Дальнейшие фразы командира полицейского батальона сводились к гарантиям, которые полицаи должны получать в обмен на помощь. Трегуб достал лист бумаги и протянул Майкову. Это была справка о том, что представители Красной Армии подтверждают, что указанные в списке полицейские сотрудничают с Красной Армией, партизанами и неоднократно выполняли специальные задания советского командования.
– Мы знаем, – сказал Трегуб, – что вы испытываете определенные трудности со снабжением. Поэтому заранее приготовили кое-что для вас. Забирайте вместе с повозками.
Командир полицейского батальона твердо решил спасти свою жизнь и сумел объединить вокруг себя кучку единомышленников.
В двух повозках лежало несколько бараньих туш, мешки с мукой, картошкой, бидон подсолнечного масла и другие продукты. Отдельно в цинковых и деревянных ящиках находилось тысячи две винтовочных патронов и с полсотни гранат.
Перечисляя содержимое ящиков и мешков, Трегуб не скрывал самодовольства. Ничего не скажешь, подарки (а скорее, откупное добро) были нужные и крепко выручали батальон.
Подписывать бумажки «о сотрудничестве» Трегуба и его помощников с Красной Армией замполит Майков отказался.
– В две повозки харчей свою жизнь оценил? Маловато.
– Через пять-шесть дней приготовлю еще столько же, – пообещал командир полицейского батальона.
– Медикаменты нужны.
– Что смогу, достану.
– Ты уж постарайся, – усмехнулся Майков.
На том и расстались. В этот день в батальоне был праздник. Впервые за долгое время варили настоящий наваристый суп-шурпу из баранины. Среди прочего находилась канистра спирта. Бойцам налили по сто граммов «наркомовских», а закусывали разбавленный спирт свежим хлебом с соленым хохлацким салом.
– Противно это все, – выразил свое мнение комбат Орлов. – Я вот тоже его спирт пью и сало ем… потому что голодный. А ведь никакие расписки этому Трегубу не помогут. Предатель. Лично людей расстреливал. Мы ему что угодно можем пообещать, а от пули он не уйдет. Слишком много грехов на нем висит.
– Глубоко он себя в дерьмо загнал, – согласился Майков. – Тут не то что пуля, а петля ему светит. По крайней мере, возможно, семью спасет. Кроме того, политотдел дал добро на привлечение таких лиц к сотрудничеству.
– Политотдел дал, а СМЕРШ их расстреливать будет.
– Хватит рассуждать, – вмешался начштаба Юткин. – Без еды отряд не проживет. Так что оставим эти моральные вопросы пока в стороне.
Комбат, майор Майков и капитан Юткин посидели еще немного. Обсудили завтрашнюю операцию, которая уже откладывалась два дня.
– Тянуть дальше нечего. С рассветом выходим вместе с ротой Морозова, – сказал Юткин.
– Давай вызывай Федора. Еще раз уточним детали, и с утра двигайте.
Предстояло выполнить задание, которое капитан Юткин, тогда еще командир саперной роты, получил перед выброской десанта. Уничтожить батарею дальнобойных орудий калибра 211 миллиметров, доставляющую немало хлопот на участке, который контролировал батальон.
Возможность осуществить операцию появилась только сейчас, когда Тимофей Филиппович Юткин, потеряв большую часть саперной роты, заново сформировал взвод подрывников, а с Большой земли сбросили взрывчатку и запалы.
Кроме того, саперы отыскали несколько неразорвавшихся снарядов и мин, которыми планировали усилить заряды. Дело это было рискованное – требовалось выкрутить для безопасной транспортировки взрыватели. Не обошлось без жертв. Поврежденный взрыватель шестидюймового снаряда сработал, едва опытный сапер-сержант сделал пару оборотов ключом. От сержанта не осталось ничего, кроме мелких лоскутьев одежды.
И все же необходимое количество взрывчатки было собрано. Рота Морозова была усилена двумя противотанковыми ружьями, для саперов выделили повозку.
Разведывательная группа в течение двух суток наблюдала за батареей, изучала систему охраны. Раньше батарея состояла из трех орудий и получила название «Черная Берта», по аналогии с мощной пушкой времен Первой мировой войны.
Снаряды весом сто двадцать килограммов обладали большой разрушительной силой и поражали цель на расстоянии тридцати четырех километров. Они не только держали под обстрелом большой участок левого берега, но и обрушивались на штабы, склады боеприпасов и даже аэродромы, расположенные в советском тылу.
Точность стрельбы обеспечивала не только первоклассная оптика, но и воздушные корректировщики, находившиеся на борту высотных самолетов-разведчиков «Фокке-Вульф-189».
Батарея «Черная Берта» располагалась в шести-семи километрах от берега Днепра и была хорошо замаскирована. Наша авиация трижды осуществляла массированные налеты, но они оказались не слишком удачными.
Первый раз бомбы обрушились на ложные цели, макеты, очень точно копирующие массивные доты. Во второй раз эскадрилью пикирующих бомбардировщиков Пе-2 и сопровождающих ее истребителей перехватили «Мессершмитты». Имея большое численное преимущество, они уничтожили половину наших самолетов и сорвали налет.
Третью попытку тоже нельзя было назвать удачной. Удалось разбить близким попаданием один из дотов вместе с орудием, но потери авиации снова оказались велики. Командир авиационной бомбардировочной дивизии заявил на совещании, не скрывая раздражения:
– Все, достаточно. Добивайте свои доты артиллерией. Я потерял полтора десятка бомберов, не считая истребителей. У меня достаточно целей, которые требуется уничтожить. Ресурсы, отпущенные на вашу «Черную Берту», израсходованы. Или прикажете мне целый бомбардировочный полк угробить ради этих двух пушек?
Самолетов не хватало, и с командиром дивизии согласились. Теперь уничтожением батареи предстояло заниматься батальону Орлова. Саперов сопровождала рота старшего лейтенанта Морозова, но возглавил группу капитан Юткин.
Капитан Юткин, занимая должность начальника штаба, мог поручить задание другому офицеру, о чем ему и заявил комбат Орлов.
– Начштаба не обязан в каждую дырку лезть. Это не первая и не последняя батарея. Я думаю, Федор Морозов вместе с твоими саперами справится с заданием.
– Это «Черная Берта», – коротко отозвался капитан. – С ней надо кончать. Слишком она развоевалась. Видел вчера дым?
– Видел, ну и что?
– За двадцать пять километров склад подорвали. Вторые сутки догорает.
Саперы были разделены на два отделения. Их сопровождали взводы Николая Шорника и Леонида Бондаря. Третий взвод сержанта Олега Бородина оставался в запасе, прикрывать отход.
Юткин настаивал, что пойдет с саперами. Дот – слишком сложное сооружение, и взорвать его непросто.
– Я знаю, что непросто, – разозлился комбат Орлов. – Но взрывать предстоит после того, как уничтожим охрану. Такой шум поднимется – неизвестно, сумеет ли рота ноги унести.