Увы, быстро добить «тело» было невозможно.
Мертвяк, внутренние органы, мышцы и кости которого превращались в текучую пенящуюся кашицу, еще дергался на земле.
В «Каштане» закончились патроны. Кристина отсоединила пустой магазин и потянулась к рюкзаку — за новым.
Именно в этот момент правая рука мертвого брата, скребущая землю, вдруг нырнула в карман и…
Вороненый ствол без глушителя поднялся к Кристине.
«Тело», уже почти разложившееся изнутри, не желало встречаться со смертью, опоздавшей на века, а может быть — тысячелетия. В одиночку — не желало.
Давным-давно мертвая, а теперь еще и полужидкая, шипящая и пузырящаяся биомасса под проседающей одеждой пыталась прихватить с собой Охотницу на мертвяков.
Дмитрий едва успел подскочить ближе. Со всей дури пнул по поднятому пистолету.
Удар ноги отвел оружие от Кристины и выбил его из слабой руки. Однако мертвый палец успел-таки нажать на курок.
Грянул выстрел.
Дмитрий отчетливо видел, как пуля сковырнула кору с дерева позади Кристины. Девушка шарахнулась в сторону, выронив обойму, так и не вставленную в пистолет-пулемет.
Только теперь прохожие, гулявшие возле сквера, растерянно завертели головами. По-прежнему ничего не видя. И не понимая.
Звук выстрела все же преодолел магическую маскировку, рассчитанную на оружие с глушителем.
А проклятый мертвяк все никак не подыхал! Ну ни в какую! На этот раз уже другая рука «тела» — левая — потянулась к карману.
Какой еще сюрпризец там припрятан, Дмитрий выяснять не стал. Ждать, пока Кристина перезарядит свой «Каштан», — тоже.
Он наступил на руку мертвяка и вынул свой ПМ.
Под подошвой что-то омерзительно чавкнуло, переломилось с влажным хрустом.
Дмитрий нагнулся, едва не коснувшись глушителем головы полуживого трупа.
Старичок-мертвячок смотрел ему прямо в глаза. Вроде бы обычный благополучный пенсионер. Ухоженная бородка, благородная седина, глубокие морщины… Интересно, настоящие или это результат пластическо-магической хирургии? Марафет, как говорят Охотники…
Пристально так смотрел старичок. Губы что-то шептали. Гипнотизирует, что ли?
— Темная Харизма! — услышал Дмитрий за спиной голос Кристины. — Не поддавайся.
Он и не поддался. Видимо, Темная Харизма мертвяков на Охотников не действовала. Или действовала не так быстро.
Не затронутое еще «тленом» лицо было удивительно бесстрастным. Что так неестественно для живого человека. Для умирающего живого. Видимо, мертвяк не чувствовал боли или вообще уже не способен был что-либо чувствовать. А впрочем, какая разница?
Дмитрий надавил на спусковой крючок. Пистолет дернулся. Глушитель сухо кашлянул.
Выстрел…
Дыра-кратер на лице мертвяка. Осколки пластика и брызги «тлена» — в разные стороны. Бурлящая пена… Продукт мгновенной реакции разложения.
Еще выстрел. Еще одна дыра.
На этот раз — сквозная, от пули, обмазанной «тленом». Снова сочится пузырящаяся субстанция. Хотя и не так обильно.
Выстрел — дыра. Выстрел — дыра.
Глаз, щека, нос, лоб, другой глаз…
Жалости Дмитрий не чувствовал: какая может быть жалость к тем, кто запросто давит машинами людей на улицах. Даже если в джипе, наехавшем на остановку, сидел член другого Ордена — это не имело значения. Все Мертвые Братства существуют за счет чужих жизней. И все мертвые братья без исключения живут за чужой счет. Этот — тоже.
Дмитрий стрелял, превращая бесстрастное лицо старика в пенящееся месиво. Сначала — лицо. Потом все остальное. Что еще оставалось.
Что еще не было превращено.
Потом патроны в обойме закончились.
Мертвяк больше не шевелился. Мертвяк был мертв. И теперь он был мертв по-настоящему.
Кристина присела перед трупом; оттянула ворот убитого и посветила своим фонариком — на левую ключицу. В сине-фиолетовом свете под бледной кожей явственно проступило изображение. Колба на подставке, сужающаяся посередине. Песочные часы…
— Понятно, — пробормотала Охотница. — Орден Часов. Что ж, совсем неплохо. Даже, я бы сказала, очень хорошо…
Дмитрий уже не удивился, когда Кристина отыскала на трупе не затронутое еще процессом распада место и всадила шприц. Охотница вкачала немного темной жидкости. Выбросила иглу в мусорный бак. Накрутила вместо нее пластмассовый колпачок. Спрятала добытый образец Мертвой Крови в карман.
На все про все ушло две-три секунды.
Кристина распрямилась.
И тихонько выругалась.
Дмитрий проследил направление ее взгляда.
И выругался тоже.
К ним направлялся человек в полицейской форме.
* * *
Дмитрий напрягся. «Серпы»?
Полицейский шел в их сторону, но не похоже было, что он их видит. Во всяком случае, видит так, как есть.
И тем не менее он приближался.
Дмитрий машинально заменил обойму в ПМ.
— Не нужно, — раздался голос Кристины. — Убери оружие.
— А если это…
— Нет, это не «тело».
«Каштана» в руках Кристины уже не было. И рюкзачок — застегнут. Охотница снова держала мобильник. Дмитрий понял: она уже «просканировала» приближающегося стража порядка.
Однако убирать пистолет Дмитрий не спешил.
— А как же… — Он покосился на быстро (но, увы, недостаточно быстро) разлагающийся труп. — Заметит же.
— Не заметит, — уверенно сказала Кристина. — А вот оружие на близком расстоянии почуять может. Хороший спец даже под «маской» чувствует, что его держат на мушке. Глаза-то отвести можно, а вот обмануть инстинкт — сложнее. Короче, спрячь пистолет.
Дмитрий сунул «Макара» в наплечную кобуру, не убирая, впрочем, пальца со спускового крючка. Мало ли…
Полицейский вошел в сквер.
— Ваши документы, — прозвучал требовательный голос.
Да какие, на фиг, документы?! О чем вообще говорит этот «ментокоп»?! Прямо перед ним, буквально под ногами, лежит дырявое полуразложившееся тело. «Тлен» делает свою работу. Раны шипят и пузырятся. Труп растекается. Полицейский вот-вот наступит на мертвяка и… И ничего не видит!
Кристина, улыбаясь, протянула блюстителю закона свой новенький фальшивый паспорт. Дмитрий решил последовать примеру напарницы. Вытащил и отдал свой. Человек в форме подошел еще ближе. Наступил-таки на «тело». Но даже теперь ничего не заметил. Взял документы, убрал с мертвяка ногу.
Полистал паспорта, придирчиво сверил фотографии с оригиналом. Вернул документы. Осмотрелся. Здесь, в зоне действия морока-«маски», он явно чувствовал себя не в своей тарелке, но, видимо, не мог понять, почему так происходит. Вероятно, интуитивно ощущал, что находится под влиянием чего-то или кого-то. И это ему не нравилось.