— Не бойся, — шепнул он. — Нас теперь двое.
Мне стало тепло, спокойно и безопасно — впервые за много дней. Я уже погружалась в сон при первых лучах занимающегося дня, как вдруг вспомнила про нож в изголовье кровати и спросила себя, какая угроза может заставить человека спать вооруженным в своей брачной комнате.
Так трудно достигнутая ночью близость, казалось мне, испарилась вместе с утренней росой: утром между мной и Джейми возникла некоторая принужденность. Мы позавтракали в нашей комнате в молчании, а потом поднялись на пригорок позади гостиницы, время от времени обмениваясь натянутыми вежливыми фразами.
На верхушке пригорка я опустилась отдохнуть на бревно, а Джейми присел прямо на землю в нескольких футах от меня, опершись спиной на ствол молодой сосенки. Какая-то птица возилась в кустах позади меня, то ли чиж, то ли дрозд. Я прислушивалась к неспешным птичьим шорохам, разглядывала Проплывающие по небу маленькие пушистые облака и обдумывала сложившуюся деликатную ситуацию.
Затянувшееся молчание делалось трудновыносимым, но тут Джейми неожиданно произнес:
— Я надеюсь… — запнулся и покраснел.
Хоть я сама была не из тех, кто краснеет по любому поводу, мне стало приятно, что один из нас обладает такой способностью.
— На что? — спросила я, чтобы подбодрить Джейми.
Все еще залитый краской, он помотал головой.
— Ничего. Не имеет значения.
— Продолжай, пожалуйста! — Я вытянула ногу и слегка подтолкнула его. — Честность, ты помнишь?
Это было недобросовестно с моей стороны, но я просто не в силах была дольше выносить нервное покашливание и бегающие глаза.
Джейми обхватил ладонями колени, откинулся назад, но смотрел, теперь прямо на меня.
— Я собирался сказать… — мягко выговорил он, — то есть выразить надежду, что мужчина, который был у тебя первым, был так же великодушен с тобой, как ты со мной. — Он улыбнулся чуть смущенно. — Но потом мне подумалось, что это звучит не очень верно. Я имел в виду… словом, я просто хотел поблагодарить тебя.
— Великодушие здесь ни при чем, — сердито отрезала я, опустив глаза и отчищая с подола воображаемое пятно.
В поле моего зрения появился большущий башмак и дотронулся до моей лодыжки.
— Честность, да? — повторил Джейми мою уловку. Я подняла глаза и увидела поднятые брови и широкую улыбку.
— Ну, — заговорила я уже в оборонительном тоне, — во всяком случае, не после первого раза.
Он расхохотался, и я, к своему ужасу, обнаружила, что не утратила способности краснеть.
Прохладная тень упала на мое пылающее лицо, две большие руки крепко обхватили меня и подняли на ноги. Джейми занял мое место на бревне и хлопнул себя по колену.
— Садись, — предложил он.
Я не слишком охотно повиновалась, отвернувшись от него. Он усадил меня поудобнее, привлек к груди и обвил руками мою талию. Я ощущала спиной ровное биение его сердца.
— Если нам трудно разговаривать свободно, не держась друг за друга, давай будем держаться. Дай мне знать, когда снова привыкнешь ко мне.
Он отодвинулся назад так, что мы оказались в тени дуба, и молча прижал меня к себе. Он дышал медленно, грудь вздымалась и опадала, а его дыхание шевелило мне волосы.
— Все хорошо, — сказала я через минуту.
— Прекрасно. — Он ослабил объятия и повернул меня лицом к себе.
Совсем близко я увидела рыжеватую щетину на щеках и подбородке. Провела по ней пальцами — щетина была, как плюш на старомодном диване, жесткая и мягкая в одно и то же время.
— Прости, — сказал он. — Сегодня утром я не мог побриться. Дугал дал мне бритву вчера перед венчанием, но потом отобрал, наверное, боялся, что я перережу себе глотку после свадьбы и брачной ночи.
Джейми улыбнулся мне, и я ответила улыбкой. Имя Дугала напомнило мне наш ночной разговор.
— Я подумала… — начала я. — Ты говорил ночью, что Дугал и его люди встретили тебя на берегу, когда ты вернулся из Франции. Почему ты поехал с ним, а не к себе домой или хотя бы просто на земли Фрэзеров? Я имею в виду, после того как Дугал поступил с тобой… — Я оборвала свои слова.
— А… — только и произнес Джейми и распрямил ноги, чтобы ровнее распределить мой вес.
Я почти слышала, как ворочаются мысли у него в голове, но собрался он с этими мыслями очень скоро.
— Ладно, об этом тебе, пожалуй, надо узнать, — сказал он, сдвинув брови. — Я тебе уже говорил, почему я вне закона. Ну, после того, как я покинул Форт-Уильям, я некоторое время ни о чем… не заботился, что ли. Отец мой вскорости умер, а сестра…
Он опять умолк, и я чувствовала, как в нем происходит внутренняя борьба. Я обернулась посмотреть на него. На лицо, обычно светлое, легла тень сильного переживания.
— Дугал мне сообщил… — медленно продолжал Джейми. — Дугал сообщил, что моя сестра забеременела. От Рэндолла.
— О Боже!
Он искоса, поглядел на меня и отвел глаза. Они блестели, словно сапфиры, и я заметила, что он быстро сморгнул раз, потом другой.
— Я… я не мог заставить себя туда поехать, — заговорил он, понизив голос. — Увидеть ее после того, что произошло… А еще… — Прежде чем продолжить, он вздохнул и крепко стиснул губы. — Дугал сказал мне, что после того, как ребенок родился, она… конечно, что она могла поделать, совсем одна… это я, черт побери, оставил ее одну! Дугал сказал, что она сошлась еще с одним английским солдатом, из гарнизона, Дугал не знал, с кем именно. — Он с трудом сглотнул, затем заговорил уже тверже: — Я послал ей деньги, сколько было, конечно, но я не мог, просто не мог заставить себя написать ей. Что мне было написать? — Он беспомощно пожал плечами. — Мне в конце концов надоело быть солдатом во Франции. К тому же я узнал от дяди Алекса, что он слышал об английском дезертире по фамилии Хоррокс. Он сбежал из армии и поступил служить к Фрэнсису Маклину из Данвери. Однажды он выпил и проболтался, что как раз был в Форт-Уильяме, когда я пытался бежать. И он узнал человека, который в тот день застрелил главного сержанта.
— Значит, он может дать показания, что это был не ты!
Это была хорошая новость, я так и сказала Джейми. Он кивнул.
— Да, это так. Хотя со словами дезертира мало будут считаться. Но это уже какое-то начало. В конце концов я бы дознался сам, кто это был. Но пока я… словом, я не понимаю, как мне вернуться в Лаллиброх, но было бы хорошо, чтобы я мог находиться на шотландской земле без риска угодить на виселицу.
— Что ж, мысль недурна, — сухо заметила я. — Но почему во всем этом замешаны Макензи?
Сначала последовало долгое объяснение, сложный анализ семейных отношений и связей между кланами, но после того, как дым рассеялся, выяснилось, что Фрэнсис Маклин связан с Макензи и что он послал сведения о Хорроксе Коламу, а Колам велел Дугалу связаться с Джейми.