…Но сначала надо совершить возлияние в честь той, что спасла мою душу, ввергнутую в отчаяние. Слава женскому великодушию!… И да здравствует полет мысли, да здравствуют смертельные опасности на службе идее, да здравствуют превратности борьбы, ликование победы, пляски в вихре бесконечности!… Да здравствуют размахи волн, то погружающие меня в бездну, то возносящие к звездам!
И теперь, когда я немного представляю себе жизнь Кьеркегора, мне становится совершенно ясно, что эта история перекликается с его личным опытом. Обручившись с Региной, он сразу начал сомневаться, будут ли они счастливы из-за разницы в темпераментах. Поэтому он разорвал помолвку, несмотря на то что по- прежнему любил девушку и она любила его и умоляла не делать этого, о том же просил и ее отец. Кьеркегор на некоторое время уехал в Берлин, где написал книгу «Или - или», которая является длинным иносказательным оправданием и объяснением его поведения по отношению к Регине. Позднее он сказал, что эта книга была написана для нее и что «Дневник обольстителя», в частности, был предназначен для того, чтобы «помочь ей оттолкнуть лодку от берега», то есть разрушить свою эмоциональную привязанность к нему, заставив ее думать, что человек, способный создать Йоханнеса, сам должен быть хладнокровным, эгоистичным негодяем. Можно сказать, что написание Кьеркегором «Дневника обольстителя» то же самое, что притворство молодого человека в «Повторении», будто у него есть любовница. Закончив «Или - или», Кьеркегор немедленно начал работать над «Повторением», касаясь тех же самых материй в истории, которая имела гораздо больше общего с его личным опытом. Но обрадовался ли он, вернувшись в Копенгаген и обнаружив, что Регина уже обручилась с другим? Чувствовал ли он освобождение, как герой «Повторения», возврат к самому себе? Черта с два. Он был в отчаянии. В его «Дневниках» того времени есть фрагмент, который, по-видимому, описывает его чувства:
Самое ужасное, что может случиться с человеком, - это стать посмешищем в собственных глазах - в том, что для него важнее всего на свете. Обнаружить, например, что самая суть его чувств - просто ненужный хлам.
Очевидно, он втайне надеялся, что его решение о разрыве помолвки каким-то чудом само собой отменится и он в конце концов женится на Регине. Даже когда он плыл в Германию, на пути в Берлин он записал в своем дневнике: «Хотя с моей стороны это настоящая наглость, я не могу не думать о том мгновении неописуемого счастья, когда вернусь к ней». Вот оно, повторение, оно у него в мозгу: он дважды получит Регину. Как Иов, он будет благословлен и все получит в двойном размере. В действительности он получил известие о ее новой помолвке, как раз когда работал над «Повторением», и после этого выбросил оригинальную концовку, в которой герой, не в силах думать о муках, которые он причинил возлюбленной, совершает самоубийство.
Поэтому вся высокопарная болтовня о женской щедрости и пучине бесконечности была попыткой преодолеть разочарование в Регине, одарившей своей привязанностью кого-то другого, а также своеобразной потугой представить это как триумф и доказательство правильности своего поведения, а не разоблачение его глупости. Ничего не вышло. Всю оставшуюся жизнь он так и не переставал любить ее, думать о ней, писать о ней (прямо или иносказательно); и в своем завещании он оставил ей все, чем владел (когда он умер, у него мало что оставалось, но важно, что он подумал о ней и воплотил свою мысль). Какой дурак! Но какой же милый, совершенно по-человечески нелепый дурак.
«Повторение» - типичное дразнящее, прилипчивое кьеркегоровское название. Обычно мы думаем о повторении как о чем-то по сути своей скучном, чего надо по возможности избегать, как, например, монотонного труда. Но в этой книге оно предстает перед нами как нечто фантастически ценное и желанное, обозначающее восстановление того, что казалось потерянным (например, богатство Иова или вера молодого человека в себя). Еще один смысл повторения - наслаждение тем, что имеешь. Повторение неотделимо от жизни-в-настоящем, в которой есть «блаженная уверенность настоящей минуты». Это означает быть свободным от проклятия несчастного надеющегося и несчастного вспоминающего. «Надежда - прелестная девушка, ускользающая из рук; воспоминание - красивая зрелая женщина, время которой уже прошло. Повторение - любимая жена, которая никогда не наскучит».
Мне пришло в голову, что последнее сравнение можно перевернуть: не повторение - любимая жена, а любимая жена (или любимый муж) - это повторение. Чтобы узнать подлинную ценность брака, ты должен отказаться от предвзятой мысли, что повторение - это что- то скучное и отрицательное, и, напротив, посмотреть на него как на нечто освобождающее и позитивное - секрет счастья, не меньше. Вот почему Б. в «Или - или» начинает свою атаку на эстетическую философию жизни А. (и меланхолию, которая ей сопутствует) с защиты брака и побуждает А. жениться. (Я уже сто лет так глубоко не задумывался - если вообще со мной такое бывало, - это будоражит.)
Возьмем, например, секс. Секс в браке - это повторение. Элемент повторения перевешивает все разнообразие, каким может отличаться один акт от другого. Сколько бы поз вы ни испробовали, сколько бы разных эротических приемов, секс-игрушек, игр и визуальной помощи вы ни применили, тот факт, что партнер у вас один и тот же, означает, что каждый акт по существу (или в сущности?) один и тот же. По крайней мере, наш опыт подтверждает (я имею в виду, наш с Салли), что большинство пар в конце концов останавливаются на определенной рутине, которая устраивает обоих, и повторяют ее снова и снова. Сколько половых актов случается в длительном браке? Тысячи. Одни приносят больше удовлетворения, другие меньше, но помнит ли кто-нибудь их все? Нет, они сливаются и смешиваются в памяти. Именно поэтому такие бабники, как Джейк, считают секс в браке скучным по определению. Они настаивают на разнообразии в сексе, и через какое-то время средства достижения разнообразия становятся важнее самого акта. Для них смысл секса в ожидании, замыслах, планировании, желании, обхаживании, секретности, обмане, тайных свиданиях. Своей жене тайных свиданий не назначают. В этом нет нужды. Секс рядом, наслаждайся им когда хочешь; и если твой партнер почему-то этого не хочет - устал, или простудился, или хочет не в постель, а посмотреть что-нибудь по телевизору, - что ж, ладно, отложим на потом. Самое лучшее в семейном сексе (и особенно в сексе в среднем возрасте, после менопаузы, когда можно уже не беспокоиться о контрацепции) то, что тебе не нужно думать о нем все время. Подозреваю, что Джейк думает о нем, даже когда звонит клиентам или составляет контракты; возможно, не думает он о сексе только тогда, когда занимается им (потому что оргазм - это ускользающая доля секунды, та самая, которой меня пыталась научить на курсах йоги мисс Флинн, потому что он тоже на мгновение очищает мозг от всех мыслей). Но держу пари, как только он кончает, он снова начинает о нем думать.
Что применимо к сексу, применимо и ко всему остальному в браке: к работе, отдыху, еде, ко всему, чему угодно. Все это повторение. Чем дольше вы живете вместе, тем меньше меняетесь и тем больше места занимает повторение в повседневной жизни. Вы знаете склад ума друг друга, мысли, привычки: кто на какой стороне кровати спит, кто первым встает утром, кто за завтраком пьет кофе, а кто чай, кто любит прочитать в газете сначала раздел новостей, а кто - рецензий, и так далее. Вам все меньше и меньше требуется говорить друг с другом. Стороннему наблюдателю это кажется скукой и отчуждением. Общеизвестно, что в ресторане всегда можно отличить женатые пары, потому что они едят молча. Но значит ли это, что они несчастливы в компании друг друга? Вовсе нет. Просто они ведут себя как дома, как ведут себя все время. Дело не в том, что им нечего сказать друг другу, а в том, что это не нужно проговаривать. Счастливый брак означает, что вам нет нужды изображать брак, вы просто живете в нем, как рыба в воде. Примечательно, что Кьеркегор понял это интуитивно, хотя никогда не был женат сам и не воспользовался хорошей возможностью узнать об этом из личного опыта.