Сержанту не было необходимости объяснять рядовому Рейцигу его действия. Как только дальняя группа поднялась для перебежки, два подствольных гранатомета выстрелили одновременно. И один этот неожиданный и точный, хотя и слабый залп сразу уложил треть строя, идущего в атаку. Перезарядка много времени не заняла. И второй залп раздался до того, как талибы успели добежать до гряды камней, чтобы за ней укрыться. В итоге в группе осталось только трое боеспособных бойцов. Свои действия даже мрачный сержант посчитал успешными. О чем не замедлил сказать вслух:
— Если бы всегда так воевать, мы вдвоем всех на свете талибов перебили бы.
— Запросто, — без улыбки согласился рядовой Рейциг.
Ближняя группа была в пределах досягаемости огня прямой наводкой. Талибы лежали, красиво раскинув руки и ноги. Стреляй, как в тире. Плохо было только то, что в арсенале американцев не было гранат, схожих по своему действию с русскими гранатами, которые обычно зовутся «лягушками» [9] . Сержант с рядовым перезаряжали свои подствольники, когда из-за их спин ударил еще один точно такой же подствольник. Прицолла с Рейцигом резко обернулись, показывая не столько удивление, сколько возмущение, потому что выстрел, прозвучавший прямо поверх их голов, был таким громким и неожиданным, что оба готовы были ниц упасть и уши руками зажать. Оказалось, что английский вертолетчик победил собственный страх, снял с шеи погибшего рядового Солимана ремень с его винтовкой и с пояса подсумок с гранатами [10] , сумел зарядить гранатомет и сделал выстрел. Сержант Прицолла с рядовым Рейцигом не рискнули ругнуться на союзного майора, хотя звон и боль заполнили их уши, да и обстановка была не такой, чтобы что-то обсуждать и кого-то укорять. Оба посмотрели вниз, на талибов, и тут же послали туда свои гранаты, которые остановили часть бегущих. И две следующие настигли группу… Пострадал еще один талиб, потому что другие уже успели спрятаться.
Но большего добиться не удалось, потому что со стороны третьей группы талибов тоже грохнули сразу три подствольника, и натовцам пришлось залечь. А вслед за разрывами гранат, упавших и разорвавшихся чуть выше по склону, вызвав небольшие осыпи мелких камней, раздались автоматные очереди. Талибы хорошо видели противника. Их было еще более двадцати человек… Сержант Прицолла «огрызнулся» двумя навесными выстрелами из своего подствольника. Эти выстрелы оказались неточными. Но свои гранаты послали и афганские полицейские от вертолета. Однако это, кажется, переполнило чашу терпения талибов. Не прекращая обстрела склона, где засели натовцы, и не позволяя им приблизиться к вертолету, талибы одновременно усилили и обстрел самого вертолета. А потом раздался громкий выстрел. Опять стрелял гранатомет, только уже не подствольный. Вооружение у талибов было в основном русское, доставшееся им от режима Наджибуллы. И уже по звуку, даже не видя момент выстрела, сержант Прицолла понял, что стреляли из РПГ-7, этого страшного русского противотанкового гранатомета. Сержант невольно вжал в плечи голову… И взрыв прозвучал. Только в стороне. Очень сильный взрыв, гораздо более сильный, чем взрыв надкалиберной гранаты. Взрыв, за которым последовала череда еще нескольких таких же, не менее сильных взрывов. И вокруг стало светло, даже светлее, чем днем. Прицолла поднял голову над камнями, сразу сообразив, что произошло. Сержант не ошибся. Вертолет перестал существовать, а от места, где он стоял, во все стороны разлетелись брызги напалма от разорвавшихся подкрыльных ракет…
* * *
— Нам — крышка! — поковыряв пальцем в ухе, словно вычищая оттуда грохот взрыва, сказал сержант английскому майору, который тоже все понял, хотя голову и не поднимал, чтобы полюбопытствовать, что от его вертолета осталось. В небо поднялся огромный гриб из черного дыма. Это все, должно быть, объясняло: от вертолета не осталось ничего. Даже колеса, наверное, перелетели через ближайший хребет.
— Какая крышка? — все-таки не понял вертолетчик. Или просто сделал вид, что не понял.
— Самая натуральная. От гроба. Готовьте гвозди и молоток, сэр, чтобы талибы их не искали. Забить гвозди они сумеют, будьте уверены.
— В кишлак бежать… — повторил майор фразу, которой чуть раньше плешь проел на голове сержанта. — Там спрятаться…
— Какой дурак будет нас прятать! Кто захочет за нас собственную задницу талибам подставить! Нет здесь таких! Да и путь уже отрезан. Те парни, что на нас у костра напали, уже путь нам отрезали. Сейчас начнут в спину стрелять. Что скажешь, Рейциг? Как умирать будем?
— Как прикажете, сэр. Я бы предпочел как на базаре, но без долгой торговли.
— Это как? — спросил английский вертолетчик, возмущенный легким отношением «марин» к смерти. Майор не собирался умирать. Он не собирался умирать никогда. То есть предполагал, что когда-то придет старость. Но думать о том, что он тоже умрет, майор считал лишним. И фатализм американцев злил англичанина.
— Просто, сэр. Дорого!
— Они же обменивают пленников… — напомнил вертолетчик. — Если мы попадем в плен, нас обменяют на пленных талибов.
Сержант Прицолла зло хохотнул над наивностью майора.
— Не всех меняют. И не всех в плен берут. Они никогда не берут в плен тех, кто уложил кучу их парней. Нас они в плен брать не будут. Они сильно на нас злы. Если даже захватят, то долго будут над нами издеваться, будут пытать, а потом все равно убьют. Будьте в том уверены, и помолитесь, сэр, если вы верующий.
Майор, слушающий сержанта с широко раскрытыми испуганными глазами, послушно встал на колени, и начал вдруг истово креститься, что-то бормоча себе под нос. Его бормотание на молитву походило мало. Впрочем, плач, наверное, тоже может быть молитвой.
— А вы что, православный? — спросил его сержант-индеец.
— Почему? — растерялся майор от вопроса.
— Справа налево крестятся только православные. Все остальные христиане крестятся слева направо. Вас разве не учили креститься?
— Мои родители были атеистами, — сказал майор.
Автоматные очереди, раздавшиеся сверху, со стороны кишлака, заставили майора с колен перейти в лежачее положение очень резко. Но ни одна из пуль его не задела. Для прицельной стрельбы расстояние было слишком велико.
— Оружие у них старое. Стреляют из «АК-47», — определил Прицолла по звуку.
— Да, я еще наверху так подумал, — согласился рядовой Рейциг. — Но там было и два «АК-74».