967-м, в июне. И сразу поступил на работу во «Французские угольные шахты». Не иначе как папаша подсуетился. Не авантюрист ваш герой, что и говорить! Так и дышит папе в затылок…
— Он тогда, наверное, окончательно во всем разуверился.
— Во всяком случае, держался всегда тише воды, ниже травы. Не входил ни в какую партию, организацию, в профсоюзе и то не состоял. У него даже абонемента в библиотеку не было! Ему что, совсем жить опротивело?
— Бедный, — сочувственно проговорила Жозефина.
— Так, дальше… В 1973-м на встрече выпускников он сходится с Антуаном Бреннером, восходящей звездой партии ЮДР [70] . Красавец мужчина, между прочим. Высокий, атлетически сложенный, элегантный… Вашему подопечному нравятся привлекательные мужчины, да?
Жозефина в ответ промолчала.
— Бреннер обращает на него внимание. Они встречаются еще несколько раз. Вместе ведут несколько проектов, сближаются, но продолжают обращаться друг к другу исключительно на «вы». Домами не дружат. В 1993-м Бреннер становится министром экологии и приглашает нашего друга на должность директора канцелярии. Мсье Буассон отработал при нем два года, в общей сложности — неплохих. Судя по всему, он был всецело предан Бреннеру. Потом, в 1995-м, премьер-министром становится Жюппе. Бреннер в новом правительстве занимает должность уполномоченного по делам Европейского союза. Мсье Буассон остается при нем. Затем их дороги расходятся. Буассон назначается… Здесь попрошу вас не смеяться…