— Ты такая загадочная. А если я тебя на улице увижу, не подходить? — на всякий случай поинтересовался Павел.
— Не увидишь.
— А вдруг? Конечно, я могу тебя не узнать, но все равно ты будешь напоминать мне себя.
— Ты сам-то понял, что сказал? — засмеялась я. — Все. Пока. Как скоро можно будет забрать машину?
— Думаю, через полчаса она уже будет там стоять, где ты сказала.
— Ну и отлично.
Я бросила трубку. «Ты будешь напоминать мне себя». Надо же так выразиться! Напоминать… Стоп. Та девушка в приемной Тимохина. Она мне кого-то напомнила. Или… Точно, я видела ее раньше. И если не вспомню сама, где и когда именно, то все равно узнаю.
Я подпрыгнула от радости. От старушки было странно такое ожидать.
Я выждала для верности сорок минут, а потом потопала в парк. Машины все еще не было. Вот гаденыш! А ведь обещал…
Присев на лавочку, я наблюдала за движением. Какой-то ребенок тут же приклеился ко мне и стал показывать, как ловко он умеет разворачиваться на велосипеде. Я прямо оторопела от такого внимания.
Оказывается, его мамаша сидела неподалеку, но была занята исключительно книгой, очевидно, интересной, и совершенно не глядела на сына. Вот он и решил, что бабульке будет любопытно полюбоваться его мастерством.
Я, как могла, изображала восторг, ахала и охала, а сама все посматривала на дорогу. Наконец показалась знакомая машина. Конечно, я помнила, в каком ужасном она состоянии, но, видно, отвыкла, потому что челюсть у меня отвисла от ужаса. Эдак меня каждый гаишник останавливать будет.
Я выждала, когда Паша поставит тачку и уйдет. Проследила, чтобы он точно ушел. А то вдруг разыграется у парня любопытство и останется посмотреть на меня. Но нет, он быстро убежал в сторону остановки.
Махнув ребенку, я поторопилась к машине. За бампером нашла ключ, спокойно открыла дверцу и села внутрь. На соседнем сиденье лежала доверенность на мое имя. Значит, вот чем Павел так долго занимался. Да только она мне не помощница. Я же не собираюсь при нынешнем моем прикиде показывать свой паспорт.
Я улыбнулась и решила еще раз навестить Тимохина. Благо рабочий день еще не кончился.
У «Гаранта» я притормозила и, не забыв палочку, вышла на улицу. Дверь предо мной открылась.
— Чего, бабуля, хочешь? — спросил грозный парень.
— Начальника вашего, — скрипнув голосом, ответила я.
— Начальника хочешь? — Парень заржал, как лошадь.
— Хочу, сынок. — Я отпихнула его палочкой и попыталась пройти, но не тут-то было.
— Не, бабка. К нему нельзя. Ты мне скажи, чего тебе надо. А может, ты адресом ошиблась?
— «Гарант»?
— Он самый.
— Тогда не ошиблась. Ты, дружок, вот что… Хватит лясы точить, пускай меня к Шурику, а не то пожалуюсь куда следует, не обрадуешься.
— Ох, грозная какая!
Но слово «Шурик» возымело свое действие. Парень пропустил меня и стал показывать, в какую сторону идти.
— Без твоих соплей знаю. — Я снова пихнула его палкой. Оказывается, с ней так удобно.
За столом секретаря снова никого не было. Я постучалась в кабинет директора и вошла.
— Здравствуйте, Александр Андреевич. — Я присела на самый дальний стул.
— Здравствуйте, — удивился Тимохин. — Чему обязан?
— Никак не узнаешь? Я соседка ваша буду, с первого этажа, правда, подъезд другой. Мне вас посоветовали. Говорят, хороший человек. Обратись, завсегда поможет.
— И что вы, собственно, хотели?
— Мне бы решетку поставить, а то залезут какие бандюки… И охрана нужна. Говорят, у вас можно на пульт поставиться. Если что, ваши ребята сразу приедут.
— Нет, бабуля, это не к нам. Мы таким не занимаемся. Есть подобные фирмы. Сейчас адресок подскажу, — обрадовался Тимохин.
Он достал свою записную книжку и написал мне на бумажке телефон и адрес.
Пока он это делал, я прикрепляла «жучок» и вела неспешный разговор:
— Значит, не к вам. Тогда чем же вы занимаетесь?
— Мы грузы охраняем, сопровождаем их.
— А вазу с выставки случайно не вы охраняли? — Я делала вид, что задаю вопросы только для поддержания разговора.
Тимохин встал, подошел и отдал мне бумажку.
— Идите, бабуля, не отвлекайте от работы. Люди делом заняты, а вы со своими глупостями, — недовольно пробурчал он.
— Ничего не глупости, — я сделала обиженный вид, но встала. — Значит, не вы ее охраняли. А то у нас такое говорят… Будто та охранная фирма, что ее охраняла, сама вазу и украла. Представляете?
— Где это у вас?
— Во дворе.
Тимохин позеленел.
— Вам, похоже, больше заняться нечем, вот вы и придумываете невесть что. Какой смысл фирме воровать вазу? Ведь подозрения в первую очередь на нее упадут. Да и потом, если бы кто-то и захотел это сделать, то уж обставил бы все по-другому.
— А как дело было? Может, расскажете? Я своим передам. А то они вечно все знают, одна я не владею информацией, — последнюю фразу я произнесла с таким гордым видом, что чуть сама от смеха не лопнула.
Видно, Александру Андреевичу надо было выговориться или он просто не хотел пустых слухов, но он начал рассказывать. Бывает же, что перед чужим человеком выложишься весь, особенно если думаешь, что он глуп или что ты его больше никогда не увидишь.
— На дороге произошло столкновение. Не очень сильное, но машине, в которой везли вазу, пришлось остановиться. А дальше вылетели двое. Они, угрожая оружием, украли вазу.
— Батюшки! — всплеснула я руками. — А что, у охранников оружия не было?
— Его кто-то заранее испортил, — честно признался Тимохин.
— Кошмар! Оружие надо под замком хранить. Я дома письма в шкатулку на ключик запираю. Теперь вот решетки на окна хочу поставить. Как же за пистолетами не присмотрели?
— Ума не приложу. Оружие вообще-то обычно в сейфе хранится.
— Ключи, значит, разбрасывали.
Александр Андреевич помолчал. Потом словно очнулся.
— Идите, бабуля. До свидания.
Я, продолжая качать головой, вышла из кабинета и сразу увидела секретаршу. Ничего умного в голову мне не пришло, и я просто плюхнулась на стул и схватилась за сердце.
— Доченька, валидольчика не найдется? Что-то сердце прихватило.
Галина Николаевна участливо посмотрела на меня и выбежала из комнаты. Через минуту она вернулась с таблеткой в руках. Но этого времени мне хватило, чтобы к ее столу прикрепили «жучок», причем с внутренней его стороны.