Он выскреб пригоревшие остатки птицы из кастрюли и выбросил в мусорное ведро; наплевать, они могут прекрасно поужинать в ресторанчике при гостинице. К тому же им и лучше уйти из дома, подальше от искушения.
Ужин, легкая беседа ни о чем, возможно, прогулка к реке. Она, кстати, хотела послушать церковную службу в канун Рождества. А потом…
А потом он задаст ей вопрос, сделает ей официальное предложение. Она обязательно ответит «да», он это знал. А затем…
Ну что ж, после того они могут и вернуться в дом, вот в этот темный и тихий дом. Они будут здесь одни, наедине среди таинства священной ночи, наедине с любовью, только что появившейся на свет. И он подхватит ее на руки, и понесет вверх по ступеням, и священная утрата девственности вовсе не будет означать утрату чистоты, а скорее рождение бесконечного счастья.
Роджер выключил свет и вышел из кухни. За его спиной, забытый им, горел в темноте огонь газовой горелки, голубой и желтый, обжигающий и ровный, как огонь подлинной любви.
Преподобный отец Уэйкфилд был человеком доброжелательным и обладал широкими взглядами, он уважал чужое мнение и готов был терпимо относиться к любым религиозным доктринам, даже к таким, которые многие из его паствы и коллег сочли бы ошибочными, а то и вовсе богохульными.
И все же всю его жизнь перед Роджером стояло суровое лицо пресвитерианского священника-шотландца, полного подозрительности ко всему «римскому», — и потому Роджер ощущал некую непонятную неуверенность, входя в католическую церковь; он чувствовал себя так, будто его могли схватить сразу за порогом и насильно окрестить все эти заморские служители Истинного Креста в причудливых одеяниях.
Но ничего подобного не произошло, когда он вслед за Брианной вошел в маленькое каменное строение. В дальнем конце нефа он увидел мальчика в длинном белом балахоне, но мальчик занимался тем, что мирно зажигал две пары высоких белых свечей, украшавших алтарь.
Слабый незнакомый запах висел в воздухе. Роджер принюхался, пытаясь незаметно определить природу этого аромата. Благовония?
Брианна остановилась, ища что-то в сумочке, и он остановился рядом с ней. Девушка достала небольшой клочок черных кружев и приколола шпилькой к волосам, прикрыв макушку головы.
— Что это такое? — спросил Роджер.
— Я не знаю, как это у вас называется, — ответила Брианна, — но это нужно иметь на голове, если не хочешь надевать шляпу или мантилью. Ну, на самом-то деле это не такое уж строгое правило, просто меня приучили к этому с детства. Женщинам ведь не разрешается входить в католический храм с непокрытой головой, ты знаешь.
— Нет, я не знал этого, — ответил он, искренне заинтересованный. — А почему нельзя?
— Возможно, это из-за апостола Павла, — пожала плечами Брианна, доставая из сумочки расческу, чтобы поправить волосы. — Он думал, что женщины должны вообще всегда покрывать волосы, чтобы не вызывать вожделения. Старый нервный ворчун, — добавила она, убирая расческу на место, в сумочку. — Мама всегда говорила, что он просто боялся женщин. Считал их жутко опасными, — Брианна широко улыбнулась при этих словах.
— Они такие и есть, — он, поддавшись невольному порыву, наклонился и поцеловал ее, не обращая внимания на стоявших поблизости людей.
Она удивленно посмотрела на него, но потом приподнялась на цыпочках и поцеловала его в ответ, нежно и быстро. Роджер услышал где-то неподалеку весьма неодобрительное хмыканье, но ему не было дела до недовольных.
— В церкви, да еще в канун Рождества! — хрипло прошипел кто-то за его спиной.
— Ну, это еще не совсем церковь, Анни, это ведь просто преддверие, а?
— Да он к тому же еще и сын пастора, этот тип!
— Ну, будет тебе, Анни, ничего тут особенного, сапожники вечно ходят босиком, ты же знаешь, а дети если и идут по стопам отцов, то скорее в обратную сторону. Помнишь ведь ту историю, когда сын проповедника попался в лапы дьявола. Обычное дело. Идем же, ну!
Голоса затихли, их обладатели вошли в церковь под твердый стук толстых каблуков туфель дамы и более мягкий топот мужских ботинок. Брианна оглянулась и посмотрела им вслед, с трудом сдерживая смех.
— Ты не намерен отправиться в лапы дьявола?
Роджер улыбнулся, глядя на нее сверху вниз, и погладил по щеке. Брианна в честь Рождества надела бабушкино ожерелье, и чистые, сияющие жемчужины, казалось, впитали в себя свечение ее нежной кожи.
— Если я на что-то ему понадоблюсь, этому самому дьяволу.
Прежде чем Брианна успела сказать что-нибудь еще, их окутал клуб холодного туманного воздуха, влетевший в открывшуюся дверь церкви.
— О, мистер Уэйкфилд, никак это вы?
Роджер повернулся, и на него тут же уставились две пар глаз, горящих самым неприкрытым любопытством.
Две пожилые женщины, каждой из которых было явно за шестьдесят, стояли перед ним рука об руку, и плотных зимних пальто и маленьких фетровых шляпках, из-под которых выбивались седые волосы.
Они выглядели как близнецы.
— О, миссис Макмурд, миссис Хайз! Счастливого вам Рождества! — Роджер, улыбаясь, раскланялся с дамами. Мисси Макмурд жила через два дома от старого особняка и каждое воскресенье ходила в церковь со своей подругой, миссис Хайз. Роджер был знаком с ними всю свою жизнь.
— Так значит, решили приобщиться к римской вере, мистер Уэйкфилд? — спросила Кристина Макмурд. Джесси Хайз хихикнула, оценив шутку подруги, и красные вишенки, которыми была украшена ее шляпка, подпрыгнули.
— Ну, может быть, не прямо сейчас, а немножко позже, — все так же с улыбкой ответил Роджер. — Я просто проводил на службу свою подругу, видите? Вы знакомы с мисс Рэндэлл? — Он взял Брианну за руку и заставил ее выйти вперед, после чего вполне официально представил дам друг другу, внутренне умирая со смеху при виде того, как жадно старые леди рассматривали девушку, изучая малейшие детали ее внешности.
Для миссис Макмурд и миссис Хайз присутствие Роджера в этом здании говорило многое о его намерениях, — это был равнозначно тому, как если бы он дал огромное объявление на первой полосе вечерней газеты. К сожалению, Брианна этого не поняла.
А может быть, все-таки поняла? Она искоса посмотрела на Роджера, и в ее глазах играла улыбка, а ее пальцы чуть-чуть сжали руку Роджера, всего на долю секунды.
— Ох, смотри, Кристи, так уже тот малыш вышел с кадильницей! — воскликнула миссис Хайз, заметив появление в глубине нефа еще одного мальчика в белом балахоне, — он вышел из-за алтаря. — Идем-ка поскорее, а то нам места не останется!
— Приятно было с вами познакомиться, моя дорогая, — сказала миссис Макмурд, обращаясь к Брианне, и при этом так закинула назад голову, что ее шляпке явно угрожало падение с макушки на пол. — Ох, ну до чего милая и высокая девушка! — Она посмотрела на Роджера и подмигнула — Повезло ей, нашла парня себе по росту, а?