Чтобы убить по дороге двух зайцев, я решила по пути навестить этого рыжего недобитка с его боевой подругой и развернула все четыре колеса на улицу Советскую. В памятном дворике зелененького «Крайслера» не наблюдалось, а из нужного подъезда вышла в галошах баба Маша и окатила ступеньки грязной водой из ведра. Без сомнения, от этой бабки было больше пользы, чем от всей системы жилищно-коммунального хозяйства! Увидев меня вылезающей из машины, она вошла в полный раж и подскочила, подхалимски заглядывая мне в глаза:
– Вы к Соне? А ее нету! – сообщила она мне с готовностью и явным желанием быть полезной.
Я решила на нее припустить немного строгости и сухо сказала:
– Я по другому делу. Этот товарищ в зеленой машине со второго этажа дома?
Бабка была ценнейшим осведомителем; не из нужды, видимо, а из любви к искусству. Знать все возможные факты из жизни жильцов вверенного ей местным ЖЭУ дома было делом чести.
– Да нет его, как уехал утром рано часов в семь, так и не появлялся. С бабой был – черная вся из себя такая. Тьфу, ирод проклятый – управы на их нету, бандитов! Чует сердце мое: бандит он и есть бандит! Меня скрипкой-то не проведешь! Интеллигента строит!
Да, сердце бабы Маши чует не зря. Вооруженный киллер где-то рыскает со своей напарницей!
Я обогнула не без труда всезнающую бабку и, не реагируя на ее вопросы типа «А вы к нему по делу али как?» – взлетела по ступенькам на его этаж. Не дожидаясь, пока бабка догонит меня в своих галошах, моментально перебрала отмычки. Нашла нужную и проникла в квартиру Абзаца.
Собственно, меня интересовало только одно: мой «жучок», записавший все, что происходило в квартире за два дня. Ура! – черный «жук» сидел как приклеенный в дверном проеме. Ну, Абзац, век живи – век учись, и дураком помрешь! Я подключилась к прослушиванию:
– Вставай, придурок рыжий! – без сомнения, голос принадлежал Свете. – Я тебе пожарила яичницу!
– Сама ее ешь – у меня кусок в горло не полезет после вчерашнего!
Дальше продолжался очень милый семейный разговор в том же духе. Без сомнения, эта парочка состояла в более чем деловых отношениях. Наличие Светиного мужа, как бы уехавшего на три дня, вставало под вопрос. Некоторые определенного характера звуки отметали последние сомнения. Потом утро, видимо, прошло – и у бандитов начался рабочий день. До следующего утра, то бишь сегодняшнего, я промотала тишину и дошла до следующей яичницы.
– Пожалуй, сегодня я поем, – сказал Абзац, – а то башка не варит!
– А когда она у тебя варила? – спросила спутница жизни.
– Че делать-то будем?!
– Че-че! Искать две вещи в темпе вальса. Кто врача замочил и где весь антик?
– Она его из своей квартиры вывезла. И сама у мамаши сидит, – сказал Абзац, уже осведомленный о перемещениях Сони. – И антик у мамаши.
– Значит, «кидаем» мамашу?
– Значит, так!
Ну это мы еще посмотрим, мои дорогие кидалы!
– А где она живет, ее мамаша-то? – задала Света существенный вопрос.
– А черт ее знает, щас будем искать.
– Ну ты еще тот разведчик! – сказала она. – Сколько с этой дурындой валандался – не мог материн адрес на крайний случай узнать! Только одним местом, видимо, интересовался, кобель паршивый! Как ее хоть девичья фамилия?
– Не знаю.
– Будем искать, будем узнавать! Нашел самое время – светиться-то!
– Ну а че делать-то?! – сказал Абзац. – А «кидать» как будем – налетом? Чтобы времени даром не тратить – че с ними чикаться-то! Чулки твои на голову, и вперед с песнями! Сами все отдадут – вот увидишь!
– Ну ладно, – решила Света. – Наверное, так и сделаем. Не в первый раз, как говорится, замужем. Но стрелять не разрешаю. Только пугать. И собери всю нашу форму. Маски в шкафу на верхней полке. Ну ладно, я внизу, в машине. Стволы не забудь, скрипач хренов. Хотя нет, Дато велел без лишнего шума. Это ты у нас только и умеешь стрелять, пугать да мочить! А лучше без людей в квартиру проникнуть. Дождаться, пока они уйдут, и влезть без шума.
– Ну ладно, раз уж ты у нас такая умная, сама руководи, что и как!
– Да уж, конечно, я, а то кто же еще будет руководить, не ты же, рыжий недоумок? Ну ладно, пошли быстрее, хватит тут заседать!
На сем запись завершилась.
Господи, да что же я стою-то здесь в коридоре, как баран перед новыми вратами! Срочно эвакуировать Сонину мамулю из ее квартиры!
Не помня себя, помчалась я к ее маме, чтобы устроить ей дополнительную встряску в день похорон зятя. Дверь мне открыла очень полная, немного усатая женщина с такой же черной высокой шишкой, как и у ее стройной пока дочери.
– Что вам угодно? – произнесла матрона пикантного возраста таким низким и зычным голосом, каким можно было строить солдатский взвод.
– Мне угодно депортировать вас и вашего мужа, – который виднелся, лежа на диване с рукой у сердца, – в целях сохранения вашей личной безопасности. Только на один день! – вспомнила я и переступила через порог.
Затем, не давая опомниться внушительной тетке, выложила ей все, что считала нужным, то есть сильно приукрашенную правду в розовых и голубых цветочках.
Сонина мама долго глотала воздух, как рыба без воды, затем слабо вскрикнула:
– Сеня, Сеня! – и рухнула на пол со страшным грохотом.
О боже!
Но это оказался совсем не глубокий обморок, потому что она тут же подняла с пола голову и сказала подскочившему привычному, видимо, Сене:
– Я так и знала, с нашей Соней вечно одна беда за другую цепляется. Вона Володька куда ее втравил!
Вместе с Сеней мы подняли ее с пола и водворили на тахту. Сеня изо всех сил махал над ней «Тарасовскими вестями». В общем, все было как полагается. С помощью титанических усилий и воззвания к мобилизации душевных сил во спасение удалось мне наконец сдвинуть Сонину маму с насиженного места. Стеная и возмущаясь бездействиями властей, погрузила она свое внушительное тело на заднее сиденье. Узнав, что я частный детектив, она, по-моему, вообще утратила способность управлять ситуацией и решила покориться неожиданной судьбе.
И вот вся оставшаяся семья в составе Сони, ее сына, ее мамы и папы водворилась в моей квартире. Никитка куролесил, разбрасывая в коридоре бог весть откуда взявшийся серпантин и ниточные катушки, – все это производил с оглушительным визгом, и я возрадовалась в душе, что все это ненадолго, и возблагодарила бога – ведь он покамест уберег меня от такой напасти, как свои дети.
Соня к моменту моего появления уже опрокинула вторую бутылку коньяку в моем баре, предназначенного мною для особых гостей, таких, как, например, хозяин «Морского конька» в моей спальне! Дедушка Сеня засел за телефонный справочник и вознамерился оповестить все мыслимые и немыслимые инстанции о творящемся криминале и бездействии властей.