Высадив помощников, Гуров отправился на машине на другую окраину города, туда, где новостройки надвигались на остатки некогда мощного плодоовощного совхоза имени Мичурина. Кикин довез его лихо, но аккуратно, поразив своей манерой езды. Ездил он быстро, ловко, но правил не нарушал и аварийных ситуаций не создавал. Редкостное качество: аккуратный лихач.
Не удержавшись, Гуров спросил сержанта, где тот так научился водить машину.
— Я же гонщик, — с довольной усмешкой пояснил Кикин. — Бывший, конечно.
— Да-а? И где же ты гонял?
— В армии, — засмеялся Кикин. — Ясное дело, что по возрасту я не могу быть членом сборной России. До армии автошколу окончил, а в части командир автослужбы оказался заядлым спортсменом, он и собрал команду. И во мне талант узрел. Говорил, что дар у меня — машину чувствую.
Гуров слушал рассуждения молодого сержанта о собственных талантах, а сам думал о своем. Что-то подсказывало, что выбранный им путь не принесет быстрого успеха. Обойти все удобные места для выращивания конопли в пригородах такого большого города, как Рязань, — дело не простое. А если он ошибается еще и в том, что выращивают ее непосредственно в пригородах, то работа окажется вообще напрасной. Стыдища! Как потом Петру в глаза смотреть? Доработался до… маразма.
И все-таки Лев чувствовал, что направление выбрано им правильно. Можно ошибиться в географии, но не в подходе в целом, не в идее, которую он взялся разрабатывать. Преступники где-то рядом, и в этой игре «горячо — холодно» у него как раз очень «тепло».
Позитива размышления добавили, но день, проведенный среди остатков бывшего крупного пригородного хозяйства, окончательно убил хорошее настроение. Очень трудно свыкнуться с мыслью, что в стране имеет место такое вот явление. Что у руля стоят люди, которые не только не умеют руководить, берутся за дело, в котором плохо соображают. И в результате — заброшенные теплицы, заросшие сорняком и подростом фруктовые сады, бесхозные поля. Какой дурак поставил на эти должности других дураков? Почему в наше время, когда столько деловых людей вокруг, когда в стране уверенно правит предпринимательство, все еще назначают на должности по блату, по знакомству? И ладно бы толковых назначали, но ставят-то бестолковых.
Вот и на этой территории тоже. Агрохозяйство, если судить по вывеске, закрытое акционерное общество. Это же коммерческая структура, которая ориентирована на одно — получение прибыли. Откуда же такая бесхозяйственность? Потом Гуров вспомнил других людей, с которыми его сводила судьба во время командировок. Бизнесмен в одном из областных центров, разворотливый мужик, а держит в помощницах бабу, все достоинства которой заключаются в ее связях. Она руководит в его бизнесе капитальным строительством, не имея строительного образования. В результате торговый комплекс принят с нарушениями, которые всплыли потом и накрыли бизнесмена на приличные дополнительные расходы. Потом этот комплекс год простоял без дела, хотя можно было уже сдавать в аренду торговые места. Гуров попытался прикинуть недополученную прибыль и ошалел. Вот это бизнес!
А баба, которая руководила салоном красоты, ни уха ни рыла не понимающая в бизнесе вообще и в салонном в частности. Но руководила она им потому, что салон входил в бизнес ее брата. Но он-то видел, понимал, не мог не понимать, что его сестра губит идею, губит салон, в который вложены просто огромнейшие деньги. Или не понимал? И это не единственные случаи, потому что таких никчемных людей Гуров встречал в региональных министерствах, комитетах. Этих людей тянули вверх, они плохо и неумело работали, но их держали, их переводили с места на место, но все равно держали при себе их высокие покровители. Почему, зачем? Только ли из-за послушания, из-за «управляемости». Только ли понимая, что умный человек на месте этого подчиненного станет умно руководить и подчеркнет глупость своего высокого шефа? Или тут имеет место иная дурь?
Нет, не дурь, в этом Гуров был уверен. Он стал вспоминать знакомых бизнесменов, чью историю жизни знал хорошо. Этот поднялся в 90-е годы. Резко поднялся, сразу с большими объемами. Другой был телохранителем крупного уголовного авторитета, которого убили. Еще один… отсидел в 90-е, вышел и сразу «замутил» хороший бизнес. Еще… поднялся в 90-е, и другой тоже, и еще один. А двое других во время приватизации, на ваучерах. И все они, как хорошо знал Гуров, имели очень и очень толковых наемных помощников, хотя каждый из собственников интеллектом особенно не блистал.
Блистали умом другие, тот, кто был вхож во властные круги, кто жирел возле них со своим скоропалительным бизнесом, кормился от них. Чтобы поднять бизнес, нужны три вещи. Во-первых, связи наверху, чтобы иметь гарантированные и большие заказы, чтобы быть, что называется, «в струе». Необязательно иметь госзаказы, можно кормиться вокруг инвесторов, которые все равно зависят от местных чиновников, можно урвать свой кусок от большого и долгого строительства, скажем, завода в вашем регионе. Пусть на каких-нибудь бетонных работах или электромонтажных работах. Во-вторых, нужно иметь вверху людей, которые будут у тебя без боязни брать «откаты». Это твой входной билет в этом бизнесе, твоя гарантия, твоя индульгенция. А третье, что нужно иметь, — это беспринципный характер. Нужно уметь перешагивать через людей, не видеть их, а видеть только свою прибыль, видеть экономию. Если тебе трудно уволить человека, если тебе стыдно глядеть ему в глаза, потому что ты его увольняешь по причине того, что ты не справляешься с бизнесом, то ты не бизнесмен. А вот если ты их десятками и сотнями увольняешь в трудные для тебя периоды, то ты далеко пойдешь. Если ты можешь годами держать хороших специалистов на низких зарплатах, кормя их обещаниями, если ты угрожаешь им «волчьим билетом», когда они грозятся уйти от себя, то ты далеко пойдешь.
Думать на эту тему надоело, потому что в этом направлении ничего сделать не удастся никому и никогда. По крайней мере, в обозримом будущем. Царь Петр пытался в свое время. У него была настоящая власть, он мог, не особенно опасаясь санкций со стороны, безвинным головы рубить. Но и тот ничего не смог сделать с воровством на Руси. Правда, говорят, что до него было еще хуже.
Гуров обходил скелеты заброшенных парников, остатки стен птичников. Дважды встречал мужиков из местных и говорил с ними. Один на тракторе вывозил очищенный кирпич из разобранной стены. Мужику было лет шестьдесят, и он помнил еще золотые времена этого хозяйства. Второй — молодой парень, который выкапывал и собирал металлолом. При довольно низких потребностях на этом можно было жить. И он явно жил.
Но ни один, ни второй ничего не знали о деловых людях, имевших в районе бывшего совхоза какое-то приличное дело. Ни посевов, ни птицеводства, ни скотоводства. Все запущено, заброшено. Единственное, что живет, — склады и бывшие механические мастерские. В первых хранят свой товар местные бизнесмены да теплится кое-какое полукустарное производство. Во-вторых вовсю работают станции технического обслуживания автомобилей. Создавалось впечатление, что данное ЗАО живет только с аренды остатков зданий совхоза. Бизнес!
Вечером, около шести часов, Гуров собрал своих помощников, объезжая условленные места. Нефедов взахлеб стал рассказывать о том, как живут нынешние дачные кооперативы.