Он замолчал. Я ждал «во-вторых».
— Вы ждете «во-вторых». Я вас разочарую. «Во-вторых»
— это то же самое, что «во-первых», только под другим углом.
— Что такое другой угол?
— Иногда для решения проблемы нужны свежие головы. Это бывает в том случае, когда требуется открытие. Но иногда нужно хорошо разобраться в том, что имеется. К той дате, на которую назначена публикация этих записок, общество научится ориентироваться в том, что имеет, и не будет отвлекаться на объяснение азов дилетантам и новичкам.
Я снова оказался в замешательстве. Видя, что у меня не клеится с вопросами, Мальвина опять пришла на помощь:
— Вы заботитесь о юном поколении?
— Мы не верим в молодежь. Это будут дилетанты, с одной стороны развращенные обществом доступного достатка, с другой обезоруженные разложившимися партийными чиновниками. Рассчитывать можно только на старую гвардию. Устав нашей организации не предусматривает пополнение новыми членами. Таким образом, никакие посторонние люди никогда не смогут навязать нам своих идей. Организация прекратит существование после смерти последнего из нас.
— На какие цели пошли бы эти десять миллионов, если бы вы не ошиблись в имени Геннадия Янаева?
— Мы никогда не посылали ему десять миллионов. Большие средства не должны быть направлены одному человеку. Они должны помочь решить глобальные проблемы. Каждая кухарка может управлять государством, говорили сторонники Ленина и совершали глубочайшую практическую ошибку. Кухарка не может руководить государством, потому что, если она им руководит, она уже не кухарка, а чиновник, а чиновникам нельзя доверять управление государством. Рабочие не могут управлять государством; те из них, кто делегируется на управление, больше не рабочие. Ленин наступил на эти грабли.
Из кармана куртки Лоренцо вынул маленькую коробочку, достал оттуда таблетку. Из другого кармана вынул маленькую бутылку «Виттеля». Проглотил таблетку. Запил «Виттелем». Оставил бутылку на столе.
— Почему деньги были направлены из маленького городка в Бразилии?
По лицу Лоренцо я увидел, что вопрос ему не понравился.
— Потому что так было удобнее.
Теперь у меня остался один вопрос, только один…
Мальвина смотрела на меня и глазами спрашивала, о чем спросить. У нее остался тоже один вопрос.
Мы молчали. Наконец Мальвина решилась:
— Кто решает, куда направить деньги: вы или ваша организация?
— Наша организация невелика, все принципиальные вопросы мы решаем сообща.
И мой последний вопрос:
— На что конкретно будут направлены эти деньги?
— Почему «будут»? Они уже направлены. И уже использованы. Простите…
Он встал, подошел к официанту, о чем-то спросил его. Тот указал рукой в сторону туалетов. Лоренцо, не оборачиваясь, пошел туда.
— Он больше не вернется? — спросила Мальвина.
— Нет.
И через минуту мы увидели его, идущим по улице.
Остановилась серая машина, он живо вскочил в нее. Машина рванула с места.
— Ты заметил номер? — спросила Мальвина.
— Нет… Да и зачем!
На столе оставалась маленькая пустая бутылочка «Виттеля», из которой пил Лоренцо. Еще одна бутылка минеральной воды.
Я взял бутылку. На этикетке было написано карандашом: «Всё».
Всё. Конец связи.
* * *
А потом путь домой: Ницца — Мадрид — Рио— Сан Бартоломеу.
Мы пили кофе в аэропорту Барахас в Мадриде. Мальвина была настроена решительно:
— Гонка за миллионами мне надоела. Дай слово, что теперь мы начнем жить как нормальные предприниматели.
— Мне тоже, по правде говоря, всё это надоело, — согласился я. — Дела с салоном идут прекрасно. Куда больше шансов заработать миллион в салоне, чем гоняться за тенью.
— К тому же, — Мальвина помолчала. — Я должна тебе сказать… По-моему, я беременна.
Чтобы решить задачу, я перепробовал весь аппарат высшей математики, перечитал учебник по теории больших чисел, а потом проснулся как-то утром и решил задачу с помощью таблицы умножения.
Дон Джованни встретил нас обворожительной улыбкой. Он сразу сообразил, в чем дело:
— По каким-то причинам вы не прошли через таинство церковного брака и теперь хотите возместить упущенное?
— Вы правы, дон Джованни.
— Это мнение вас обоих?
— Обоих, — ответила Мальвина.
Падре хитро улыбнулся:
— Мне почему-то кажется, что один из вас настаивает больше.
— Это я, — ответил я.
— Я так и понял, — падре весело улыбнулся.
— Но мы бы хотели, чтобы наше бракосочетание не привлекло большого внимания, чтобы оно было скромным. Мы не намерены приглашать много народа.
— Я вас понимаю, — закивал падре.
— Мы надеемся на вашу помощь в части, касающейся порядка бракосочетания. Мы в этих вопросах неопытны. Мы не знаем, что нужно…
— Нужно только одно — чтобы вы любили друг друга. А вы, как я заметил, любите друг друга.
— Церковь считает, что интимные отношения без законного их оформления в церкви, — тяжкий грех?
Падре замахал руками:
— Что вы! Церковь не консервативна. И венчание в церкви вовсе не законное оформление отношений, а добровольное принятие обязательств. Раньше говорили, что браки заключаются на небесах. Нет. Все происходит на земле.
— Нам нужны какие-то документы? — спросил я.
— Да. Гражданское свидетельство о браке. К сожалению, с некоторых пор епископат заставляет нас требовать гражданское свидетельство о браке.
Я протянул ему бумагу, которую нам дал Ромеру:
— Эта подойдет?
Он повертел бумагу. Потом улыбнулся:
— Конечно подойдет, но… было бы лучше иметь… Вы ведь еще не граждане Бразилии?
— Нет.
— Вы намерены при получении гражданства менять имя?
— Нет, — ответила Мальвина.
— Я бы вам посоветовал сначала проконсультироваться у адвоката. Хотя это и не обязательно.
Увидев, что Мальвина готова согласиться, я вмешался:
— Вы правы, дон Джованни, мы посоветуемся с адвокатом.
* * *
Через день я разъяснил ситуацию синьоре Исидоре.