Стало ужасно жалко свою молодую жизнь. Раньше все было так прекрасно — Леня, звери. А она не ценила, вечно ворчала на всех и говорила гадости Леньке. Что имеем, не храним… Неужели вся та жизнь — всего лишь плод ее больного воображения? Не может быть, ведь Лола так ясно помнит все детали — какого цвета зимний комбинезон у Пу И, как шипит кот Аскольд, когда ему ненароком наступают на хвост, как Леня забавно морщит лоб, когда работает за компьютером. Какие у него сильные руки, как он балует Лолу, когда в хорошем настроении, и даже иногда приносит кофе в постель. И гуляет с Пу И…
«Где вы, мальчики?» — мысленно простонала Лола.
Что-то они все сейчас поделывают? Ведь если Лола не ошибается, если снотворное и гипноз еще не полностью лишили ее рассудка, прошло уже больше суток с тех пор, как она рассталась со своими домочадцами. Леня, конечно, очень волнуется, он понятия не имеет, куда она подевалась. Леня мечется и, пожалуй, обзванивает все больницы, морги и отделения милиции. А Пу И грустно сидит на подоконнике и смотрит на улицу, не идет ли Лола, его любимая хозяйка… А ее все нет и нет, так что песик совершенно пал духом…
В этом месте у Лолы на глаза навернулись слезы, так стало жалко Пу И. И себя тоже жалко.
Но ведь у нее есть телефон той самой квартиры, где они все живут! Она отлично помнит все семь цифр — сначала 520, а потом 1984, как у Оруэлла! Нужно просто позвонить по этому телефону и сказать Лене, чтобы приезжал и немедленно забрал ее отсюда! Он обязательно что-нибудь придумает!
Но как это сделать? Как позвонить, чтобы никто об этом не знал? Потому что если она попросит у доктора телефон, то он ей, конечно, не откажет. Но окажется, что такого номера вообще не существует. Или он есть, но в квартире живут совершенно не те люди, которые знать не знают никакую Лолу! Вот, показал же доктор Лоле ее паспорт, где черным по белому написано, что она — Алина Сергеевна Кравчук! Но Лола все равно в это ни за что не поверит. Такого не может быть, потому что не может быть никогда! Здесь все чужое — и комната, и муж, и эти отвратительные занавески с золотыми бомбошками! И еда тоже отвратительная, да еще и отравлена.
Ладно, не будем думать о неприятном, лучше сосредоточиться на главном — как позвонить Лене.
Лола осторожно встала с кровати. Комната немного покружилась, как детская карусель, и наконец успокоилась. Лола прокралась в ванную и умылась холодной водой. Заодно и напилась, махнув рукой на тяжелые металлы и микробов. Стало значительно легче. Платяной шкаф был прочно заперт, даже бельевое отделение. Лола потихоньку зверела. Эти злодеи все делают нарочно. Горничная лебезит, завтрак в постель подает, а «свекровь» подсыпает в кашу снотворное. Дают только белье, чтобы Лола не удрала. И вообще, в ночной рубашке днем находиться очень унизительно. Лола осторожно подергала ручки шкафа и убедилась, что сделано на совесть, просто так не откроешь. Тут подошла бы Ленина замечательная отмычка или на худой конец топор Родиона Раскольникова. Хотя… проще старуху-«свекровь» этим топором зарубить, чем дубовый шкаф открыть!
Лола пнула ногой дверцу, но только отбила палец.
«Все! — сказала она себе. — Вот теперь — все! Они сделали большую ошибку, когда связались со мной! Они думают, что я — Люся Савушкина, глупенькая владелица разболтанной „пятерки“. Больше они про меня ничего не знают, и это хорошо. Но жизнь и сотрудничество с Маркизом многому меня научили. Я побывала в таких переделках, что им и не снились! Кто едва не погиб от пули наемного убийцы? Кого бросили умирать от голода в руинах старого имения? Кому пришлось карабкаться по обледенелому карнизу в туфельках на шпильках и вечернем платье, в то время как на улице стоял трескучий мороз? Кого едва не утопили в мрачном подвале вместе с крысами?»
Тут Лола поежилась, воспоминание было свежим. Но она взяла себя в руки и решила действовать.
Когда в коридоре послышались приближающиеся шаги, она затаилась возле двери, держа в руке стул.
Вошла все та же горничная Татьяна, держа в руках поднос с едой. Перехватив поднос, чтобы закрыть дверь, она отвернулась, и в это самое время Лола изо всех сил огрела ее по голове стулом. Охнув, горничная осела на пол. Лола успела подхватить поднос, чтобы не загремел, падая. Она плотно закрыла дверь и заметалась по спальне. Нужна была прочная веревка, и Лола сорвала шторы и вытащила золотой шнур с бомбошками, которым туго связала горничной руки за спиной, да еще обмотала бабу вокруг туловища, как кусок копченого мяса. Потом Лола, отдуваясь, подтащила ее к кровати и поставила на колени, после чего облила холодной водой. Та захлебнулась и открыла глаза. Глаза эти остановились на Лоле и округлились от ужаса.
— Вижу, что все поняла, — Лола ловко заткнула рот горничной салфеткой, — тогда поговорим. Если не будешь орать, я вытащу кляп. Ну, не будешь?
Горничная замычала, глаза ее еще больше выпучились, волосы встали дыбом. Лола задумалась на мгновенье, потом вытащила золотой шнур из второй занавески и накинула петлю на шею горничной.
— Это чтобы ты поняла, что я не шучу, — усмехнулась она. — Ну, давай поговорим!
Она вытащила кляп и дернула шнур. Горничная закашлялась, но тут же испуганно притихла.
— Говори, что им от меня надо! — приказала Лола.
— Я… я не знаю… — горничная замотала головой, так что Лоле пришлось сильно дернуть шнур.
— Я правда не знаю! — просипела горничная. — Они сказали — привезут женщину, и чтобы я с ней обращалась, как с хозяйкой… называла Алиной Сергеевной…
— Кто они такие? — прервала Лола.
— Олег Иваныч бизнесмен, а всем его мамаша заправляет…
— Это я и без тебя поняла, — процедила Лола, — где телефон?
Горничная молчала, и Лола снова дернула шнур.
— В гостиной… — промямлила горничная, — это внизу. Еще в кабинете Олег Иваныча тоже есть.
— А доктор этот — кто такой?
— Про него ничего не знаю, — поспешно ответила горничная, и Лола поняла, что она пожалуй не врет.
— Где ключ от шкафа?
Татьяна нехотя показала глазами на карман платья. Лола отцепила целую связку ключей и обрадованно устремилась к шкафу. Полки и вешалки были забиты одеждой. Некогда было рассматривать весь гардероб, Лола схватила наугад какие-то брюки и свитер. Брюки оказались широки в талии, свитер висел, так что пришлось закатать рукава. Избавившись от ненавистной сорочки, Лола повеселела.
— Зря радуешься, — зло сказала горничная, — все равно тебе отсюда не убежать.
— Ах ты, стерва! — мгновенно озверела Лола. — Ты что-то знаешь, но сказать не хочешь! Да я тебя задушу!
— Не задушишь, — усмехнулась Татьяна, — у тебя кишка тонка…
И Лола тут же поняла, что так оно и есть — она не сможет убить человека. Ярость ее от этого только увеличилась. Она пнула горничную ногой, что, впрочем, не причинило той особого вреда.