Со мной разговаривала по телефону сотрудница посольства, заступившая на ночное дежурство. Я заткнул пальцем одно ухо, чтобы лучше слышать слова секретарши, заглушаемые воем полицейской сирены.
— Прошу извинить, сэр, но мне нужно больше информации о вас и вашем деле, чтобы я могла взять на себя ответственность обеспокоить кого-либо из вышестоящих сотрудников…
— Звоню в силу крайней необходимости. Только что в ночном клубе убит сын посла. Кроме того, у нас есть веские основания полагать, что опасность угрожает и самому послу, и его супруге. В настоящее время мы высылаем к посольству патрульные машины.
— Но, сэр… Господина посла Нджоки и его супруги в настоящее время в стране нет. Они находятся на симпозиуме в Абудже.
— В таком случае разыщите их, где бы они ни находились, и скажите, чтобы они уделяли максимум внимания собственной безопасности. Короче, делайте что-нибудь, не сидите сложа руки. О предпринятых вами мерах прошу сообщить вот по этому номеру. Напоминаю, вам звонил детектив Кросс.
— Сделаю все, что смогу. И обязательно перезвоню вам, детектив Кросс.
Я отключил телефон, остро ощущая свою беспомощность. Как, спрашивается, предотвратить убийство, если оно может произойти за шесть тысяч миль от того места, где я в данный момент нахожусь?
— Прежде всего я хотел бы поговорить со свидетелями. Соберите всех, кто что-либо видел или слышал. И не отпускайте никого домой.
Клуб «Баббл-Лондж» считался престижным, очень уютным и прекрасно декорированным ночным заведением, но к тому времени, когда я приехал туда, от его прежнего уюта и декора мало что осталось. Моему взгляду предстали перевернутые столы и поломанные стулья; под подошвами ботинок хрустели, как лед, осколки битого стекла, ковром покрывавшие пол. В списке причиненных посетителям повреждений и травм числились шесть тяжелых огнестрельных ранений, перелом шеи и почти летальный приступ удушья — то ли от удара, то ли на нервной почве. На обоих этажах я заметил мрачных субъектов в черных куртках и с носилками в руках, приехавших на автомобилях для перевозки трупов. Врачи и медсестры из бригад «скорой помощи» все еще перевязывали многочисленные порезы и легкие ранения. Пострадавшие стонали или вскрикивали от боли, когда медики обрабатывали им раны. И лица всех людей, мимо которых я проходил, выражали недоумение или полное непонимание происшедшего. Даже лица полицейских.
Участников компании, к которой принадлежал Дэниел Нджоки, попросили пройти в большую и комфортабельную гардеробную комнату. Там я и застал их. Они сидели на низеньких банкетках и диванчиках, тесно прижавшись друг к другу. Кое-кто обнимался. И все, как один, хранили молчание. Я присел на корточки перед девушкой в коротком черном платье и с накинутым на плечи мужским блейзером. Шея и левая щека у нее были измазаны кровью.
— Я — детектив Кросс. Приехал помочь вам. Как вас зовут?
— Карави, — ответила девушка с красивыми длинными волосами и темными испуганными глазами. На вид ей было лет двадцать, не больше. Я подумал, что она скорее всего уроженка Ист-Индии.
— Скажите, Карави, вам удалось рассмотреть и запомнить кого-нибудь из нападавших?
— Только одного человека, — ответила она тихим голосом, в котором все еще слышались слезы. — Он был крупнее всех.
— Извините, сэр, — вмешался в разговор один из присутствующих. — Но мы, прежде чем давать показания полиции, должны проконсультироваться со своими адвокатами. — Этот человек явно отличался самомнением и пренебрежением к простым смертным. Ничего удивительного: все эти молодые люди относились к избранному обществу и привыкли проводить субботние вечера в дорогих привилегированных ночных клубах.
Не обратив внимания на его слова, я снова повернулся к девушке:
— Продолжайте.
— Но все-таки, сэр…
— Послушайте, — перебил я парня, — мы вернемся к этому разговору, но только поздно ночью или утром, когда допросим остальных свидетелей. Выбирайте, какой вариант вам больше нравится.
— Все нормально, Фредди, — сказала Карави, жестом предлагая молодому человеку замолчать. — Я хочу помочь следствию, насколько это в моих силах. Или ты уже забыл, что убили Дэниела?
Мы с девушкой отошли в сторону, чтобы создать хотя бы иллюзию уединения. Она поведала мне, что учится на биологическом факультете Джорджтаунского университета, а ее родители — сотрудники дипломатического корпуса. Она также сообщила, что познакомилась с Дэниелом Нджоки на одном из дипломатических раутов и они очень дружили, но никогда не были парой.
— Подругу Дэниела зовут Бари Нидерман, — добавила девушка, — в нее сегодня тоже стреляли, но ей повезло, и она осталась в живых.
Карави описала террориста как чернокожего огромного роста — шесть футов шесть дюймов по меньшей мере, — одетого в темный цивильный костюм.
— Он показался мне чрезвычайно сильным человеком, — продолжила девушка. — Широкие плечи, длинные мускулистые руки… Короче говоря, он излучал мощь и силу.
— А как насчет голоса? Он сказал что-нибудь, прежде чем начал стрелять?
Карави кивнула.
— Я слышала, как он произнес нечто вроде: «У меня тоже есть приглашение». Перед тем как… — Она внезапно замолчала. Казалось, ей не хватило сил, чтобы закончить фразу.
— Может, он говорил с акцентом? — осведомился я. — Американским — или каким-нибудь другим? — Я продолжал давить на нее, зная, что наиболее полную и правдивую информацию об этом типе смогу получить только сейчас.
— Нет, он не местный уроженец, — ответила девушка. — То есть не американец, уверена.
— Может, нигериец? Не показалось ли вам, что он говорил так же, как Дэниел?
— Возможно. — Она стиснула зубы, чтобы не разрыдаться снова, а минутой позже добавила: — Мне трудно сказать что-либо определенное по этому поводу. После всего того, что произошло, голова работает не лучшим образом. Вы уж извините.
— Здесь есть нигерийцы? — спросил я, поворачиваясь к собравшимся. — Мне нужен человек, говорящий с нигерийским акцентом.
— Извините, офицер, но таких среди нас нет, — подал голос молодой человек с прической а-ля Джимми Хендрикс и в тонкой белой рубашке того покроя, какие обычно надевают со смокингом. Расстегнутая, она открывала костлявую грудь с болтавшимися на ней цепочками, золотыми амулетами и прочими украшениями. — Я, к примеру, говорю на языке йоруба. Также здесь есть люди, говорящие на игбо и хауса. И дюжине других языков и наречий. Не уверен, что вы поступаете тактично, намекая на то, что один из нас…
— Вот! — вскричала девушка, положив дрожащую руку мне на предплечье. Я заметил, что почти одновременно с ее словами несколько голов в гардеробной кивнули. — Убийца говорил с таким же акцентом. Точь-в-точь, как у него!
В два часа ночи я все еще находился в ночном клубе на месте преступления и продолжал опрашивать свидетелей, но их ответы из-за моего крайнего утомления путались у меня в голове и казались очень похожими один на другой. Вдруг зазвонил мой сотовый, лежавший в заднем кармане брюк. Я подумал, что мне, возможно, звонят из Нигерийского посольства и сразу же выхватил его из кармана.