— Притащилась, шалава! — воскликнул тот и, на мгновение отвернувшись от Лени, съездил ее по физиономии. На лице Оксаны мгновенно начал наливаться краской второй синяк, расположенный симметрично первому.
— Ой, убивают! — завопила женщина, забыв о своем предостережении. — Костик, за что?
— За что? — рявкнул Костик, пытаясь еще раз попасть кулаком по лицу подруги. — А это что за фраерок к тебе притащился? Еще один хахаль? Мало тебе чечена…
— Да я его ваще первый раз вижу! — закричала Оксана в праведном негодовании, в то же время довольно ловко уворачиваясь от кулаков сожителя. — Мужчина, ты ваще кто такой?
— Первый раз? — орал Костик. — А откуда же он тебя знает? Это так ты себя соблюдала? Мужчина в тюрьме здоровье гробит, а ты тут на воле хвостом крутишь во все стороны?
— Клянусь тебе чем хочешь — первый раз этого мужика вижу! — оправдывалась Оксана.
— Эй, ребята, может, вы сами между собой разберетесь, а я уж как-нибудь в другой раз загляну? — предложил Маркиз и попробовал улизнуть, потому что развитие событий совершенно его не устраивало.
— В другой раз? — заорал Костик. — Это что же — ты прямо при мне говоришь, что к бабе моей без меня притащишься? Да я тебя…
С этими словами он вцепился в Ленин рукав и потащил на себя. Рукав затрещал, но Леня ловко присел и вывернулся из мертвой хватки ревнивого уголовника.
В это время за спиной у Маркиза приоткрылась дверь соседней квартиры. Оттуда выглянула крошечная тщедушная старушка и ехидным детским голоском проговорила:
— Опять, ироды, дебош устраиваем? Опять, бескультурники, общественный порядок нарушаем?
— Уберись, бабка, пока я тебя не затоптал! — рявкнул Костик и потянулся в сторону любознательной старушенции. Та мгновенно захлопнула дверь и пискнула из-за нее:
— А я уже милицию вызвала, так что теперь тебя, родимый, непременно заберут!
— Ах ты, жаба старая! — завопил Костик и изо всех сил пнул соседскую дверь босой волосатой ногой.
— Костенька, уймись, тебе же нельзя! — голосила Оксана, пытаясь втащить своего разбушевавшегося дружка в квартиру.
Снизу по лестнице уже гремели шаги поднимающихся милиционеров.
— Непременно заберут! — радостно верещала из укрытия старушка.
— Убью! — отвечал ей неугомонный Костик.
На площадку высыпали четверо милиционеров, которые тут же облепили Костика, как собаки медведя.
— Ну, Сопрыкин, я знал, что тебе недолго на воле гулять! — пропыхтел один из них, судя по всему старший, заламывая руки Костика за спину. — Трех дней не отгулял!
— Это все ты, шалава! — Костик с ненавистью глядел на свою подругу. — Все ты со своими хахалями!
— Да что ты, Костенька, — всхлипывала Оксана, утираясь полой халата. — Говорю же тебе, первый раз этого мужчину вижу. — И она с явным интересом покосилась на Маркиза.
— Но явно не последний! — удовлетворенно проговорил милиционер, защелкивая на запястьях Костика наручники. — Так что не волнуйся, Сопрыкин, баба твоя скучать без тебя не будет, общественность не допустит!
— Убью! — заревел Костик, пытаясь вырваться из рук милиции. — Убью, козлы!
— Плюс оскорбление сотрудников милиции при исполнении, — обрадовался милиционер. — Это кроме нарушения режима, дебоша в общественном месте и рукоприкладства. Так что загремишь ты, Сопрыкин, на полную катушку…
— Гады! — стонал скованный уголовник.
— А у вас, гражданин, документы имеются? — милиционер повернулся к Маркизу.
— А как же! — Леня, в чьи планы совершенно не входило попасть в поле зрения милиции, с верноподданнической улыбкой протянул милиционеру новенькие водительские права на имя Василия Ивановича Чапаева.
— Я только усы сбрил, — добавил он, умильно заглядывая в глаза милиционера.
— Зря, — неодобрительно заявил тот, возвращая Лене документ. — С усами вам лучше. На актера какого-то были похожи. Фамилию никак не могу вспомнить.
— Отращу! — пообещал Маркиз и едва удержался, чтобы не щелкнуть каблуками.
— Ну, это я не настаиваю, — покладисто разрешил милиционер. — Усы — это личное дело каждого.
Милиционеры подхватили сопротивляющегося Костика под локти и поволокли его вниз по лестнице. Оксана еще несколько раз всхлипнула, запахнула халат и повернулась к Лене:
— Ну, заходи, что ли… его теперь не скоро выпустят…
— Ни стыда у некоторых, ни совести! — донесся из-за соседней двери визгливый голос настырной старухи. — Мужика еще увести не успели, а она уж другого заманивает! Тьфу, подсматривать противно!
— Уймись, крыса старая! — крикнула Оксана и запустила в дверь свалившимся с ноги тапком. — Уймись, пока тебя в унитаз не спустили! В самый раз пройдешь!
— Руки коротки! — взвизгнула соседка.
— Или кремировать тебя досрочно, в порядке поощрения! — добавила Оксана, закрепляя моральную победу. — Да вы не обращайте на нее внимания, — она повернулась к Маркизу и кокетливо улыбнулась. — Что с нее взять, некультурная женщина!
Свежий синяк уже налился цветом спелой сливы, и лицо Оксаны приобрело законченную симметрию. В сочетании с призывной улыбкой это создавало неповторимый эффект.
— Культурная или некультурная, — продолжала бабка из-за двери, — а только я Костику все непременно передам! Как только он вернется, полностью поставлю в известность! У меня на тебя, шалаву, душа ярким пламенем горит!
— Да к тому времени, как он вернется, тебя уж давно схоронят! — ответила Оксана, подбирая тапок и впихивая в него крупную загорелую ногу.
— Верю в силу отечественной медицины! — убежденно прошамкала старуха, чтобы оставить за собой последнее слово.
Но на этом жизнеутверждающем заявлении дискуссия благополучно завершилась, поскольку Маркиз и его новая знакомая вошли в квартиру и закрыли за собой дверь.
— Зачем только таким личностям жилплощадь дают! — обиженно проговорила Оксана, проходя на кухню. — Ей квартира без надобности, ей давно в дурдом пора, в палату восьмиместную! Неужели и мы в ее возрасте такими же будем?
— Не будем о неприятном! — прервал ее Маркиз. — Как вы относитесь к немецким полусладким винам? — и он выставил на кухонный стол бутылку «Царевны-лягушки».
— Нормально отношусь, — заметно оживилась Оксана. — А к сладким еще лучше.
При этих словах она вполне естественным образом взглянула в зеркало и громко ахнула:
— Ну, Константин, зараза, надо же, как он меня на прощание разукрасил! Поделом его менты загребли! Подожди минутку, я сейчас… — и она скрылась в ванной комнате.