– Что-нибудь можешь еще сказать? Мне во что бы то ни стало надо найти эту бабку.
– В пригороде она живет, в Вырице. А пенсию в городе получает. Поэтому раз в месяц только и появлялась. Как за пенсией явится, так Сергею Фадеевичу письмо очередное забросит и обратно к себе в Вырицу.
– Вы это точно знаете?
– Еще бы! Она к нам уже, почитай, несколько лет ходит.
– И каждый раз с письмом?
– Да, каждый раз с письмом. А про Вырицу она мне сама сказала. Мол, тяжело тут у вас в Питере, рада, что не живу тут больше. В Вырице, говорит, у нас благодать. Тишина, покой. Зимой снег белый, а не как у вас – от грязи и машин серый!
Услышав про поселок Вырицу, подруги призадумались. Конечно, Вырица – это не Питер, народу там живет куда меньше. Но вряд ли удастся так легко и просто найти бабку, имея лишь одно ее описание. Придется все же прибегнуть к помощи Лисицы и Эдика.
Тетя Галя, закончив разговор со своей знакомой, совсем пала духом.
– Нет, не найти нам преступника, – шептала она. – Старуха к Сереже, оказывается, уже несколько лет со своими злобными письмами таскается. Не она это, я чувствую, не она!
– Погодите отказываться от хорошей версии. Ясное дело, сама бабка не убивала, но могла кого-нибудь нанять.
– Думаете? А ведь и правда… могла! Как же ее найти, черт дери?
– Бабку мы возьмем на себя, – успокоила Кира бедную Галину Александровну. – Вы когда назад в город возвращаетесь?
Подруги ожидали, что тетя Галя скажет, что едет прямо сейчас или завтра утром, но женщина покачала головой:
– Пока не найду человека, убившего моего Сережу, никуда я отсюда не уеду!
– А как же похороны? – растерялись подруги. – Ведь надо же похоронить покойника по-человечески.
И тут тетя Галя окончательно поразила их, сказав:
– Пусть лучше Сережа останется неупокоенным, чем неотомщенным. Главное, найти преступника. Я надеялась, что этим займется полиция, но вижу, что, кроме как на вас, у меня надежды ни на кого нету.
– Мы вам обязательно поможем, – пообещали ей подруги и ушли, недоумевая в душе, как тетя Галя представляет себе дальнейшее пребывание в «Красных зорях», если в паре сотен километров отсюда в морге стынет тело ее бедного мужа, непогребенное и неупокоенное.
Однако Лисица с Эдиком, которым подруги обрисовали новую проблему, неожиданно восхитились силой духа вдовы.
– Вот это выдержка у тетки!
– Железная женщина!
– Думаете, правильно, что мы пообещали ей помочь?
– О чем разговор! Конечно!
И Эдик тут же подсел к ноутбуку.
– Значит, ищем Белоручкова Сергея Фадеевича. О, как интересно!
– Что?
– Белоручковым-то он стал, только женившись на Галине Александровне. Это ее девичья фамилия.
– И что?
– Обычно-то наоборот бывает. Жена берет фамилию мужа, а не так, как тут.
Но подруг это обстоятельство не слишком насторожило. Мало ли какие бывают ситуации в жизни. Они лишь захотели узнать:
– А какой была до того фамилия Сергея Фадеевича?
– Кустиков.
– Тоже ничего. И зачем ему пришлось ее менять?
– Не знаю, не знаю… Я вот тут вижу, что Сергей Фадеевич и впрямь был женат на Галине Александровне уже вторым браком.
– А первый раз?
– Впервые он женился в двадцать один год, жена его сверстница. Ого, да в этом браке был и ребенок!
– Ребенок? – изумились подруги. – Кто?
– Мальчик, тоже Сережа. Совсем уже большой. К сорока ему, так я прикидываю.
Подруги недоуменно переглянулись. Ни сам Сергей Фадеевич, ни тетя Галя ни разу не упомянули о том, что есть такой господин Сергей Сергеевич Кустиков, который приходится покойному родным сыном. Ну, допустим, тетя Галя могла этого и не знать. Не очень верится, но все же вероятно. Но сам-то Фадеич был в курсе о наличии у него сына. Почему же он ни разу даже в разговоре или случайно не упомянул об этом?
– Наверное, отношения в семье были сложные. Часто так бывает, что у отца с сыном не возникает взаимопонимания.
Отсутствие взаимопонимания – это одно. А вот полный разрыв отношений – это, извините, совсем другое. Для того чтобы между отцом и сыном произошел такой разрыв, должна появиться очень веская причина. Может быть, смерть матери так повлияла на этих двоих?
И Кира спросила:
– А ты там в своем компьютере не видишь, отчего скончалась первая супруга Сергея Фадеевича?
– Пока нет. Мне еще надо покопаться, чтобы это выяснить.
– Ну, а родственников этой покойницы ты видишь? Ну, кроме сына.
– Мать. Аделаида Августовна Шварц.
– Немка?
– Видимо.
– Она еще жива?
– Записей о ее кончине я не вижу, значит, жива.
– И сколько ей сейчас?
– За восемьдесят старушке.
– А где живет?
– Надо посмотреть данные об уплаченных ею налогах на недвижимость. Так, у старушки есть квартира в Питере и еще имеется частное домовладение в Вырице.
– Это она! – обрадовалась Кира. – Уверена, это она!
– Кто?
– Старуха, которая регулярно таскала Фадеичу письма с угрозами!
– И что? Вам нужен адрес этой старушки?
– Хороша старушка! Ты бы только знал, что она вытворяла! Да она буквально преследовала Сергея Фадеевича все последние годы.
– Не могла ему простить того, что он женился на другой женщине!
– Ненавидела его!
И тут же подругам пришла в голову еще одна мысль.
– Постой, а этот сын Сергея Фадеевича – он жив?
– Да. Прописан в Питере. Квартира принадлежит старухе, но внук прописан у нее.
– Видишь, что получается? Не у своего отца он прописан, не у мачехи. А у бабки. И о чем это говорит? Это говорит о том, что парень должен быть обижен на своего отца очень серьезно.
Эдик покачал головой.
– Что? Ты со мной не согласен? – возмутилась Кира.
– Я бы не стал называть этого молодого человека – парнем. Сейчас ему уже около сорока. Взрослый мужчина – такое определение было бы более верным.
– Не важно, как его называть! – отмахнулась Кира. – Главное, что он ненавидит своего отца. Уверена в этом! Эдик, как нам связаться с этим типом?
– Могу дать вам его сотовый и домашний телефоны.
– Отлично! Диктуй оба!
Но если сотовый был выключен, то на домашнем трубку сняли уже после первого же гудка.