— Понятно, вот она, — прошептала я.
Я нащупала небольшую дыру в его рубахе с краями, мокрыми от крови, взялась за нее обеими руками и разорвала рубаху. Осторожно, кончиками пальцев я коснулась его бока, чувствуя, как кожа под моей рукой покрывается мурашками, и нащупала входное отверстие — совсем маленькая дырочка в сравнении с большим, сильным телом Руперта.
— Она не вышла где-нибудь? — шепотом спросила я. В церкви стояла тишина, только жеребец беспокойно двигался в своем углу. Дверь была закрыта, и звуки сражения почти не проникали сюда — невозможно было определить, как далеко идет битва.
— Нет, — ответил он и снова закашлялся. Я почувствовала, что его рука потянулась ко рту, и последовала за ней, взяв в руку кончик его пледа. Мои глаза уже привыкли к темноте — насколько можно было привыкнуть, — но его тело по-прежнему казалось мне бесформенной темной массой на полу. Впрочем, кое-что можно было определить и ощупью. Рана чуть кровоточила, но ткань, которую я поднесла к его рту, обдала мою руку неожиданным влажным теплом.
Значит, пуля поразила легкое, а возможно, и оба и его грудь полна крови. В таком состоянии он может продержаться несколько часов, может быть день, если одно легкое осталось незатронутым. Если же околосердечная сумка повреждена, он умрет скорее. Спасти его могла только операция, а это было недоступно.
Я почувствовала чье-то теплое присутствие позади себя и услышала спокойное мерное дыхание — кто-то ощупью пытался найти меня. Я обернулась, мою руку крепко схватили. Дугал Макензи. Он присел рядом со мной и положил руку на распростертое тело Руперта.
— Ну, как ты, приятель? — мягко спросил он. — Идти сможешь? — Я все еще держала руку на теле Руперта и почувствовала, как в ответ он отрицательно покачал головой. Люди, собравшиеся в церкви, начали шепотом переговариваться.
Рука Дугала сжала мое плечо:
— Что тебе нужно, чтобы помочь ему? Твой маленький чемоданчик? Он где, на лошади? — Он поднялся, прежде чем я успела сказать, что Руперту уже ничто не поможет.
Неожиданный, громкий треск со стороны алтаря прервал тихий шепот, по церкви пронеслось движение — мужчины схватились за оружие, которое они сложили рядом. Снова треск, через разорванную промасленную кожу ворвался холодный, чистый воздух, закружилось несколько снежинок.
— Саксоночка! Клэр! Ты там? — При звуках этого низкого голоса я вскочила на ноги, забыв о Руперте.
— Джейми! — послышался общий вздох и звук падающих мечей и щитов. На мгновение широкие плечи и голова Джейми заслонили слабый свет, падающий из оконца. Он легко спускался с алтаря, его силуэт темнел на стене против открытого окна.
— Кто здесь? — тихо спросил он, оглядываясь вокруг. — Дугал, это ты?
— Да, парень, это я. Тут твоя жена и еще кое-кто. Ты не видел, эти саксонские ублюдки где-нибудь поблизости?
Джейми коротко рассмеялся:
— А как ты думаешь, почему я влез в окно? У подножия холма их человек двадцать.
— Негодяи, они отрезали нас от основного войска, — недовольно проворчал Дугал.
— Похоже на то. — Услыхав знакомый голос в этом хаосе безумия, мой жеребец вскинул голову и радостно заржал.
— Тише, ты, дура! — сердито произнес Дугал. — Хочешь, чтобы англичане тебя услышали?
— Ее, я думаю, англичане не повесят, — мягко заметил Джейми. — А чтобы знать, что ты здесь, им не нужны уши, достаточно иметь глаза: на склоне холма полно ваших следов.
— Гм… — Дугал бросил взгляд на окно, но Джейми тут же покачал головой.
— Ничего не получится, Дугал. Основная часть армии движется на юг, Джордж Муррей отправился ей навстречу, но на этой стороне холма осталась небольшая группа англичан, они-то и преследовали меня. Я свернул в сторону и полз до церкви на животе, но думаю, что они все еще прочесывают склон наверху. — Он протянул руку в моем направлении, и я взяла ее. Она была холодная и мокрая, оттого что ему пришлось долго ползти по траве, но я была счастлива коснуться его, быть с ним рядом.
— Полз? А как же ты собираешься выбираться отсюда? — спросил Дугал.
Я почувствовала, что Джейми пожал плечами. Наклонив голову, он прислушивался к движениям моего жеребца.
— Они не знают, что здесь лошадь. Думаю, мне удастся вырваться отсюда и увлечь их за собой. За это время Клэр сможет улизнуть отсюда.
Дуглас фыркнул:
— Они сбросят тебя с седла, словно спелое яблоко.
— Едва ли, — сухо ответил Джейми. — Хотя, я думаю, вам всем не удастся бесшумно и незаметно выскользнуть отсюда, какой бы шум я ни поднял.
Словно в подтверждение его слов, Руперт громко застонал. Мы с Дугалом тут же опустились на колени рядом с ним, за нами, чуть помедлив, последовал Джейми.
Руперт был еще жив, но чувствовал себя плохо — руки холодные, дыхание тяжелое и прерывистое.
— Дугал… — прошептал он.
— Я здесь, Руперт. Успокойся, дружище, скоро тебе станет полегче.
Предводитель клана Макензи быстро стянул с себя плед, скатал его и подложил под голову и плечи Руперта. Тот задышал полегче, но, прикоснувшись к его рубашке чуть ниже бороды, я почувствовала мокрые пятна. Однако силы у него еще были — он протянул руку и схватил Дугала за локоть.
— Если… они все равно найдут нас… посвети мне, — сказал он задыхаясь. — Хочу еще раз посмотреть на тебя, Дугал.
Я стояла рядом с Дугалом и почувствовала, как он вздрогнул, услышав эти слова и поняв их смысл. Его голова дернулась в мою сторону, но мое лицо он видеть, конечно, не мог. Дугал бросил через плечо короткий приказ, и после некоторого перешептывания и бормотания кто-то принес пук соломы, сложил его в жгут, высек огонь и поджег. Солома горела быстро, но я успела все-таки осмотреть Руперта, пока мужчины вырубали из опорного столба крыши длинную щепу, чтобы сделать более основательный факел.
Руперт был бледен как рыбье брюхо, волосы его свалялись от пота, на полной нижней губе запеклась кровь. На черной блестящей бороде виднелись темные пятна, но он слабо улыбнулся мне, когда я склонилась над ним, чтобы снова пощупать пульс. Легкий, очень быстрый, временами исчезающий. Я отвела волосы у него с лица, и в знак благодарности он коснулся моей руки.
Я почувствовала на своем локте руку Дугала и снова опустилась на корточки, повернувшись к нему лицом. Однажды я уже сидела с ним вот так, лицом к лицу, над телом человека, смертельно раненного кабаном. Тогда он спросил меня: «Он выживет?» Я почувствовала, что Дугал тоже вспомнил тот день. Тот же самый вопрос стоял в его глазах и сейчас, но сейчас в них затаился еще и страх — он боялся моего ответа. Руперт был его ближайшим другом, родственником, который всегда скакал рядом с ним и в сражениях стоял по правую его руку. Совсем как Айен и Джейми.
На этот раз я промолчала. За меня ответил Руперт.
— Дугал, — сказал он и улыбнулся, когда его друг с волнением склонился над ним. Он на минуту закрыл глаза и, собираясь с силами, глубоко вздохнул. — Дугал, — сказал он снова, открывая глаза. — Не убивайся обо мне, дружище.